Не понимая, что происходит, он всё же решил подчиниться и поставил на землю бензопилу, а потом достал из кармана пачку сигарет с зажигалкой. И только колёсико зажигалки чиркнуло по кремнию, как кустарник за его спиной вздрогнул, издав вздох.
Димка, снова обронив зажигалку с сигаретой, с криком метнулся к Потапу и спрятался за его спиной. Степан с Альбертом тоже отпрыгнули в испуге от кустарника. Невозмутимым оставался только Потап.
— Я так и думал, — покачал он головой с хитрой улыбкой. А затем встрепенулся телом, вырвавшись из схватки перепуганного Димки, который остался на месте держась за воздух. Решительным шагом он направился к кустарнику.
— Т… ты куд… да, — заикаясь спросил Димка.
— К чёрту в гости, — усмехнулся Потап, раздвигая ветви кустарника.
— С ума сошёл?! — закричал Степан.
— Не ори, — шикнул на него Потап и жестом позвал к себе. Степан, Димка и Альберт неуверенным шагом направились к нему. Кустарник скрывал за собой небольшую полянку. Всего метров пять в диаметре. В её центре росла берёза, у корней которой была сложена конструкция из камней.
— И зачем мы здесь, — трясясь всем телом, спросил Димка.
— За тем, чтобы разобраться во всём, — ответил Потап и повернулся к Альберту. — Скажите, профессор, звук же может воздействовать на природу?
— Ну, смотря как, — ответил тот, не ожидая подобного вопроса. — Я же вам рассказывал про группу Дятлова. Права, это лишь предположение. Такое случается в горах, где сильные ветра и скалы стоят в определённом порядке, например, как в каньоне.
— Мы в логу, а не в каньоне. Такой ещё вопрос. Посмотрите, как растёт кустарник. Ветки тянутся от берёзы. Это нормально?
— Конечно, нет, — осмотрелся Альберт. Кустарник, действительно рос необычным образом. Все ветви тянулись прочь от берёзы, образуя почти идеальный круг.
— Они боятся берёзы? — не понимающе спросил Степан.
— Все случаи наблюдения здесь, так называемого чёрта, — Потап усмехнулся на слове «чёрта». — Произошли благодаря механическим звукам. Мишка летел на мотоцикле, Петруха ввёл работающий мотоблок.
— Точно, — вспомнил Димка. — Он же мимо нас проходил с выключенным двигателем, чтобы бензин не тратить, а поднимался, включив движок.
— А в обратном направлении, он там выключал двигатель, а чтобы подняться по этому склону он его запустил. Потом ты чиркал зажигалкой. У кого-то здесь работал мобильный телефон. И прочее, и прочее. Я не знаю почему, но именно неприродные звуки и провоцируют здесь аномалии.
— Интересный феномен, — произнёс Альберт.
— Теперь скажите, профессор, — спросил Потап. — Животные могут слышать звуки, которые мы не слышим?
— Конечно. Слух у них намного тоньше. Летучие мыши, например, ориентируются только благодаря ультразвуку, который сами воспроизводят, а потом ловят. Потому у них и ушные раковины большие, как локаторы у радаров.
— Ещё одна интересная деталь для нашего лога, — добавил Потап. — Коровы и на пушечный выстрел не подходят к нему. А дети тут и от медведя прятались.
Степан поёжился, осматриваясь. Место ему казалось пугающим.
— Но почему тогда эти ваши аномалии тут то случаются, то нет? — спросил он.
— А это что? — вдруг спросил Альберт, указав на камни, которые уже врастали в берёзу. Потап опустился на одно колено и провёл рукой по ним. Камни оказались скреплены между собой раствором. Это походило на какую-то конструкцию. Потап опустился на четвереньки и просунул пальцы под них. Вопреки ожиданиям, земли внутри не было. Тогда он попробовал заглянуть под них.
— Ничего не… — успел произнести Потап, как кусты задрожали, а всех четверых буквально оглушило. Хотя не раздалось ни единого звука. Но уши заложило всем. Корчась от боли, Степан с Димкой выскочили из куста и упали на колени.
Потап с Альбертом с неимоверным приложением силы воли остались на своих местах, зажав уши ладонями. Несколько минут ушло на то, чтобы состояние непонятного шока отпустило всех, и вернуло слух.
— Что это такое? — спросил Потап, стараясь не кричать.
— Камера, — потряс Альберт головой. — Акустическая камера.
В этот момент послышался грохот. Заброшенный дом, стоявший рядом, просел и стал складываться. По склону, ломая редкие кустарники покатились гнилые остатки стен, кровли и перекрытий. От этого задрожала земля, но дрожала она не так сильно у дома, сколько у берёзы с камнями.
— Феноменально, — с восхищением поднял брови Альберт. — Эта камера может перенастраивать принимаемые звуки. Это же просто восхитительно.
— С чего вы взяли? — покосился на него Потап.
— Она принимает звуки, и отражает их в различных частотах. Смотря на какой частоте они идут. Ваш голос оглушил нас, перейдя в ультразвук.
— А шум мотоблока смог… — начал было Потап, но задумался на формулировкой ответа. — Переместить Петруху. Только куда? В настоящий ад?
— Бросьте вы, ада не существует. Это религиозные пережитки.
— Ну, да. Отец Георгий меня предупреждал. Но в таком случае, что с Мишкой стало? Почему у него мозг вскипел?
— Видимо волны прошли сквозь шлем, там вступили в контакт с его электроактивностью и потому сменили диапазон звучания. Поэтому покинуть шлем были не в состоянии и начали отражаться от его стенок, вновь и вновь меняя диапазон. Запустился процесс, который и погубил мозговую активность.
— Звучания? — послышался по ту сторону кустарника голос Димки. — То есть у него голова звенела, как пустое ведро?
Раздалось приглушённое хихиканье Степана. Потап отмахнулся от них.
— Но почему тогда не всегда эта камера реагировала на звуки? — спросил Потап.
— Всё дело в берёзе, — ответил Альберт. — Она стала расти и своим стволом задела камеру, нарушив диапазон звучания. Затем вырос этот кустарник, что тоже привело к преломлению звуковых волн.
— Теперь понятно, почему один год только медведь шарахнулся от лога. А сейчас у меня за неделю чуть крыша не поехала, — догадливо покачал Потап головой. — Вот поэтому Чёртов лог даже молнии боятся.
— Молнии? — переспросил Альберт. — Вполне может быть. Шум дождя, раскаты грома. Всё это влияет на камеру, которая меняет частоту и диапазон звуковых волн. Хотя я и сам не уверен. Я же энтомолог, а не физик.
— Теперь другой вопрос, — нахмурился Потап. — Это же явно искусственная камера. Какой дебил её тут поставил? Кому руки вырвать по самые уши?
Установилась тишина. Вот уже на этот вопрос никто ответа не знал. Потап морщил лоб, не сводя взгляда с камеры. И тут в голову пришла идея. Он резко подался вперёд, раздвинув ветви кустарника. Его взгляд упал на остатки рухнувшей избы.
— А чей это дом? — спросил он.
— Да, какая разница, — поставил бензопилу на камень Димка. — Если всё дело в этой берёзе и камне, так просто спилим её, а камеру в утиль.
И он схватился за ручку стартера.
— Стой, дурень, — успел прошипеть Потап, когда вспышка ослепила всех.
