Забыла, - призналась я понуро.
- Ну ты мать даешь, - воскликнула подруга. – Как ты могла забыть про бал. Мы же с тобой пару недель назад это обсуждали.
- Да брось, - отмахнулась я. – Все что не связанно с работой и уроками в моей памяти не задерживается дольше чем на пару минут.
- Совсем в своей школе мозги растеряла.
- Странное заявление, - засмеялась я. – Что мне делать?
- Как что? – подруга была настроена оптимистично. – Платье тебе мы сможем подобрать что-нибудь из моей коллекции…
- А что делать с партнером? Родион сказал, что Вишневский будет со своей секретаршей, - призналась я в своем самом постыдном страхе. Ни то чтобы я скучала по бывшему, но сам факт наличия его Маруси на этом балу делал миссию практически невыполнимой.
- А у тебя что, до сих пор никого не появилось? – с сомнением протянула подруга. – Вы уже месяц как разбежались.
- Оль, - я тяжело вздохнула, - Я тебя умоляю, не сыпь мне соль на раны. В моем окружении единственный подходящий мужчина – это учитель информатики из школы, да директор. Оль, моя личная жизнь сейчас напоминает пустое поле, а я в ней качим, который в одиночестве катается по пустыне.
- У-у-у, как все запущенно. Ну да ладно, - отмахнулась подруга. – Я могу попросить кого-нибудь из своих моделей тебя сопровождать.
- Модель? – сомнением протянула я. – Ну, конечно, вариант, только вот как-то не по статусу мне приходить на бал с моделью.
- Брось. У меня парни хорошенькие, видные. Стыдно точно не будет.
- Надеюсь, но до завтра я возьму время на раздумье, потому что парень-модель на «Весеннем балу» - это то, что весь свет запомнит обо мне.
Еще пару минут мы потрепались с подругой, а дальше я начала заниматься самобичеванием в одиночестве.
Артем придет со своей новой подругой, а я… я с парнем-моделью из агентства подруги. В общем это будет самый настоящий позор, потому что я не смогу чувствовать себя комфортно с незнакомым человеком.
Следующий день начался слишком рано. Пол ночи я крутилась в кровати и пыталась привести мысли в порядок, но раз за разом я оказывалась на грани истерики. Три чашки чая с ромашкой и валерьянкой и долгожданный сон наконец сморил и я смогла отдаться во власть Морфею, правда снилась мне ерунда: снился бал, на который я пришла голая и все гости надо мной смеялись, потом мой спутник, чьего лица я не видела, стал активно заигрывать с девушкой Артема, а тот стал обвинять в происходящем меня, ни и под конец ко мне подошел отец и сказал, что он разочарован во мне, особенно тем, что я оставила фирму в такой ужасный период, взваливая все на его плечи. В общем я проснулась еще более уставшей, чем засыпала. Ворочалась, пыталась уснуть вновь, но сон, как на зло, больше не шел.
Решив не тратить время на бесполезные попытки уснуть, я поднялась с кровати и начала собираться на работу. Приду пораньше – заполню журналы, все равно среди недели этим заниматься не получается.
В школе было пусто. До уроков оставалось еще целых сорок минут, поэтому я впервые оказалась в гордом одиночестве. Пустые коридоры, пустые кабинеты, пустая учительская, лишь сторож сидит на положенном месте.
- Что-то рано вы сегодня, Альбина Львовна, - чуть недовольно сказал он, отвлекаясь от кроссворда. – Или случилось чего?
- Да ничего не случилось, Пал Палыч, - отмахнулась я, прикладывая пропуск. – Нужно с журналами разобраться, а то опять Дмитрий Анатольевич будет серчать.
- Чего это чуть что, так я крайний? - раздалось у меня из-за спины. От неожиданности я подпрыгнула, роняя пропуск на пол. – Доброе утро, Альбина Львовна.
- Доброе, - ответила я, поднимая из уже натоптанной грязи свой пропуск. – Рано вы, Дмитрий Анатольевич.
- Ничего не рано, - влез охранник. – Наоборот сегодня припозднился наш директор.
Дмитрий Анатольевич лишь вздохнул, прикладывая пластиковый прямоугольник к вертушке.
- Удачного дня, - пожелал директор и скрылся в недрах коридора первого этажа.
В учительской было пусто. Открыв дверь теперь уже своим ключом, я с удовольствием распахнула окна впуская свежий воздух.
Чашка крепкого чая чуть-чуть облегчила мое душевное состояние, но привести его в норму, казалось, невозможно, поэтому, когда чай был допит, а долька шоколада съедена, я, наконец, занялась тем, за чем сюда и пришла – стала разбираться с журналами.
- Заняты? – дверь в учительскую открылась и вошел Дмитрий Анатольевич собственной персоной.
- Журналы заполняю, - я показала на стопку журналов ожидающих своей очереди.
- А хотите кофе? – неожиданно предложил он, доставая с верхней полки одного из шкафов чайную пару, растворимый кофе и порционные сливки.
- Кофе я не пью, - призналась я, - но чай выпью с радостью.
Моя чашка была вновь наполнена кипятком, куда погрузился саше с дорогим порционным чаем.
Моя страсть к чаям не знала границ. Я могла скупать различные сорта и никогда бы они мне надоели. Дешевые чайные пакетики, где вместо чая засыпаны опилки, я пить не могла принципиально, а дорогой чай я заказывала только у проверенных поставщиков, которые возили именно то, что мне нравилось. Странное хобби, но различные коробочки и баночки с чаем занимали целый ящик в моей новой кухне, а стоит только вспомнить, сколько сортов я оставила у Артема, решив не перевозить «такую мелочь», сердце обливается кровью.
Мы сидели с Дмитрием Анатольевичем на широком диване и наслаждались вкусами напитков.
Он с удовольствием пил крепкий кофе с сахаром, а я смаковала вкус чая. Молчание не напрягало. Всегда бесили люди, которые с самого утра пышат энтузиазмом и готовы сворачивать горы. Я не из таких: пока не будет выпита первая кружка чая, я не готова общаться, а тем более поддерживать бесполезный треп о погоде или дальних знакомых.
Когда пустые чашки отставлены, а последняя долька шоколада съедена напополам, я вновь задумалась о насущном. Вчерашние проблемы все никак не шли из головы, поэтому я вновь погрузилась в пучину уныния и отчаяния. Наверное что-то отразилось у меня на лице, потому что Дмитрий Анатольевич спросил:
- О чем вы так задумались, Альбина Львовна? Вся скорбь еврейского народа на вашем лице.
- Не спрашивайте, Дмитрий Анатольевич. Проблемы никогда не заканчиваются, кому как ни вам это знать.
- Да-да, - кивнул он, -
