всё же засаду можно было назвать удачной: не менее десяти оленей лежали в маленьком ущелье, кто-то ещё бил копытами, пытаясь встать, кто-то уже затих… Пахло пылью и кровью. И возбуждением. Риур только сейчас почувствовал все вдруг нахлынувшие запахи. И посмотрел на свои руки, залитые кровью, исцарапанные, и сказал, ни к кому не обращаясь:
— Видел бы меня сейчас Семейный Совет… Или, хотя бы, Нильда.
Он улыбнулся, вспомнив жену, с которой он прервал отношения много лет тому назад, уступив более сильному сопернику. Но дружеские отношения остались…
— Хэй, Ри-Ур!
Он обернулся и кивнул:
— Хэй, Мана. Риур хорошо помог? — кивнул на две туши.
Мана засопел, но согласился:
— Хорошо помог. Мана убил четырёх оленей! Мана сильный! — вдруг гаркнул зычно, подняв руку с зажатым копьём.
Соплеменники радостно отозвались. И кинулись стаскивать туши в одну кучу.
— Риур знает, что Мана сильный, — склонил голову пилот. — Риур не хочет быть вместо Мана. Риур просто хочет жить с племенем Мана-Саи.
Бородач думал недолго, поглядывая на него с недоверием. И хыкнул, хлопнув себя по животу ладонью:
— Мана разрешает Ри-Уру жить в племени Мана-Саи! Пей кровь у него. Этого мне ты подарил.
— Чего?! — оторопел пилот.
— Этот — мне! — отрезал вождь, показывая на вожака стаи. — Он главный и я главный, его кровь моя! Ты сделал мне подарок! Этот — твой, — кивнул на толстого самца. — Он тоже большой в стаде. Его кровь твоя.
И, посчитав, что разговор закончен, вытащил нож. Приподнял играючи тяжёлую голову вожака за рога, развернул и полоснул ему шею. Опять хлынула густыми толчками кровь, а бородач вдруг опустился на колени и припал ртом к густой струйке.
— Ты чего делаешь? — совсем ошалелым от удивления голосом поинтересовался Риур.
Мана не ответил, продолжая сытно причмокивать, булькая и хрипя. Риур оглянулся: почти все охотники делали то же самое. Даже Хэ, с кем-то деливший одну из туш. Лишь Ва стояла возле толстого самца, никого не подпуская и глядя на Риура прищуренными глазами.
— Н-нет… — Пилот вздрогнул, поняв, чего ждёт девушка. — Вы что, издеваетесь?
Ва не поняла и поманила к себе рукой:
— Иди! Ри-Ур!
Затравленно оглянувшись, Риур усмехнулся. Хотел пожить среди них, хотел быть своим? Валяй. Ладно, закончил он спор сам с собой. Если станет плохо — сделаю полную реабилитацию.
— Иди, — опять позвала нетерпеливо Ва. — Кровь холодная будет!
продолжение.6
Риур вздохнул и подошёл. А дальше как во сне: он нагнулся, взрезал одним движением горло самцу, делая, как Мана, глубоко вздохнул и опустился на колени. Посмотрел на Ва и припал губами к ещё тёплой ране. Набрал в рот солёной крови, зажмурился и сглотнул. Замер, прислушиваясь к ощущениям, чувствуя, как тяжёлый густой комок скатился в желудок, и сделал ещё один глоток. Этот пошёл лучше… Риур набрался храбрости, выпил ещё немного и встал, вытирая окровавленный рот:
— Ва хочет кровь?
Девушка довольно кивнула и тоже приложилась к ране. Пила долго, сопя и жмурясь. И Риур сел на камень, только сейчас ощутив, как начинает отпускать возбуждение…
Подошёл Хэ, положил у ног пилота его копьё, и сел рядом, довольный и с перепачканной кровью физиономией:
— Ри-Ур сильный! Хэ видел, как Ри-Ур убил главного оленя! Ри-Ур пил силу оленя, теперь Ри-Ур будет быстрый, как его олень!
Пилот его почти не слушал. Кровь оленя, сначала так приятно уместившаяся в желудке, вдруг стала горячей и кислой, выдавливая выпитое обратно. Риур боролся с тошнотой, подавив её с усилием, и натужно улыбнулся Мана, который, наконец-то, поднялся с колен, довольно и громко сопя. Вождь важно кивнул ему и вдруг зычно выкрикнул:
— Мы идём!
Все вскочили и засуетились, собирая оружие. Начали стягивать животным ноги шнурками, после чего просовывали толстую жердь между связанными ногами. Риур даже про тошноту забыл, наблюдая с интересом за происходящим: а он-то всё гадал, как будет племя тащить туши в пещеры. А тут вон что… Он вспомнил Хэ, который транспортировал медведя по реке и усмехнулся. Чему ты удивляешься, спросил он сам себя.
Хэ потянул его за плечо:
— Бросим мясо здесь. Не унести. Если придём за ним — не найдём. Медведь возьмёт.
— Ты о чём?
Выяснилось, что толстого самца некому нести, на все туши не хватило людей. Да ещё выяснилось, что и Риуру работы не досталось, у него не оказалось пары. Он заметил, как Ора переглядывается с Ва и другой женщиной, Ыйя, кажется. И, предвосхищая какие-либо попытки помочь, громко сказал:
— Риур сильный! Риур сам понесёт своего оленя!
Племя аж остановилось. Послышались голоса и перешёптывания, а Риур вздохнул, критически оглядывая тушу. Тяжеловато, однако. Вдруг вспомнил, что идти придётся не меньше десятка километров. Но, раз взялся… Да и прав Хэ, если оставить тушу здесь, то её найдут другие хищники.
— Сможешь взять моё копьё? — спросил он Хэ.
Тот кивнул, глядя зачарованно, как Риур наклонился, схватил оленя за шкуру, и, примерившись, одним рывком закинул его себе на плечи, крякнув от натуги. Все залопотали уважительно, переглядываясь. Потом, как обычно, тут же позабыли, ухватив свои ноши. И пошли…
Впереди Мана и его сын, если Риур не ошибся в родстве, которые тащили оленя-вожака. Потом Кана и Ма, брат Хэ. Следом Ора с напарником, потом Ыйя и её муж. Хэ с Ва. За ними шёл Ойи и Гых, грузный и вечно хмурый охотник. Имён остальных он не помнил.
Риур двинулся позади всех, поудобнее перехватив тушу. Ладно. Что там идти-то… Во-о-он туда, к еле заметной полоске моря. Да уж, сейчас бы катер сюда… Но нельзя. И через пару километров проклял всё на свете. Мана, сам тяжело пыхтевший под тяжестью оленя, вскоре шумно выдохнул и опустил ношу. Все остановились возле порослей кустарника, покрытого некрупными желтовато-серыми узкими листьями. Риур с облегчением сбросил тушу и с ненавистью ткнул его в бок ботинком:
— Если б тебя не готовили для еды — видят Небеса, я бы тебя ни за что не потащил! Зараза!
— Зразаза? — поинтересовался подошедший Хэ. Опустился на землю, вытянув ноги: — Ты на своём языке зовёшь так дух оленя?
Риур тоже сел на землю, тяжело дыша:
— Нет. Я так ругаюсь. Это плохое слово. Он тяжёлый, я устал его нести.
Хэ сочувственно цокнул языком:
— Он сильный и тяжёлый. Ри-Ур хочет нести оленя Хэ?
— Зачем?
— Я понесу твоего. Потом ты. Потом я.
— По очереди? Нет, друг мой, я сам. Риур благодарит Хэ.
Парень пожал плечами и растянулся на земле. Но вдруг вскочил и крикнул негромко Мана:
— Большой Мана,
