начальник и его сотрудники так струхнули, что сразу разбежались кто куда. Это была не просто насмешка. Этим действием Сабан показал милиционерам, кто в городе хозяин. А потом распустили слухи.
– Хвалю, ты уловил главное. Или, точнее, самое страшное. Слухи. Бандиты распускают их и тем самым деморализуют население. В силу милиционеров граждане теперь не верят! Понимаешь? – Трепалов поднялся из-за стола, стиснул кулаки. – Поэтому нам нужна победа, пусть маленькая, но очень нужна! – Трепалов стал размеренно ходить по кабинету, потом стукнул несколько раз кулаком по столу. – Нам надо, очень надо разгромить банду Сабана! Потом доберемся до Кошелькова, Адвоката. Но страшней всех Сабан-мучитель. Взять этого кровавого демона за шкирку, показать его всем. И чтобы другие слухи распространялись среди людей. Чтобы сами милиционеры почувствовали себя победителями. И тогда начнется обратный процесс – деморализация, разложение бандитского сообщества. – Он остановился перед Сергеем. – Я на тебя надеюсь. Нам придется наводить серьезный порядок среди сотрудников. А то некоторые стали распускать слухи, что мы, дескать, неспособны справиться с главарями бандитов, мышками-урками. И Филенку я запретил трепаться впустую. Надо всем быть посерьезнее. У нас ответственная работа, а не базарная брехаловка. – Трепалов взял папку, прочитал бумаги, прошелся по кабинету.
– Вот это новость! – воскликнул он.
– Что такое? – чуть привстал с дивана Сергей.
– Ну питерские, ну дела творят. – Трепалов от удовлетворения даже топнул ногой. – Они сообщают, что схватили Алешку-Колдуна. Правую руку Боцмана, представляешь?
– То есть как? Тогда получается, что в Москву едет Артист, Боря с моря? – Сергей снова сел.
– Да, это уже точно. И он будет налаживать связи с бандой Сабана. Об этом Колдун рассказал на допросе. Так что твоя миссия несколько облегчается. Кстати, сам ты Сабана на фотографиях видел?
– Нет, не доводилось.
Трепалов покачал головой и открыл дверь.
– Пусть зайдут Акимов и Белов, – крикнул он Сомовой.
Появившийся в кабинете крепкий человек с бородкой четко по-военному представился:
– Эксперт-криминалист Вадим Акимов.
Следом за ним вошел пожилой человек, тоже представился, фотограф Игорь Белов. Он положил на стол толстый альбом.
– Вот, Александр Максимович, принесли вам портреты наших главных заводил – жиганов. В этом альбоме собран цвет бандитской Москвы. Альбом начинали создавать еще при прежнем руководства сыска, при Кошко, мы продолжили и дополнили.
– Давай показывай нам главных «птенцов» Керенского. Так их в народе, кажется, кличут.
– Да, так, – ответил с улыбкой Акимов. – Он выпустил их из гнезда, а нам собирать, чудило!
– Надеюсь, что в скором времени такие альбомы мы выставим в музее, где будем показывать бандитское прошлое Москвы, – сказал Трепалов, и подошел к столу. – Заодно туда же и портрет Керенского пристроим. Хотя гордиться тут нечем.
– В этом альбоме собран весь важняк, основная когорта бандитских правителей, воображающих себя хозяевами Москвы, – подключился к разговору Белов.
– Но-но, полегче на оборотах, фотограф Белов. Хозяева Москвы, это мы – государственные служащие и жители столицы. А время всех этих заводил, жиганов, мазуриков, насильников и убийц, – Трепалов ткнул указательным пальцем в альбом, – подходит к концу. Они заслуживают только осуждения, а лучше пули и каторги. И мы доберемся до каждого! Давай, открывай свое подполье.
Белов перевернул несколько страниц с фотографиями и остановился.
– Вот он наш главный герой – Сабан, главарь банды, он же Сафонов Николай Михайлович. Человек, который наводит страх не только на жителей, но и на милиционеров и свое ближайшее окружение.
Сергей смотрел на фотографию дородного улыбчивого человека, одетого в дорогой костюм с галстуком-бабочкой. На лацкане его пиджака поблескивал значок – золотая лира. Он попытался вспомнить, не попадалось ли ему где в Хамовниках это лицо. Нет, не попадалось. По внешности вылитый Шаляпин. Такие фотки делали в дорогих ателье, их дарили поклонницам. Кто подумает, что этот вальяжный раскормленный господин с мягкой улыбкой отпетый бандит и руки у него по локоть в крови? Рядом был снимок другого уголовника, Якова Кошелькова. Его явно снимали в полицейском участке – в анфас, в профиль. Простой курносый деревенский парень, только что волосы аккуратно зачесаны на косой пробор. Следом появилась фотография другого известного уголовника, Гришки-Отрыжки. Лицо характерное, одутловатое, в оспинах. За Отрыжкой последовала фотография охранника Сабана, его приближенного Пашки-Адъютанта. Коротко стриженный симпатичный парень с большими глазами. Ну а в общем-то он представитель разудалой шпаны из городской подворотни, внешность без особых примет. Фотографии еще одного подручного Сабана, Зюзюки, многократно судимого, в альбоме не было. Вместо нее Белов вытащил рисунок. На нем был изображен худой человек с узким лицом и запавшими глазами. Длинный нос, широкие брови, скошенный подбородок и глубокие морщины возле губ.
– У него отталкивающая внешность, – сказал Белов, – зато он единственный, который спорит с Сабаном на равных.
Потом Белов показал портрет прыщавого лысого парня с мощной челюстью, у него кликуха – Лев Горыныч, большой любитель картежной игры и самогона. Его особая примета – нет двух пальцев на правой руке, мизинца и безымянного, проиграл на зоне. Ему и отбили их за долги.
– Вот главарь другой банды Гришка-Адвокат, прожженный аферист. Внешне ничем не примечательный, только зубы у него гнилые и волосы жидкие. Банда у него поменьше, чем у Сабана, но есть своя специализация.
– Какая? – спросил Сергей.
– Любит автомобили. Это у него страсть. Отобрать у иного богатенького и покататься. Ради «мотора» готов на любое преступление. Но кровь после себя не оставляет.
Сергей обратил внимание на фотографию парня с бледным лицом. Он улыбался, и на переднем зубе виднелась фикса.
– А это кто?
– Это известный Божок, – ответил Белов и посмотрел на Акимова.
– Да, у него такая кликуха. – Акимов закивал головой. – Ни умом, ни умением не отличается. – Он развел руки. – Этот уже несколько раз попадался к нам. Но сумел вырваться. У него сильные руки и крепкие ноги. Служил звонарем в одном смоленском монастыре, потом ограбил его и бежал. Ноги унесли. Ему указывают, кого надо убить, и он убьет. Раненого добивает. Не человек, а зверь. От такого лучше держаться подальше. Психопат. Основная внешняя примета – фикса на переднем верхнем зубе. Сабан его использует для своих убойных дел.
– Ясно, – кивнул Сергей.
– Вот Пыря, по прозвищу «Что стырить», тоже несколько судимостей, толстый, комплекцией похож чем-то на Отрыжку. Его приметы – шрам на лбу и откушенная левая мочка уха. Это свидетельства драк со своими. Далее следует более интересная личность, – Акимов указал на фотографию зрелой дамочки. – Это известная барахольщица, мадам Савостьянова Серафима Никитична, заведующая складом краденого. Ей уже далеко за пятьдесят, но она молодится, выглядит аппетитно. Видите, как улыбается. У нее круглые щечки, ласковая улыбка. На
