выше… сантиметр за сантиметром. Осматривала волевой подбородок, щетину, пухлые губы, прямой нос, заостренные скулы… и посмотрела в глаза.
В них бушевал шторм. Ярость сверкала в зрачках, заполнивших всю радужку. Он был зол. Адски зол на меня. Продолжал до боли сжимать мое запястье, а другая ладонь по-хозяйски лежала на колене. Не сжимая, а невесомо, так что я почти не чувствовала касания, только его жар.
Хотелось сбросить руку, освободиться, но лучше Северный, чем эти…
Мы гипнотизировали друг друга. Не знаю, что он увидел в моих глазах, но запястье отпустил, положил руку на шею и притянул ближе так, что мое ухо оказалось рядом с его губами.
— Ни звука лишнего. …
От его слов меня бросило в холод. Но я чуть заметно кивнула. Стало еще страшнее. Я чувствовала себя запертой в клетке с опасными хищниками. И только от альфы зависело, что со мной будет дальше.
— Рой, принеси стул и поставь рядом со мной, — скомандовал Северный и отпустил мою шею.
Я не поднимала больше взгляда. Охранник поставил стул между лысым и Северным. Он подтолкнул меня к сиденью. Я послушно поднялась и села на него. Лысый ерзал, боковым зрением я видела, что он придвинул кресло ближе ко мне.
Я развернулась лицом к Северному. Он встал и, сняв пиджак, накинул его мне на плечи. И я тут же закуталась в него. Он пах альфой. Я почувствовала себя спокойнее.
Потому что Северный меня защитил. Вот этим жестом дал понять, что трогать меня нельзя.
— Давайте уж приступим к делу, — веселился лысый, — раз развлечься нельзя.
— Что случилось? — спросил другой — с ярко-зелеными глазами.
Я лишь на секунду подняла на него взгляд — этот мужик пялился на меня.
— Сегодня я возвращался с кортежем домой от Южных. На нейтральных землях на нас напали и разбили почти все машины. Били по всем, кроме моей и четвертой, — голос Северного был серьезен. Шутки кончались, теперь все смотрели на альфу.
— Это не могли быть наши, слух бы точно прошел, и гнида бы уже был известен, — голос лысого звучал глухо, будто издалека. — Это точно не из наших.
— Например?
— По-любому с их земель подстава. Давно говорил: нужно уже их альфу свергнуть, — вольно отозвался лысый.
Я на него посмотрела исподлобья. Слишком плохое предчувствие шевельнулось в душе.
— Это неправда! — вступилась за своих.
Я была уверена, что не могли наши устроить покушение.
— А ты не вступайся, ваши только так продаются, — грубо ответила темноглазый. Вокруг воцарилось очень неприятное молчание, руки от волнения сразу вспотели, а сердце грохотало в ушах. Мужик обратился к Северному: — Эту, — кивнул на меня, — почему-то не похитили. Только твою истинную. Я не могу понять, почему ты эту-то прямо там, на месте, не прибил, а еще и с собой потащил?
Что? Меня? Убить? Так легко и просто?
Перед глазами все задергалось. Я постаралась погасить в себе желание сорваться с места, снести дверь и бежать без оглядки, но их реакция была непредсказуема — меня могут и убить. Северный вообще-то клятву давал, что мне не навредят! И я могла этим воспользоваться. А могла?
Лысый ухмыльнулся и развалился на стуле, наблюдая за моей реакцией.
Я обвела всех присутствующих взглядом, но промолчала, вспомнив, что приказал Северный. Хотя хотелось вступиться за свой альянс и не допускать даже мысли о своих людях такого.
Лысый словно читал мои мысли — ухмыльнулся. И я спрятала кулаки в рукава пиджака, сделала глубокий вдох, восстанавливая защиту, которая бы не допускала эмоции других оборотней. Но почувствовала эмоции Северного — ему не нравилось предложение Лысого. Но он молчал. Все молчали. Я посмотрела на него — он был серьезен.
— Нужно поехать туда и все выяснить. Прямо во дворец к Маруфу. Эту не брать, под моим присмотром останется, — пристально посмотрел на меня желтоглазый.
Холодный пот потек по моей спине.
— Поедем и разбомбим там все — не вижу в этом никаких проблем. А девчонку можно и у меня оставить, — произнес Лысый, явно чувствуя превосходство над остальными.
Я уже его ненавидела. Всем сердцем, всей душой. У этого человека нет ничего святого. Радовало, что Северный еще не давал своего согласия, а все тщательно обдумывал.
— Крис, притормози, — сказал он лысому, наконец.
— Почему? — ответил лысый, и теперь я узнала его имя.
Кристиан — ответственный за военную подготовку. Вспомнила информацию, которую смогла найти у Маруфа.
— Потому что мне не верится, что они могли так рисковать. Вон даже девок отдали, чтобы войны не было, прикрылись ими, — ответил желтоглазый. — Но съездить и все разузнать нужно.
— Нами не прикрывались. Я сама решила, что так будет правильно, — возразила, в упор смотря прямо ему в глаза.
Перевела взгляд на Северного. Он был расслаблен, медленно потянулся за бокалом с янтарной жидкостью, сделал глоток, кончиком языка обвел край губы. Я завороженно смотрела на него и не могла понять — как так можно? Ни один мускул не дрогнул, ни одна мышца не напряглась, в то время как я уже еле держала себя в руках.
Может, ему вообще плевать на меня? Поэтому он такой спокойный? И на мое мнение ему насрать? Хотя что за вопросы? Ему точно плевать.
Мне стало нечем дышать, задрожала сильнее.
Северный медленно поставил бокал и коснулся рукой скулы.
— Ну так что? Пора уже действовать, — жесткий голос Лысого заставил меня вздрогнуть.
Я приготовилась к самому худшему
— Завтра Кристиан, Рой и Мет поедут в южные земли. Подключи всех наших — пускай ищут информацию. Если они решили таким образом лишить меня истинной, то хоть какой-то слух должен быть, — заговорил Северный.
— Не может быть, это не мои… — опять вступилась я.
— Да замолчи уже! — Лысый разозлился.
Боже, сделай так, чтобы Северный сейчас осадил его…
— Мет, Крис, Рой, выдвигайтесь утром. Как от них будете выезжать — дайте знать. Прайм, разберись — может, и у нас проскочила крыса. Доверять никому не могу, так что она, — кивнул в мою сторону не глядя, — останется со мной.
Я выдохнула и только сейчас поняла, как была напряжена — словно сжавшаяся пружина.
— Будет сделано, — ответил Прайм — с ярко-желтыми глазами.
— Может, малышка перейдет ко мне по доброй
