Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 83
бабушки в прошлом году, когда они приезжали на лето. Были еще Забияка, Мальчик, Малыш, а также огромных размеров баран с окладистыми бакенбардами — Пушкин, так его прозвала мама. У него были крутые рога и не менее крутой нрав. Ян с Лэсли любили дразнить его, зная, что из загона он ничего им не сделает.
Лежа в постели, Ян вспоминал свое детство, как же им всегда было весело, когда они с Лэсли жили у бабушки летом. Он вспомнил, как один раз они уложили спать в бабушкину постель огромного деревянноо коня на колесиках, укрыли его одеялом, а потом и забыли про него. Коня нашла бабушка, когда ложилась спать. Эх, и смеялась она тогда!
— Что за чудо чудное, диво дивное, — причитала она, — ложусь в постель, а там занято! Лежит энта лошадиная голова и на меня своими глазищами зыркает!
В другой раз они с Лэсли поймали пеструю курицу, прокрались с ней прямо в дом и подбросили очумевшее животное в постель к спящей тетке Люси, сестре Джона. Тетка визжала, как боевая сирена, курица кудахтала изо всех куриных сил и металась по кровати, не находя выхода из этой опасной для ее куриной жизни ситуации, а двое сорванцов зажимали рты и носы за занавеской. Эх, и досталось им тогда!
А как они таскали огромные пиленые куски сахару прямо из мешка в погребе? А как нашли старый дедушкин пистолет-пугач с пистонами, и как он громыхнул, «ажно дом затрясся»? А как лазили на крышу по приставной лестнице, на чердак — валяться в сене, а потом до ночи боялись спуститься? А как сладко пахла скошенная трава в дедушкином балаганчике, и как мастерили с ним на верстаке всякие деревянные игрушки, а потом красили их краской из трехлитровой банки… нежно-голубой, цвета неба! А как учили плавать в вагонетке соседского кота? Слава высшим силам, он удрал от них на крышу, где его уже невозможно было поймать, а то, страшно представить, какой трагедией это могло закончиться!
Но, пожалуй, самое главное воспоминание — это как искали клад… Дедушка Алик был огромный выдумщик. Весь год, пока мальчишки учились в школе, он собирал мелкие монетки в большой глиняный горшок, а как наступало время каникул — ехал в ближайший лес и закапывал горшок в надежном месте. Разумеется, он рисовал для ребят карту сокровищ, и они увлеченно бегали по лесу в поисках пиратского клада. Сколько восторга было его найти! А уж как нелегко было его поделить, и представить невозможно! А как они дрались за найденные на дороге цветные черепки битых тарелок — непередаваемо! Бабушка Лиза тогда не выдержала смотреть на их баталии, вышла на дорогу и жахнула оземь огромную тарелку. Эх, не понимала бабуля, что жертва ее была напрасна, тарелка у нее ведь была белая, а весь смысл был найти именно цветной осколок! Много было воспоминаний. Счастливое было время…
Вместе с дедом они ездили за сеном для овечек, дедушка косил, они оттаскивали траву в кузов их старенького пикапа, а потом сами садились в него, прямо на траву, и дедушка их вез, а они подскакивали на кочках, кто выше — как было весело. Он показывал им грибы и травы, учил в них разбираться. Он разрешал им все, любые шалости. Он очень любил своих внуков, хотя иногда Яну все-таки прилетало хворостинкой пониже спины — дедушка понимал только такой способ воспитания. Потом ему, конечно, объяснили, что он, мягко говоря, не прав, что наказывать надо по-другому, но Яну новые наказания нравились куда меньше. «Дедушка, ну вдарь ты мне хворостинкой, и чтобы я опять бегал и играл, ну не могу я сидеть два часа, как бычок на привязи», — всегда умолял его Ян. Но дедушка был непреклонен: надо — значит надо… сиди, дорогой! Это, брат, педагогика! С ней не поспоришь…
Иногда он брал их с собой на работу — в спортивную школу — и разрешал делать все, что душе угодно. Ян и Лэсли залезали в кладовки, где хранился спортивный инвентарь по художественной гимнастике, брали все, что привлекало их внимание, от цветных мячей, до пестрых лент на палочках. Но самое главное было другое — в каждом зале стояло пианино! Совершенно не умея играть, мальчишки с воодушевлением брякали по клавишам, инструмент издавал душераздирающие звуки и отчаянные стоны, а они заливисто смеялись, так им было весело.
А потом дедушки не стало. Он просто исчез, и никто так и не узнал, что с ним сталось. Все-таки, он был сенмиром, дозорным лисом в аномальной зоне. Все это понимали, но в глубине души надеялись, что может быть, когда-нибудь он вернется домой.
Ян сладко потянулся и открыл глаза, опустил ноги вниз и нащупал тапочки. Сонно глядя по сторонам, он прошел в комнату — там никого не было, видимо, все уже встали. Он застал семью на кухне за завтраком. Бабушка напекла блинов, и все с аппетитом уплетали кружевные, ароматные кружочки, щедро политые маслом, обмакивая их в свежесваренное клубничное варенье с пенками, запивая чаем из горных трав. Ян подсел к столу. Бабушка тут же без лишних слов пододвинула ему тарелку.
Бабушкины блины, что может быть вкуснее в этой жизни? Да еще когда с них стекает душистый и сладкий клубничный сироп. Но больше всего Ян любил пенки — эти розовые ароматные облака… а бабушка суетилась вокруг внуков и подкладывала, и подкладывала добавку.
Глава 12. Дом вверх дном
После завтрака Лэсли заговорщицки подмигнул Яну и оттащил его в сторону за рукав рубашки.
— Пойдем, я тебе что-то покажу. Я тут в прошлом году обнаружил одну вещь… Только тсссс.
Они прошли кухню, и Ян увидел, что обычно запертая на ключ дверь кладовки приоткрыта. Они заглянули внутрь. Дверь вела в узкий коридор с лестницей, которую Ян видел впервые в своей жизни.
— Внизу — подвал, — объяснял Лэсли. — Там стоит какая-то допотопная техника, половины назначения которой я даже не знаю, но вот наверх… если идти вверх по лестнице — попадешь в какой-то отдельный пристрой или флигель, но войти в него у меня не выходит, дверь наглухо закрыта. И, кстати, вся фишка в том, что если смотреть с улицы — этого флигеля просто нет! А, тем не менее, наверху — еще целый этаж!
— Как это так — еще этаж наверху? Дом-то одноэтажный, — Ян непонимающе глядел то на брата, то на лестницу.
— Одноэтажный? Э, брат! Как бы не так, — Лэсли показал на убегающие
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 83
