похолодела от мрачной серьёзности в его тёмных глазах.
— Дар придётся скрывать, Лия, — придавил меня взглядом герцог. — Это вопрос не просто защиты и безопасности, но и жизни. Я дам тебе амулет, который тебе придётся носить постоянно, его уже должны были доставить. Я распорядился изготовить его для тебя прошлым утром, когда ты ещё спала. Некогда сейчас всё объяснять, нужно торопиться. Просто дай мне обещание, что не снимешь его. Обещаешь?
— Да, — прошептала я, проникаясь его словами и тем, какое суровое выражение лица у него было в этот момент. — Я обещаю.
— Идём, — сказал он, крепко сжав мою ладонь.
Едва мы вошли в холл, к нам торопливо, и при этом с грациозным аристократизмом, подбежала герцогиня.
— Себастьян, наконец-то, король уже дважды посылал за тобой, — с беспокойством в голосе проговорила она.
Она окинула нас взглядом:
— Великие силы, что же за тренировка у вас такая была.
Глава 15. Слух
Я покраснела, бросив взгляд на себя и на герцога. Вид у нас в самом деле был тот ещё: взлохмаченные, с песком в волосах, и на одежде.
— Мама, нужно, чтобы кто-то помог Лии привести себя в порядок, особенно с волосами будут проблемы, после бала прическу так и не привели в порядок.
— Да, дорогой, девочке помогут, — герцогиня сделала знак куда-то в сторону.
К нам подбежали две служанки, встав поодаль и опустив глаза в пол.
— Я сам соберусь. Разрешишь взять Черныша? — спросил герцог.
Герцогиня улыбнулась.
— Конечно. Уверена, он скучал по тебе. Прикажу оседлать его и подготовить.
Герцог Себастьян наклонился, поцеловал её в щёку.
— Спасибо.
Он потянул меня за руку наверх, по знаку герцогини девушки побежали следом. В гостиной он показал мне на мою комнату, а сам пошёл в свою.
Треснувшее зеркало в моей комнате заменили. Я села перед зеркалом, позволяя девушкам распутывать мои волосы, а сама прислушивалась к происходящему в гостиной.
Странно, мне показалось, что мой слух обострился. Я слышала как шумела вода, стучали дверцы шкафа. Вскоре до меня донеслись хлопки дверей и звук шагов, когда герцог сбегал вниз по лестнице.
— Мама, нужно поговорить, — сказал герцог.
Я поразилась двум вещам.
Первое. Насколько же холодно и бесстрастно звучал его голос.
Второе. Как я могу слышать то, что он говорит? Судя по звуку шагов, он вышел в коридор, спустился вниз на первый этаж, и сейчас говорил с герцогиней внизу, в холле.
— Конечно, Себастьян, но ты разве не опаздываешь? — в её голосе звучала тревога.
Я смотрела на себя в зеркало, и не могла понять, почему я слышу их, ведь это через стены и закрытые двери, так далеко.
— Опаздываю, но пятнадцать минут на фоне всех проблем уже не важны. Король Освальд уже в бешенстве. Это значит, что разговор пойдёт по худшему сценарию. Скажи лучше вот что, ты ещё сохранила ту переговорную для защиты разговоров? Нас никто не должен слышать.
— Да, дорогой, пойдём, — её голос стал таким же холодным и бесстрастным, как и его.
Я услышала звук шагов, а затем хлопок двери. Больше ничего слышно не было.
Мне нужно, мне обязательно нужно услышать этот разговор!
Служанки распутывали пряди моих волос, а я смотрела в зеркало, в свои синие глаза, казавшиеся ещё ярче на фоне чумазого лица.
Я должна услышать этот разговор!!
Как дядя говорил? Если очень нужно, но не получается, притворись, что уже получилось?
Я смотрела в свои глаза в отражении, погружаясь в их синеву. Если бы я могла слышать то, что говорят в переговорной, что бы я сейчас услышала? Себастьян назвал бы герцогиню мамой и…
— Мама, послушай же! — внезапно услышала я, и похолодела.
Слышу… Неужели я их слышу в закрытой магической переговорной?! Насколько я знала, это решительно невозможно.
Ответ герцогини стал бормотанием, ответ герцога оказался неразборчиво-тихим.
Нет-нет-нет, мне нужно знать, о чём они говорят! Почему перестала слышать?
Подумала, что невозможно? Но я же слышала! Значит возможно!
Герцогиня назвала бы Себастьяна сыном…
— Конечно, я позабочусь о девочке, сын, — снова услышала я глухой и очень расстроенный голос герцогини, — и без твоей просьбы я бы это сделала. Подумать только, дочка Гренье… Все были уверены, что малышка не выживет, а всё же Бернард справился. Ты уверен в своём решении? Я видела, как ты обнимал её, как ты смотришь на неё, она важна для тебя, может, всё же…
— Мама.
— Что, мама? — в её голосе звучала обида. — Как тебе нужно что-то, так сразу мама. А как риску себя подвергать… Я понимаю, что я тебе не родная мать, и не могу требовать…
— Мама, перестань! — герцог повысил голос. — Ты знаешь, терпеть не могу, когда ты начинаешь манипулировать родством. Пусть не родные, но вас с отцом я люблю всем сердцем.
Послышался звук отодвигаемого стула. Пауза, тихий вздох.
— Мы тоже тебя очень любим, Себастьян. Жаль, что Фабиан в отъезде, он бы отговорил тебя.
— Ты правда в это веришь? — в его голосе послышалась усмешка.
— Нет, не отговорил бы, — в её ответе сквозила грусть, — вы с ним снова бы разругались. Так что хорошо, что в отъезде. Я тебя тоже не отговорю?
— Нет, давай не тратить время. Я всё решил. Мы ведём сейчас этот разговор только, чтобы тебя успокоить.
— Материнское сердце невозможно успокоить. Когда я смогу тебя увидеть в следующий раз?
— Возможно, никогда.
Я похолодела. Что значит никогда?!
Голоса снова стали неразборчивыми.
Нет-нет-нет, я должна знать, о чём они говорят! Я вглядывалась в отражение в зеркале, цеплялась за синеву своих глаз, изо всех сил продолжая слушать. Мне нужно не пропустить ни слова, а со своими чувствами по этому поводу я разберусь потом.
— Чем я могу тебе помочь, сын? — устало спросила герцогиня.
— Я заказал амулет, его ещё не доставили, как только привезут, пусть Лия сразу его наденет. Я прошу тебя обращать внимание, чтобы не снимала. Она обещала, но мало ли. Да, я освободил и стабилизировал дар, слухи об экспериментах Гренье не были выдумкой, всё правда.
— Великие силы… — прошептала герцогиня.
— Да, мама, да, — ответил герцог, — но Лия заслуживает право на счастливую спокойную жизнь. Я взялся её защищать, я доведу дело до конца.
Они помолчали. Я закусила губу, надеясь, что они именно молчат, и я всё так же могу их слышать.
— Я сейчас отправляюсь на встречу с королём Освальдом, — герцог, наконец, заговорил холодным тихим голосом. — Он мне даст поручение. В обмен на моё согласие я попрошу его дать клятву устроить судьбу для Лии. По-нормальному устроить, а
