Всматриваясь в неё, я пытался уловить изменения. Чёрт возьми, нахрена ей врать? Проверить, беременна она или нет, не составляет труда. Вариантов два: либо за беременность она приняла бабский гормональный сбой, либо моё помешательство вышло на новый уровень. Что из этого хуже, так и не скажешь.
Переставив ведро, Вероника повернулась. Старая футболка и растянутые джинсы только подчёркивали её изящество. Средь мощных машин и бетона, она выглядела ярким живым цветком.
Да ёлки-палки, откуда только в голове взялась эта ерунда?!
— Сколько возьмёшь за работу? – Я снял внедорожник с сигнализации.
Фары мигнули, Вероника наградила меня колючим взглядом.
— Можешь считать это моей платой за бензин.
Её ершистость забавляла. И всё же, как я умудрился вляпаться в это?
— Справедливо.
Она поджала губы. Ноздри её гневно раздулись, в глазах вспыхнуло синее пламя. В паху потяжелело так быстро, что я охренел. Блядь!
Весь месяц передо мной вертели жопами элитные шлюхи, стриптизёрши с ногами от ушей и дорогие течные суки, но, чтобы произвести впечатление, им нужно было постараться. А тут член встал как по команде. Яйца налились, в брюках стало тесно.
Вероника смотрела на меня с вызовом.
— Возьми, — протянул ей кольцо.
Вечером долго вертел его в пальцах, прогоняя в памяти последние годы. Как ни придушил её, когда она заговорила про Крис, сам не знаю. Но резанула она хорошо.
— Оставь себе, — ответила с презрением. – У меня вот, — продемонстрировала средство для стёкол. – Мы же с тобой уже всё выяснили.
Чтобы не наделать глупостей, пришлось вобрать в лёгкие побольше воздуха и мысленно напомнить себе, что это с виду она взрослая, а в голове ещё нихрена нет. Максимализм и амбиции, только и всего.
— Я тащился за тобой не затем, чтобы терпеть твои закидоны, — подошёл и, крепко взяв за руку, попытался надеть кольцо. Она сжала руку в кулак. – Ника, — с предупреждением.
— Я тебя не просила за мной тащиться! – дёрнула руку. – Я вообще тебя ни о чём не просила! Ты мне что сказал? Что ничего не обещал! Месяц тебя где-то носило, а потом что, вспомнить решил?! – голос её разносился по парковке. И, вроде, она не орала, но каждое слово било по вискам. – А своей жене ты тоже никогда ничего не обещал? Хотя… — снова отдёрнула руку, едва я попытался поймать её. – Она же другая была. Такая вся… Дочка богатого папочки, да? С ней так бы не прокатило.
— Ника, — прорычал сквозь зубы.
Она тряхнула волосами. Футболка в районе груди промокла, сквозь ткань отчётливо виднелась грудь. Желание нагнуть её на капот добавило масла в огонь.Как у меня хватало выдержки не скрутить её, чтобы она заткнулась, а потом не разложить на заднем сиденье и хорошенько поиметь, загадка.
— Что «Ника»? Разве не так?
— Не лезь туда, о чём понятия не имеешь. Иди домой. Я буду к часу.
— И что дальше? Что я должна сделать к твоему возвращению? Приготовить мясо по-французски?!Носки погладить?!Или вымазаться взбитыми сливками, взять клубнику в зубы и стоять на коленях у порога в готовности ублажать тебя?!
— Ещё слово, и ты добьёшься своего, — сжал кулаки.
Ради этой малолетней нахалки я вывернулся калачом, поднял связи и рискнул собственной безопасностью. Ради неё я, чтоб её, на предельной скорости промчался несколько сотен километров, не останавливаясь даже чтобы отлить. Отвалил кучу денег лицемерным курам из органов опеки и заставил систему крутиться так, как было нужно мне. Её поджатые губы и блестящие яростью глаза были каплей в сравнении с тем, что она вытряхивала из меня.
— Иди к лешему! – прошипела она. – Не хочешь слов?!
В её руках оказалось ведро с грязной водой. Раньше, чем я успел сообразить, что пришло в её дурную голову, рубашка насквозь промокла. Вода стекала в мокасины, по капоту внедорожника, по стеклу. В воздухе воняло пылью и чистящим средством. Ведро выпало из пальцев Вероники, стук прокатился по всей парковке и эхом затих в дальнем конце. Сглотнув, девчонка попятилась.
— Жить надоело? – далеко отойти она не смогла.
Только я схватил её, она начала отбиваться. Ладони попадали мне по плечам, по груди, бёдра её тёрлись о мои. Толкнув к мокрой машине, я навалился на неё.
— Ты ничего мне не сделаешь! – выплюнула в лицо. Только глаза выдавали её. Страх, разбавивший гнев. Я хорошо чувствовал его.
Схватил за шею, наклонился к ней.
— Я могу прикончить тебя. Придушить прямо здесь и, поверь, никто об этом даже не узнает.
— Попробуй, — похожее на змеиное шипение. Только раздвоенного языка и надутого, как у кобры капюшона ей и не хватало. – Камеры…
— Камеры тебе не помогут, — почти касаясь её губами.
Ещё немного, и позвонки бы хрустнули у меня под пальцами. Вероника сглотнула, подалась назад, но было некуда.
— Несколько звонков, девочка, и камеры покажут, что тебя здесь не было. Ни вчера, ни сегодня. Хочешь проверить?
Судя по тому, как она втянула воздух, вздрогнула, проверять она не хотела. Под ногами хлюпала вода, вымокшая насквозь рубашка липла к телу, но чувствовал я только её – её грудь с твёрдыми сосками, живот и бёдра. Пахло от неё молочным шоколадом и стиральным порошком. Золотистые волосы лежали на моих пальцах, на запястье, а дыхание касалось губ. В башке закоротило, штаны стали тесными настолько, что ширинка трещала.
— Быстро к лифтам, — оторвал её от машины и толкнул вперёд.
Она чуть не ковырнулась носом. Ведро опять загрохотало, стоило мне самому сделать пару шагов.
— Да блядь, — процедил, с размаху пнув его.
Вероника опасливо обернулась.
— К лифтам, я сказал!
Притихнув, она шла впереди меня. Я смотрел на её зад, на узкую спину и выпирающие лопатки, проклиная на чём свет стоит день, когда выбрал пристанищем крохотный городок к северу от столицы. Да я, собственно, его не выбирал: бутылка выдержанного коньяка и брошенный на карту России окурок. Это и было решением.
В кабинке Вероника встала у противоположной от меня стены. Так, что я видел отражение её спины в зеркале и при этом смотрел ей в лицо.
— Скажи мне, чего ты добиваешься? – поинтересовался, пока мы поднимались на этаж.
Вряд ли она сама это понимала. Отвела взгляд. Явно искала пути к отступлению. Нет, девочка, отступать тебе некуда. Только двери раскрылись, кивнул ей на выход. И опять её узкая спина, лопатка, округлые ягодицы… У меня была херова куча проблем, а я пялился на её задницу и не мог ничего с этим сделать. У самой двери развернул её к себе. Она коротко выдохнула, напряглась. Взгляд метнулся от её глаз к губам, опять к глазам.
— Чёрт! – сквозь зубы, едва она шевельнулась. Слишком близко. Ни одна женщина не способна была вытворить со мной то, что творила она. Ни одна. Даже бывшая жена.– Чёрт, — повторил, неожиданно поймав себя на том, что желание к Крис было тенью желания к Нике. Тенью, только и всего.
