в академию, и число взятых библиотечных книг, и штрафные баллы…
И выдавали их коменданты на первом курсе. Всем заселявшимся. Потому как по правилам академии первый год все адепты должны были жить на территории академии. Официально – чтобы магистры могли следить за динамикой развития дара. Неофициально – чтобы юные дарования, дорвавшиеся до магических знаний, не разнесли все в городе – там, где их не успеют вовремя отловить и остановить опытные наставники.
А вот студенты старших курсов могли жить и за пределами академии. Браслеты при этом у них оставались. А место в общежитии – нет.
Это я узнала от коменданта прежде, чем пошла искать свою шестьдесят шестую… Не то чтобы я горела желанием знакомиться с соседками сию секунду, но понимала, что неизбежного не избежать, поэтому нет смысла тянуть дракона за подробности, отодвигая этот момент.
Моё новое жилище было на третьем этаже в самом конце коридора. Я прислонила браслет к двери и, когда почувствовала от амулета ответный импульс, толкнула створку. И первым, что услышала, было недовольное:
– Я же тебе говорила, что нам кого-нибудь подбросят! Ты мне десятку проспорила.
Интересно, та, которой я принесла прибыль в пари, обрадуется моему появлению? Что-то подсказывало: навряд ли. А вот вторая точно будет не любить меня вдвойне: и из-за проигрыша, и просто так, потому что потеснила.
– Добрый день! Знаю, вы мне не рады, но увы… – с этими словами я перешагнула через порог.
Я решила, что притворяться, будто ничего не услышала, – тактика не утопическая, а утопленническая: утянет она меня на самое дно. Говорить о том, что тебя не устраивает, нужно сразу. Иначе другие будут считать, что для тебя это норма. А где норма – там и привычка.
– О, смотри, Лори, смелая, – широко, я бы даже сказала, зловеще ухмыльнулась рыжая девица, сидевшая на кровати. Она беззастенчиво меня разглядывала.
Я тоже удостоила ее пристального взгляда. Худая, состоявшая, кажется, из одних сухожилий и костей адептка ничем не была похожа на некромантку. Где темные волосы, круги под глазами, выдававшие ночные бдения, черный плащ или темные одежды, в конце концов? Если бы она не подкидывала на руке череп, как яблоко, я бы решила, что эта рыжая – алхимик.
– Я так понимаю, ты маг смерти? – задала я вопрос в лоб.
– И что? – нагло, явно меня провоцируя, заявила она.
– Да ничего. – Я пожала плечами. – Зовут-то как?
– Допустим, Дара, – с дружелюбной интонацией в духе «захлопни свой рот с той стороны» произнесла она.
– А меня зовут Ники. – И повернулась ко второй соседке: – А ты, значит, Лори?
Ответом мне стал мрачный взгляд. Так, похоже, это Лори проспорила десятку. В отличие от рыженькой, она была кудрявой шатенкой. Причем настолько кудрявой, что сейчас ее волосы напоминали пышное облако. Будь я вороной, точно обосновалась бы на такой перспективной макушке для гнездования.
– Значит, будем знакомы, – подвела я итог нашей увлекательной и содержательной беседы. И только хотела предупредить, что заселюсь завтра с утра, как меня опередили.
– Она уже меня бесит, – произнесла Лори, обращаясь к рыжей и напрочь меня игнорируя.
– Будешь травить? – заинтересовалась Дара, азартно подкинув череп так, что тот стукнулся в потолок, отбив с последнего кусок побелки. Тот угодил рыжей прямо по темечку, она досадливо смахнула этот дар свыше и положила свой костяной «мячик» на покрывало постели.
– Все может быть… – задумчиво протянула Лори и бросила на меня быстрый испытующий взгляд.
– Не дождетесь, к коменданту все равно не побегу, – правильно истолковала я эту импровизированную провокацию. – На моем факультете свободных мест все равно больше нет. Я и так иду сверх лимита… – «обрадовала» я соседок.
– Не лей в уши, на факультеты сегодня только окончательные списки вывесят, закрыт только на… – кудрявая осеклась и на миг замолчала, а потом подозрительно, недоверчиво так спросила: – Ты что, из стражей?
В ответ я приветливо оскалилась. Ну да, на остальные специальности места были еще не распределены среди абитуриентов. Но это не значило, что свободные койки остались. Говоря канцелярским языком отельных работников, «все забронировано». И у коменданта к вечеру должно было быть, к примеру, шестьдесят свободных мест для заселения тех, кто поступил на алхимию, пятьдесят три – для теоретиков, двадцать комнат на первокурсников, зачисленных на лекарский факультет…
А раз я шла сверх лимита на факультет стражей, то комендант пристроил меня по принципу «лишь бы пристроить». Возможно, потом, спустя пару месяцев, найдется и для меня свободное место на этаже родного факультета, а пока… Пока вот так. Кстати, стало интересно, почему эти двое оказались в одной комнате? А не каждая со своими – алхимиками или некромантами?
– Если к нам еще подселят пифию, которую свои же выгнали за точные предсказания, у нас будет «полная башня», – отчего-то развеселилась кудрявая, громко заразительно захохотав.
– Чего это она? – не поняла я, обратившись к некромантке.
– Ты разве никогда не играла в «Две крепости»? – удивилась рыжая. – Карты воина, пифии, некроманта и алхимик – это же «полная башня».
– А-а-а, – протянула я понятливо. – Там, откуда я родом, это не «Полная башня», а «Четыре психа».
В «Две крепости» я резалась с азартом еще в детстве. Правда, у нас эту комбинацию называли «Четверкой психов». Потому как теоретически с таким раскладом можно было выиграть. Но главное слово тут «теоретически». Поэтому тех, кто решался на подобное, величали чокнутыми. Ну и его расклад, собственно, психами.
– Психи – это еще точнее, – прыснула Дара.
И пояснила почему. Как оказалось, Дара предпочла отселиться от магов смерти сразу после второго курса: уж слишком вредный, даже для некромантки, у нее был характер. Там, где другой промолчит, она выскажет всю правду. А еще высокий уровень силы. Отчего она даже в полусне запросто могла оживить скелет. Так что про зомби, который мог бы меня разбудить посреди ночи, комендант ничуть не приврал.
У Лори все было еще более прозаично: кудрявая оказалась из семьи опальных аристократов, дочерью государственного преступника. Поэтому адепты с ее факультета предпочитали не только обойти девушку стороной, но еще и плюнуть в спину. Только впечатляющий дар, отличные знания и упорство помогли ей поступить в академию. И то ректор лично ходатайствовала о зачислении такой перспективной адептки: брать Лори категорически не желали из-за ее отца.
И вот третья я – вне лимитов, лишняя на своем факультете, эмигрантка. Как и Лори с Дарой. Пусть и причины у меня другие. Но итог тот же: я вне своих. Стражей.
Теперь я поняла, почему кудрявая так, с оттенком истерики, смеялась: ирония судьбы, не иначе. Не хватала
