Брок так живо представил себе, как срывает тонкую простыню и открывает обнаженное тело, теплое и манящее, что весь покрылся испариной.
— Ты можешь расположиться на диване. Думаю, тебе не стоит садиться за руль в таком состоянии, — сказала Келли.
Это было не совсем то предложение, которого жаждала его возбужденная плоть.
— Все в порядке, я прогуляюсь пешком.
Келли закрыла глаза и проронила:
— Сейчас уже слишком поздно для прогулок.
— Надеюсь, свежий воздух пойдет мне только на пользу, — ответил Брок.
Келли вздохнула.
— Может, примешь таблетку аспирина перед сном? — Его голос был таким ласковым и нежным, словно он разговаривал с маленьким ребенком.
— Я уже ничего не хочу, я слишком сонная.
— Ты можешь не открывать глаза, — настаивал он, но она все-таки приподняла голову.
Брок коснулся ее верхней губы и, когда Келли открыла рот, быстро положил таблетку аспирина ей на язык. Потом поднес ей стакан воды и подождал, пока она проглотит лекарство. Келли вновь уронила голову на подушку.
— Спасибо. Знаешь, твоя кожа на вкус приятнее текилы, — сказала она сонным голосом и бросила трусики на край кровати.
Брок в растерянности провел рукой по лицу. В любой другой ситуации он уже через три секунды забрался бы к ней в кровать и прижался к ее телу. Но не сейчас. Не с этой женщиной.
— Я больше никогда не выпью даже маленького глоточка текилы, — сказала ему Келли, открывая дверь. Волосы у нее торчали в разные стороны, она сжала голову руками и потрясла ею. На ней была длинная просторная рубашка, и Брок подумал, что под ней Келли вполне могла быть обнаженной. Эта мысль пронзила его насквозь. — Ты не предупредил меня, что на следующее утро я буду чувствовать себя так, словно мое тело подвергали самым изощренным извращениям.
— Я советовал тебе остановиться, но ты не вняла моим советам, — оправдывался Брок, проходя в дом. — Ты готова к пробежке?
Келли уставилась на него непонимающим взглядом.
— Ты что, Терминатор, что ли? Ты уверен, что под твоей кожей не прячутся стальные мускулы? — проговорила она, ощупывая его бицепсы.
Брок поймал ее руку и отрицательно покачал головой.
— Нет там никакой стали. Обычное сочетание крови и плоти.
— Не верю, ты не можешь быть обычным человеком.
Ее комплимент пролился бальзамом на его израненное сердце. Брок выдавил ухмылку.
— Это все тренировки. Я же морской пехотинец. Давай, пойдем, свежий воздух приведет тебя в чувство.
Келли скорчила гримасу.
— Двенадцатичасовой сон приведет меня в чувство.
— Иди, переодевайся, — не сдавался он. — Это будет легкая пробежка.
Келли снова скорчила рожицу.
— Наши понятия о легкости слишком различны, — недовольно проворчала она, но направилась в спальню. — Ты знал, что ночью Оскар залез в торт? — прокричала она из комнаты.
— Ну, кто бы мог подумать, что коты любят сладкое!
Он услышал, как она прошла из спальни в ванную, включила воду и вскрикнула:
— Боже, мои волосы! С такой прической я могу сниматься в фильмах ужасов.
Брок посмеиваясь, подошел к двери ванной.
— Ты похожа на фанатку рок-группы.
— Ах, как смешно. — Келли открыла дверь. Она успела причесать волосы и собрать их в конский хвост. — Во всем виноват ты и твоя текила. Ладно, мучитель, пошли.
Они немного пробежались по пляжу и перешли на медленный шаг. Келли шла совсем близко от воды и смотрела на океан.
— Я сегодня так плохо себя чувствую, что даже не могу сконцентрироваться на своей тоске по Робу.
— И не надо. — Брок подошел к ней ближе. — Твоя печаль ничего не исправит.
— Я превратила ее почти в профессию. Роб был бы недоволен. К тому же это чувство лишает сил и будущего.
— И что же ты собираешься делать?
Келли встретилась с ним взглядом.
— Я уже делаю. Я позволила втянуть себя в программу реабилитации доктора Брока Армстронга, разве не так?
— При этом противишься каждому моему предложению.
Она посмотрела на него долгим взглядом.
— Я просто не хочу, чтобы ты воспринимал общение со мной как расплату за то, что ты выжил, а Роб погиб.
Ее слова были так недалеки от истины, что Брок отвел глаза.
— Все не так просто. Помогая тебе, я помогаю себе.
— И все-таки ты считаешь это расплатой.
Брок отрицательно покачал головой.
— Я же сказал, что за моими действиями стоит нечто большее. Ты забыла, что общение с тобой может доставлять удовольствие.
— Да, это, наверное, забавно.
Дрожь желания пробежала по его телу как легкий океанский бриз, и сила этого желания выводила его из себя. Брок спрятал руки в карманы шорт.
Келли легко коснулась его руки.
— То есть я хотела сказать, что действительно могу тебе доверять.
Не доверяй мне слишком сильно. Брок старался не подходить к ней ближе ни на миллиметр.
— Помогая тебе, я помогаю себе, — повторил он тихо.
— Ты кажешься очень сильным, и я иногда забываю, что ты и сам не до конца оправился. — Келли посмотрела ему в глаза и обняла за плечи.
Брок наслаждался каждым мгновением ее близости, как человек, проблуждавший в пустыне несколько дней, наслаждается первым глотком воды. От ее объятия у него перехватило дыхание. Келли тихо всхлипывала, но не плакала. Первый раз она сознательно обняла его, и при этой мысли ему хотелось кричать от счастья. Задержав дыхание, он медленно провел руками по ее телу и прижал к себе.
Келли еще сильнее прильнула к нему.
— Наверное, это может прозвучать шокирующе, но мне не хватает объятий.
— Уверен, найдется много добровольцев, готовых тебе помочь в этом, — сухо сказал Брок.
— Да, но они не… — Келли оборвала себя и, немного отстранившись, заглянула ему в глаза.
— Они не — что?
Келли повела плечами, и Брок заметил смущение в ее взгляде.
— Мне не хочется, чтобы меня обнимал кто-нибудь другой.
— А ты не слишком ли придирчива? — спросил он, пытаясь сбить серьезный тон разговора, хотя внутри у него все вздрагивало от радости.
Келли слабо улыбнулась.
— Я разборчива. Это качество мне всегда казалось очень важным.
— Называй это как хочешь, но ты придирчива. — Если она считает его единственным человеком, имеющим право ее обнимать, то для него это превратится в настоящую пытку. Господи, помоги!
