два пальца у него заменены на дешевые механические протезы.
— Доктор Картер, — представился я и пожал Маккейну руку. — Билли, так где тут лифт?
— Иди прямо до сестринской, потом налево и до упора.
— А ты случайно не знаешь, где можно взять списки пациентов?
Санитар на меня непонимающе вытаращился, будто я спросил, почему Земля круглая. Хотя, наверное, так оно и было.
— Просто там, где я работал, все организовано немного не так, — пояснил я.
— А, понятно. У своей дежурной медсестры возьмите. Но вообще-то списки вам должны были загрузить в рабочий терминал вместе со всеми историями.
Кое-как отделавшись от болтливого санитара, которому вздумалось расспросить о больнице, из которой перевелся доктор Картер, я направился к лифту. Все же этот Билли оказался прав, госпиталь действительно не то место, где хотелось бы работать. Серая плитка на полу, затертые отпечатками сотен рук стены, высокий пыльный потолок с тусклыми лампами — все это действовало угнетающе. Мне вспомнилась больница в корпоративном Первом секторе и стерильно-белоснежная палата с голографическим дисплеем во всю стену, а еще новейшее медицинское оборудование, о назначении которого можно лишь гадать. Здесь же ничего подобного нет, и вряд ли когда-то будет. Тринадцатый сектор — один из беднейших районов Лост Сити. Чем дальше от Первого сектора, чем нумерация выше — тем хуже, и Тринадцатый как раз в категории «все очень дерьмово», дальше только Стена и кишащая монстрами Пустошь.
Дождавшись, когда люди в холле разошлись, я подошел к стойке за которой сидела молодая пучеглазая медсестра.
— Э-м-м… — я присмотрелся к бейджу дежурной медсестры, — добрый день, Адель. Мне нужны списки всех пациентов нейрохирургического отделения и реанимации.
Девушка неохотно отключила голограмму ток-шоу, которое явно интересовало ее больше окружающей действительности, и посмотрела на меня уставшим взглядом. Сообразив, что я не из местных, она приосанилась и улыбнулась.
— А вы вообще кто?
— Доктор Картер. Я новенький, мои документы о назначении должны были переслать сегодня утром.
— Странно, я не получала никаких указаний.
— Бюрократическая машина дала сбой, — лениво отмахнулся я. — Вы мне поможете? Такая серьезная и симпатичная девушка ведь не может бросить коллегу в беде!
Медсестра кокетливо улыбнулась.
— Ну, если так…
Она приложила ладонь к сканеру компьютера и вошла в базу данных. Проворно забегала пальцами по светящейся голографической клавиатуре и вывела список.
— Куда сбросить файл? — спросила она.
— Никуда. Я просто посмотрю. Хочу понять, с чем придется столкнуться.
Медсестра пожала плечами, и пасом ладони отправила мне голограмму списка. Пробежав взглядом по столбцам ничего незначащих имен, я выхватил нужное: Джон Доу, нейрохирургия, палата двадцать два.
В отделении хирургии было чисто, хотя общая унылость никуда не делась. Все та же затертая щетками робота-уборщика плитка, местами сколотая и треснувшая; те же тусклые лампы на потолке, которые дико не нравились моему «Hawk Pro1», отчего перед глазами назойливо всплывало сообщение с предложением включить световой фильтр. От сообщения я отмахнулся. Ориентируясь по светящимся больничным указателям, прошел по извилистому коридору, свернул к палате двадцать два и резко остановился, ошарашенный увиденным.
Иные меня раздери!
У искомой палаты дежурили двое амбалов в сером камуфляже с шевронами службы безопасности корпорации «Астор». Рядом, подбочившись, стояла детектив Андерсон и орала на безопасника:
— Я — детектив! Так что слушай сюда, верзила! Мне насрать на твои приказы и прочую херню! Этот человек подозревается в убийстве! Так что пропусти, иначе…
— Не положено, — рыкнул амбал.
Долгих три секунды я созерцал эту сцену, а потом решил: надо сваливать, пока Андерсон меня не заметила и не выдала.
Поздно.
Детектив Андерсон обернулась, наши взгляды встретились. На ее лице застыло удивление, она даже открыла рот, что бы что-то сказать, но тут же закрыла. Зажмурилась, немного постояла так, будто пытаясь совладать со злостью, и быстрым нервным шагом прошла мимо меня.
— Мы с тобой еще не закончили! — крикнула она через плечо и скрылась за углом. Кому Андерсон адресовала фразу? Хочется думать, что безопасникам «Астора».
Сделав вид, что занят своим терминалом, я пошел к палате. Не поднимая глаз от прозрачного дисплея и не реагируя на охрану, попытался войти, но путь мне преградил все тот же амбал.
— Не положено, — прорычал он.
Сам я довольно высокий, но этот тип — настоящий гигант, к тому же в плечах шире меня в полтора раза, да и железа в нем целая тонна. Даже под свободным камуфляжем было видно, как бугрятся его синтетические мышцы, а обилие карманов и заклепок на одежде предполагало, что из тела будут вылетать всякого рода навороты, и клепки нужны, чтобы не рвать форму. Таких называли «рождественская индейка» — нафарширован черт знает чем, и я готов поклясться, что этот тип вместо члена прикрутил себе гранатомет. «Индеек» откровенно недолюбливали. Можно сказать, что от человека в них осталось процентов сорок, не больше.
«Индейка» уставился на меня по-рыбьи стеклянными, ничего не выражающими глазами. Зрачок правого то сужался, то расширялся, как объектив камеры — сканирует меня, ищет импланты и пытается считать чип. Иные меня раздери! Только этого не хватало!
От фиаско меня спас громкий стук колес тележки.
— Доктор Картер, рад вас снова видеть! Как дела? — спросил санитар Билли, с усердием толкая свою тележку с мисками на подносе.
— И я тебе рад, Билли. Как видишь, я уже полностью в работе. Вот, иду к пациенту.
— Правильно-правильно. Если кто-то и сможет помочь этому бедолаге, то только вы. Ведь все нормальные врачи отсюда сбежали, только вы еще работаете.
Кивнув санитару, я сказал:
— Простите, но меня ждет пациент. Могу войти?
«Индейка» переглянулся с напарником и отошел от двери.
Джон Доу спал, и сейчас выглядел чуть лучше, чем в день, когда я его обнаружил. Кожа на лице и теле разгладилась, синюшность сошла, оставив место болезненной бледности. Он лежал на кровати под фольгированной термонакидкой и все равно дрожал — признаки нейрошока. Как я ни старался извлечь его из виртуала наиболее щадящим способом — все тщетно, теперь парень ловит последствия. Худой, изможденный, совершенно лысый, без бровей и ресниц — он напомнил мне инопланетянина из старых фантастических фильмов. Многочисленные трубки и провода, тянущиеся из его тела к приборам, лишь усиливали сходство и выглядели как диковинные щупальца. Я отметил, что оборудование в палате относительно новое, скорее всего руководство больницы расстаралось ради корпорантов и оборудование вытащили из загашника. Сама же палата замызганная, как и все вокруг. Пожелтевший пластик на койке исцарапан, постельное белье не одноразовое, а старое — застиранное и посеревшее, с пятнами от зеленки. Только сейчас я понял, что в палате довольно прохладно, ведь системы климат контроля нет. С пустой соседней койки я взял одеяло и укрыл им больного. Доу
