породили новый миф – тайну коней с немецкого посольства. По одной из версий, их утопили в Мойке, по другой – сумели дотащить до берега Большой Невы и столкнуть туда.
Такое целенаправленное уничтожение мифологических персонажей ни до ни после в городе не случалось.
Хотя есть и ещё одна версия, что их всё же сумели вывезти за пределы города.
Сны в петербургскую ночь
Сны в жизни тех, кто оказывался на Невских берегах, играли особую роль. Задолго до основания города. Ведь ещё до строительства Петербурга берега Невы были обитаемы. По Неве пролегала часть одного самых важных торговых путей древности – «из варяг в греки».
Историческая справка
Великий водный путь «из варяг в греки», по которому шла главнейшая торговля между племенами, жившими по Балтийскому морю, то есть варягами, с далеким Царьградом, столицей Византийской империи, шёл от Балтийского моря через реку Неву в озеро Ладожское, так называемое летописное озеро Нево, по реке Волхову на озеро Ильмень, а оттуда вверх по реке Ловати до её верховьев в Волковском лесу. Там суда шли волоком, то есть перетаскивались по сухому пути, в верховья Днепра и спускались по нему в Чёрное море.
Варяги
Великий путь из Скандинавии в Византию и обратно был в Европе наиболее важным вплоть до XII века, когда европейская торговля между югом и севером переместилась на запад. Путь этот не только соединял Скандинавию с Византией, но и имел ответвления, наиболее значительным из которых был путь на Каспий по Волге.
И как важная стратегическая территория, она привлекала внимание как шведов, так и новгородцев. На левом и правом берегах стояли русские, финские и шведские поселения. Ученые насчитывают около десятка деревень.
Старые карты наглядно демонстрируют, что река Нева и другие близлежащие реки входили в систему древних торговых путей, связывавших СевероЗападную Русь с Москвой и Киевом. Именно поэтому на протяжении столетий приневские земли были объектом борьбы новгородцев со шведами и ливонцами.
Торговлю на пути «из варяг в греки» начинали весной по вскрытии рек и оканчивали к осени – до замерзания. Множество купцов и разного люда, причастного к торговле, жило по всему пути. Только на Неве было несколько поселений, а затем и городков.
С берегами Невы связано и имя шведского военачальника Якоба Понтуссона Делагарди. В 1608 году он стал генерал-лейтенантом над всем шведским войском в Финляндии. Он принимал участие в событиях Смутного времени, сражаясь вместе с русскими войсками против поляков.
Известно, что в 1610 году с его помощью была снята блокада Москвы, а 12 марта Михаил Васильевич Скопин-Шуйский и Якоб Делагарди торжественно вступили в Москву. Делагарди был встречен хлебом и солью, а 18 марта царь Василий Шуйский дал обед в честь шведского военачальника.
Вскоре Делагарди, узнав о зависти многих людей из московской верхушки к своему другу Михаилу Скопину-Шуйскому, уговаривал его поскорее оставить Москву и выступить по направлению к Смоленску против польского короля Сигизмунда. Но молодой князь решил всё-таки навестить ещё один пир. Это было роковое решение: прямо на пиру князь Михаил Скопин-Шуйский занемог после того, как выпил из чаши, поднесённой ему женой его дяди князя Дмитрия Ивановича Шуйского. Яд вскоре сделал своё дело. Делагарди был единственный неправославный человек, которому разрешили присутствовать в церкви на отпевании.
Затем Делагарди вернулся в Швецию, где узнал о смещении Василия Шуйского. Заключил союз с поляками. Воевал с новгородцами. Известно, что Якоб Понтус вёл переговоры с Новгородом, стараясь склонить его к избранию на царский престол шведского королевича Карла Филиппа. Переговоры, правда, ни к чему не привели.
По легенде, за союз с поляками он позднее и поплатился. Якобы Делагарди во время короткого отдыха вблизи Шлиссельбурга увидел сон. Во сне у него на шее выросла сосна. С огромным трудом Делагарди освободился от сосны. Этот сон он посчитал признаком скорой смерти и убрался восвояси.
Михаил Васильевич Скопин-Шуйский
Задолго до этой истории с Делагарди, в 1240 году, в ночь на 15 июля, перед исторической битвой новгородского князя Александра Ярославича со шведами, старейшине новгородской стражи Пелгусию привиделся чудесный сон. Во сне святые мученики Борис и Глеб спешили на помощь «своему роднику» князю новгородскому Александру Ярославичу. Видение Пелгусия стало известным князю и всей дружине и, как утверждает легенда, воодушевило воинов и принесло победу князю Александру. Именно после этой победы князь стал именоваться Невским.
С основанием Петербурга таинственный мир снов прочно и надолго становится составной частью городского фольклора. За несколько дней до ареста влюбленного в неё камергера Монса, суеверная Екатерина I Алексеевна, жена Петра I, увидела во сне, как её постель покрывается змеями. Одна из них, самая большая, бросается на неё и начинает душить. С большим трудом Екатерине удалось освободиться от огромной извивающейся твари. Тогда и все остальные ползучие гады скатились с её постели.
Екатерина I сама попыталась растолковать этот сон. Выходило так: ей будут грозить большие неприятности, но, в конце концов, она выйдет из них невредимой.
Историческая справка
Камергер Виллим Монс – любовник императрицы Екатерины Алексеевны, брат первой фаворитки Петра I – Анны. Монс обвинялся во взятках. Следствие вёл сам император.
Взятые при аресте Монса бумаги поразили Петра: среди них были десятки подобострастных холопских писем к камергеру. И какие обращения: «Премилостивый государь и патрон», «Любезный друг и брат»! И какие подписи! Меншиков, генерал-прокурор Ягужинский, губернаторы Волынский и Черкасский, дипломат П.М. Бестужев-Рюмин, канцлер Головкин, царица Прасковья и другие! И бесчисленные подарки и подношения: лошадями, деревнями, деньгами.
В ноябре 1724 года на Троицкой площади Петербурга Виллим Монс был казнён. Пётр прислал супруге отрубленную голову Монса. Затем пришёл сам. После разговора с Екатериной приказал привести в зал дочерей Анну и Елизавету. Некоторое время стоял, то вынимая кинжал, то опуская его в ножны. Наконец, так и не сказав ни слова, ушёл.
Мост через Екатерингофку
Толкование сна оказалось правильным: Пётр I не стал наказывать свою жену. Однако, как утверждают легенды, нарочно возил впечатлительную Екатерину мимо выставленной на Троицкой площади головы казнённого камергера Виллима Монса.
Ещё раз с пророческим сном Екатерина I столкнулась в конце своего недолгого царствования. Её любимым местом в Петербурге был Екатерингоф. Там в Екатерингофском дворце, кстати, родились знаменитые екатерининские гадания.
Историческая справка
С территорией Екатерингофского острова связана одна из ярких страниц российской военной истории.
