заканчивался. Или же поставить тарелку с закусками на выбор в тот самый момент, когда кто-то чувствовал голод.
В какое-то мгновение Раньери даже задумался, что если бы они захотели, то вполне могли бы быть счастливы вместе. Они оказались в такой ситуации, что целый год им придется жить вместе. Но сегодня эта перспектива не казалась такой гнетущей, как раньше.
Организатор свадьбы проследил за тем, чтобы с церемонии убрали все стулья и быстро поставили длинный стол во дворе, когда солнце уже начало садиться. Двор был со всех сторон освещен фонарями, яркий свет, исходивший от обогревательных ламп, контрастировал с октябрьским вечером и привносил больше тепла. Перед ними располагался Дом-музей Шулера, и его старые стены окружали их, в тот момент Раньери подумал, что теперь мог с легкостью понять привязанность Анники к этому месту. Здесь было красиво по-своему. Кусочек старого Нью-Йорка напомнил мужчине о прошлом, ведь он и сам рос в подобных местах и поэтому почувствовал влечение к музею. В то время как сейчас он должен наслаждаться своим триумфом. Его полной и безоговорочной победой, несмотря на множество провокаций со стороны Анники.
Сейчас Раньери мог думать только о медовом месяце. О том, чтобы уйти от всех гостей и увести с собой Аннику, чтобы на нее смотреть мог лишь он.
К скрипачу присоединились трое других музыкантов, которые сформировали настоящий струнный квартет, который играл классическую музыку, когда все гости приступили к торжественному свадебному ужину. Раньери вовсе не был голоден. Ну, по крайней мере, когда речь шла о еде. Но он мог делать то, чего так страстно желал: сидел рядом со своей женой, держал ее за руку и отвлекал от разговора с компанией женщин, которые, как он понял, были ее подругами по колледжу и о которых она рассказывала. Не ему, а персоналу, когда думала, что Раньери не обращает на нее внимания.
Она еще не до конца осознала, что он обращал на нее внимание всегда.
Позже, когда все встали из-за стола, Анника с подругами куда-то удалилась.
— Вот ты где, — сказал он, подходя к ней.
Будто он мог потерять ее в небольшой толпе.
Или при других условиях.
Затем он поймал себя на том, что слегка улыбается, когда ее подруги повернулись к нему с таким же пристальным, оценивающим взглядом.
— У тебя что, нет семьи? — спросила одна из них. — Поэтому никто не пришел на твою свадьбу?
— Или ты просто отстранился от членов своей семьи?
Его новоиспеченная жена хмуро посмотрела на своих подруг, но ее улыбка была извиняющейся, когда она обратила свой взор на Раньери.
— Они крайне любопытны и совершенно неуправляемы, — начала оправдывать своих подруг Анника. — Я сказала им не затрагивать эту тему, но, как видишь, они меня не послушали.
— Мы мало кого слушаем, — сказала третья подруга, пожав плечами. — Но вот что интересно… — Девушка сделала паузу. — Что с твоей стороны пришли в основном бизнес-партнеры или я не права?
Раньери удивленно повел бровью.
— Я восхищаюсь, как твои подруги тебя поддерживают. Но позвольте мне украсть мою жену.
После чего увел Аннику за собой, не оставив ей иного выбора, кроме как просто последовать за ним, чтобы не устраивать сцен. Он подвел ее к центру длинного стола и усадил, затем сел на стул рядом с ней. Вокруг них гости заполняли пустые места, а затем официанты превзошли самих себя, начав подавать простую, но изысканно приготовленную еду, которую выбрал Раньери.
Анника только ковыряла еду на своей тарелке. И Раньери был готов рассмеяться, потому что, судя по всему, нервы овладели ею, как это обычно и бывало на свадьбах. А иногда невесты так реагировали, боясь предположить, что же их ожидает в первую брачную ночь.
— Если ты хочешь задать мне вопросы о моей личной жизни, то просто спроси, — сказал он, откинувшись на спинку стула и обхватив рукой спинку ее стула, просто потому, что мог себе это позволить, ведь теперь она была его женой.
И возможно, еще и потому, как близко к нему она сидела. Раньери с легкостью мог коснуться тонкой бретельки ее платья и обратить внимание на соблазнительную линию ее лопатки.
— Не понимаю, с чего ты взял, что меня интересует твоя личная жизнь, — спокойно произнесла девушка. Ее голос был полон теплоты, а взгляд, вскользь брошенный в его сторону, был таким ярким.
— Возможно, твои подруги очень заинтересованы в этой теме, так что они сочли разумным допросить меня на моей собственной свадьбе.
Анника повернулась в его сторону, и у Раньери сложилось впечатление, что, помимо них, в помещении не было никого. Были только они вдвоем и эта манхэттенская ночь.
— В моей семье больше никого не осталось. Если бы только я могла их вернуть…
Анника на мгновение отвела свой внимательный взгляд, окинула глазами музей. Девушка вела себя застенчиво, или, по крайней мере, ему так показалось.
— Неудивительно, что я решила ввязаться в эту авантюру с фиктивным браком, поскольку только так я могу рассчитывать на семью.
— Это крайне интроспективная мысль, — продолжил Раньери с нежностью в голосе, пытаясь таким образом набрать несколько победных очков в глазах Анники. — Но это неудивительно. Свадьбы бывают очень эмоциональными.
Раньше такие мысли не закрадывались в его голову, поскольку он всегда смотрел на свадьбы как на возможность наладить контакты. Но в тот момент внезапной честности, находясь изолированными от гостей, несмотря на то что окружены людьми они были со всех сторон, признаться в своих мыслях ему было достаточно просто. А такая честность для мужчины была несвойственна, так что это своего рода победа над собой.
— Все произошло так быстро, — произнесла Анника с серьезным лицом. — И вот я уже иду к алтарю… Моего отца нет рядом. До меня дошло, что я действительно выхожу замуж… и без него.
Раньери боролся с желанием протянуть руку и притянуть Аннику к себе. Почему такая мысль вдруг посетила его? Разве он когда-либо предлагал окружающим утешение? Но рядом с ним была Анника.
Он все же позволил несвойственный себе поступок, поднял руку и коснулся ее затылка ладонью. Но этого было недостаточно, и он прекрасно это понимал. Хотя бы что-то…
Анника снова посмотрела на Раньери и перевела дыхание, и он был не уверен, отчего ощутил тепло в своей руке.
— Думаю, что мне стоит быть благодарной за то, что я не предвидела потерю отца, — сказала девушка все тем же серьезным тоном. — На протяжении многих лет я не представляла, как иду к алтарю без него. Все произошло так стремительно и
