Книга Тщетность, или Гибель «Титана» - Морган Робертсон

Мистер Селфридж наконец-то стал проявлять интерес к происходящему в комнате. Когда два офицера спешно покинули контору Мейера, Селфридж отвлекся от своей внучки и спросил:

— Чем все закончилось, мистер Мейер? Соглашение достигнуто? Когда будет выплачена страховка?

— Никогда, — торжествующе проревел страховщик прямо в ухо озадаченному пожилому джентльмену и звучно хлопнул его по спине. — Стгаховка выплачена не будет, милейший. Кому-то из нас суждено таки было газогиться, мистег Селфгидж, и все обегнулось так, что этим человеком станете вы! Ни я, ни пгочие стгаховщики оплачивать убытки по «Титану» не будут. Напготив, поскольку утгачивают силу и все включенные в полис оговогки, ваша компания должна будет возместить мне ту сумму, котогую я как стгаховщик уплачу владельцам «Гойал Эйдж». Если, конечно, наш добгый дгуг Гоуланд не покажет под присягой, что «Гойал Эйдж» двигался в ту ночь с потушенными навигационными огнями.

— Навигационные огни были зажжены, — сказал Роуланд. — Я это хорошо видел и... скорее сюда, этому джентльмену плохо!.. Помогите ему!..

Селфридж на негнущихся ногах сделал попытку добраться до кресла, вцепился в его спинку, но, прежде чем кто-нибудь успел подхватить его, рухнул на пол. Губы его побелели, глаза выкатились и застыли, а дыхание сделалось прерывистым.

— Сердечный приступ, — воскликнул Роуланд, опустившись на колени перед стариком. — Скорее зовите доктора.

— Позовите доктога, — закричал Мейер, высунувшись в дверь, ведущую к комнату клерков. — И пошлите за экипажем... Не хватало только, чтобы стагик отдал концы у меня в контоге...

Капитан Барри поднял обмякшее тело и уложил мистера Селфриджа на кушетку. Не в состоянии оказать какую-то более действенную помощь, собравшиеся могли лишь стоять и смотреть, отмечая, что дыхание несчастного все более замедляется, а губы постепенно синеют. Он умер прежде, чем подоспели доктор и экипаж.

— Очевидно, это результат сильного потрясения, — вынес вердикт доктор, осмотрев тело. — Я бы даже сказал — сильнейшего. Ему сообщили какие-то плохие новости?

— Натугально, и плохие, и хогошие, — сказал мистер Мейер. — Сначала он узнал в этой маленькой девочке свою внучку, котогую считал погибшей, а потом ему сообщили, что он газоген. Он был главным акционегом «Титана». Акции на сто тысяч фунтов. К сожалению, милой кгошке не достанется ни пенса из этой суммы. — Мистер Мейер погладил маленькую Миру по голове. Печаль его казалась совершенно искренней.

Капитан Барри знаком показал Роуланду, что пора уходить. Покрасневший, тот стоял у кушетки и в некотором замешательстве наблюдал за мистером Мейером, на физиономии которого поочередно читались то наигранное потрясение, то досада, то ликование.

— Минуточку, — сказал он, глядя как доктор складывает свой саквояж и уходит. — Мистер Селфридж владел основной частью капитала «Титана»? Я правильно понял, мистер Мейер, что если бы он не умер сейчас от удара, то оказался бы совершенно разорен в результате отклонения уплаты вами страхового обязательства?

— Да, бедолага стал бы бедняком. Он вложил в это дело все, до последнего фагтинга. Будь у него еще какие-то сгедства свегх этой суммы, их бы тоже отобгали в счет возмещения убытков компании, владеющей судном «Гойал Эйдж», стгаховщиком которой я также являюсь.

— Страховка «Титана» учитывала возможность столкновения с айсбергом?

— Газумеется.

— И тем не менее вы взяли на себя риск, прекрасно понимая, что означает плаванье на такой скорости Северным путем в туман и снег, свойственные этому времени года?!

— Что мне оставалось?!... Дгугие поступили бы на моем месте точно также.

— В таком случае, мистер Мейер, хочу сообщить вам, что страховка за «Титан» будет выплачена, а все обязательства, включенные в полис, — соблюдены. Я — единственный человек, способный оспорить правомочность полиса, и я отказываюсь от своих показаний.

— Ч-ч-то? — Мейер покачнулся и так же, как несколько минут назад Селфридж, впился пальцами в спинку кресла. — Вы отказываетесь от своих показаний?! Ч-что вы имеете в виду?..

— Ровно то, что сказал... И не вижу необходимости объяснять вам причины, по которым я изменил мое решение.

— О нет, голубчик! Вы не можете... — Мейер двинулся к Роуланду, пытаясь заключить его в объятия, но тот взял за руку Миру и стал отступать к выходу. Тогда Мейер прошмыгнул мимо него к двери, запер ее и ключ спрятал в кармашек жилетки.

— Mein Gott! — от волнения он перешел на свой родной, гораздо более звучный и эмоциональный язык. — Скажите, чем я вас обидел? Почему вы отказываете мне? Я оплатил ваш счет доктогу, я заплатил за экипаж. Газве я не обгащался с вами, как с джентльменом, гавным мне по положению? Я пгигласил вас в свою контогу и называл господином Гоуландом. А вы платите мне чегной неблагодагностью.

— Откройте дверь, — спокойно сказал Роуланд.

— Да, лучше бы вам самом сделать это, — заметил капитан Барри. В первый миг он был удивлен поступком Роуланда, но теперь решительность вновь вернулась к нему. — В противном случае ваша контора может остаться вообще без дверей.

— О, а вы капитан! Вы же слышали пгизнание этого подлеца Бгайса. О его фокусах с индийской коноплей. Два свидетеля — это хогошо, но мне хватит и одного. Вы-то ведь подтвегдите под пгисягой все, о чем услышали сегодня?.. Вы не можете вот так пгосто, по личной пгихоти газогить меня. Я пгав, дгуг мой?!..