Дома Ворона. Антонина держала в руках тонкий бокал с вином и, сделав небольшой глоток, отставила его.
— Дом Ворона — самый маленький из Домов, вы это знаете. Нас ценят за хитрость и смекалку, но большинство людей не понимают, что Дом Ворона также отвечает за решение многих других проблем. Мы, так сказать, мыслим нестандартно. В данном случае нам приходится иметь дело с Домом Сокола и их растущим благосклонным отношением к Хейспиасуской империи, — Антонина сделала паузу, отламывая небольшой кусочек печенья, положила его в рот и продолжила своё объяснение. — Империя — это… проблематично. Их политике не место в школе, но присутствие принцессы среди наших студентов создало некоторую дилемму в этом отношении. Мы хотели бы, чтобы ты отвлёк их внимание на себя.
Антонина посмотрела на меня, с трудом сохраняя спокойное выражение лица, чтобы не рассмеяться. Элла снова повернулась ко мне с каменным выражением на лице.
Подождите, что значит «отвлечь их»? — непонимающе моргнул я.
— Ну, Иван, не делай пожалуйста вид, что не понимаешь. В прошлом году ты отлично справился с задачей по удержанию некоторых из самых высокомерных членов Дома Сокола. Благодаря тому, что они сосредоточились на тебе, нам было легче выполнить некоторые из наших задач… — объяснила Элла. У неё даже хватило благородства покраснеть.
— Погодите, вы просите меня разозлить Дом Сокола, чтобы они были заняты войной с моей персоной и не создавали остальной школе проблем с постройкой корабля? — хотелось предельной ясности в этом щекотливом вопросе. Румянец Эллы стал ещё ярче, на губах Антонины расплылась хищная улыбка. Она попыталась спрятать её, отпив глоток вина из бокала.
— Иван… Я бы никогда не попросила тебя намеренно усугублять положение других студентов и нарушать нормальное функционирование этого заведения. Однако если ваши отношения с принцессой Вайс продолжат ухудшаться, я считаю, что будет несправедливо наказывать тебя, учитывая видовые наклонности их империи. Всем известно, что Хейспиасусцы придерживаются устаревших взглядов на людей с драконьим происхождением. Мы, как воспитатели, должны помочь тебе защитить себя от несправедливых преследований, — Антонина внесла полную прозрачность в этот вопрос.
По моим губам расползлась довольная ухмылка. Взял печенье и, отдав половину Ангелине, отправил остаток в рот и медленно прожевал. Знакомый вкус поднял настроение, и я почувствовал, как меня охватывает почти маниакальный восторг.
— Конечно, понимаю. Я бы никогда не стал специально создавать проблемы, но признаю, что у меня вспыльчивый характер, и если люди склонны говорить глупости в моём присутствии, будет очень трудно удержаться от небольшого конфликта. Также я должен заступаться за своих друзей.
К этому моменту обе женщины широко улыбались и согласно кивали в такт моим словам. Оказалось, «гостеприимная» глава Змеиного дома гораздо хитрее, чем я думал раньше. Она подмигнула и поднялась со своего места.
— Так, профессор Голдсмит, я отняла у вас достаточно времени. Мне лучше вернуться в свой Дом. С этими словами маленькая женщина нарисовали пальцем странный спиральный узор и с треском исчезла.
Я посмотрел на Антонину, её улыбка стала ещё шире. Она откинулась на спинку стула и одной рукой начала расстёгивать пуговицу на шёлковой блузке.
— Итак, Иван… о чем ты хотел со мной поговорить?
Глава 10
— А, да, это было очень важное и срочное дело, — я изо всех сил старался сохранить на лице деловое выражение, жестом приглашая её подойти поближе. Несмотря на то что Антонина обладала властью в школе, она туг же исполнила мою просьбу: без колебаний поднялась и направилась к своему широкому столу. Стол был большим и имел форму буквы U с креслом в центре. Столешница шириной в метр была завалена свитками, томами книг и хрустальными стилусами. Рука Антонины провела по золотистой поверхности деревянной столешницы, она подошла к моему креслу и, согнувшись в талии, склонилась ко мне.
— О, и что это было за дело, может, ты мне наконец расскажешь? — промурлыкала она. Я заглянул в её серые глаза и потянулся вверх, чтобы поймать в горсть угольно-чёрные волосы. Антонина тонко пискнула, когда притянул её голову к себе и впился жгучим поцелуем, проводя языком по её губам. Глава Дома Ворона без колебаний открыла рот, и её язык погладил мой, а руки коснулись подлокотников кресла, чтобы сохранить равновесие. Я придвинулся к ней, позволяя поцелую стать ещё глубже, вторая рука ласкала её бедро.
Ангелина сползла с моего плеча и отправилась по своим делам. Белка прекрасно умела находить себе занятие в такие моменты, и я был за неё спокоен.
Звуки, которые издавала Антонина, всё больше возбуждали меня. Моя рука скользнула под подол её юбки и погладила бедро, обтянутое чулками. Нащупав вышитую манжету чулка, провел рукой по обнаженной плоти над ней. Мои пальцы ласкали её, пока не нашёл доказательства того, что она подготовилась к встрече со мной. Под юбкой у Антонины не оказалось нижнего белья.
Мои пальцы пробежались по её бугорку, а затем стали ласкать его, слегка пощипывая. Антонина издала легкое шипение и прикусила нижнюю губу, наблюдая за мной жаждущими глазами. Я нежно притянул её лицо ближе, схватив за волосы, и она практически заползла на мои колени. Облокотившись на стул, женщина покачивала бедрами, прижимаясь к моей руке. Я провёл пальцем по половым губам, пока не почувствовал, как кончик пальца коснулся её жемчужины. От этого мгновенного прикосновения она вздрогнула, и я повторил это действие с каждым пальцем по очереди, а затем переместил руку так, чтобы мой большой палец лежал на её клиторе, удерживая узелок на месте, в то время как четыре пальца порхали, стимулируя складочки. Моя учительница по фортепиано пришла бы в ужас от такого сравнения, но мои пальцы ласкали Антонину теми же движениями, какими меня когда-то учили «щекотать слоновую кость», и она прекрасно отвечала на них, беря высокие ноты.
Я услышал, как её ногти царапают ткань на стуле, и потянул за волосы вверх и назад. Она издала вздох и выгнулась дугой, упираясь грудью мне в лицо. Прильнув губами к её блузке, одну за другой откусывал пуговицы и выплёвывал их на пол. Она испустила ещё один вздох, когда моё лицо отодвинуло шёлк в сторону, обнажив чёрный кружевной бюстгальтер. Сегодня он был почти полупрозрачным, и я улыбнулся, проводя языком по цифре II на её груди. Зубами я стянул чашечку с одной груди, взял тёмный сосок в рот, потянул за него и почувствовал, как плоть затвердела на в моих губах.
— Иван… — Антонина жалобно заскулила, выгибая тело и прижимаясь к моим пальцам, их постоянное прикосновение к клитору приводило её в экстаз. Я погрузил свои пальцы в неё ещё глубже и погладил нервы, запрятанные глубоко внутри. Антонина исходила соками, издавая томные стоны. Я ещё крепче впился зубами в её грудь и провел языком по соску, который поймал в ловушку. Маленький горячий бутончик налился кровью, Антонина качалась всё быстрее, умоляя: — Иван, пожалуйста…
Моя ладонь ласкала её тело, а пальцы снова и снова проникали в неё. Когда мой большой палец прижал её клитор к коже, и я сильнее сжал пальцы, из её горла вырвался громкий стон, она дёрнулась мне навстречу. Прижал её к себе, она задрожала и попыталась потереться грудью о моё лицо, но я резко поднялся со стула, и Антонина попятилась назад. Подхватил её, не дав упасть, она наткнулась на стол и упала на его деревянную столешницу. Зашуршали бумаги, что-то упало на пол, но всё внимание было сосредоточено на женщине, извивающейся на моих руках.
Она вздрогнула, и небольшой оргазм пронёсся по её телу, тугие половые органы сжались вокруг моих пальцев, пытаясь удержать их. Она задыхалась, а я целовал прекрасное разгорячённое тело.
— Что бы ещё ты хотела? — прошептал я. Она на мгновение открыла и закрыла рот, а затем сглотнула, вернув себе немного самообладания.
— На этот раз возьми меня сзади, любимый, на подоконнике, — голос её звучал хрипло, а глаза с трудом фокусировались на моём лице, когда она произносила свою просьбу. Я вытащил пальцы из её тела и провел ими по внутренней стороне бедра, она вздрогнула. Вместо того чтобы отпустить её, я расстегнул брюки. Стон, который издала Антонина, когда я вошёл в её скользкий вход, заставил меня задрожать. Мне
