Ознакомительная версия. Доступно 7 страниц из 33
- Марку, подумай, - сказала она мягко. - Ты привез меня сюда. Запасной няни нет. У меня нет выходных и свободных часов. У меня нет отдельных уроков с детьми, я с ними все время с утра до вечера.
Какое свободное время?
- У тебя есть свои комнаты. Там можешь делать, что хочешь, но не в детской и не в игровой.
- Значит, я могу украсить комнату?
- Да, - сказал он с сомнением в голосе. - Но не приводи туда детей.
- Ты себя слышишь? Это смешно. Когда ты стал таким чудовищем, Марку?
- Я не люблю Рождество, - резко ответил он. - Не вводи детей в заблуждение. Да, мы наслаждаемся декабрем, зимой, но так, как я считаю лучше для них.
- Значит, для тебя нет чуда Рождества?
Он посмотрел на нее из-под сдвинутых бровей.
- Чудес не бывает.
С этими словами он схватил кочергу и стал остервенело шевелить дрова в камине. Искры полетели в комнату.
-Ты не знаешь, чтобы судить. Оставь эту затею с Рождеством.
Слова обжигали, как искры из камина. Моне помолчала немного, позволила словам проникнуть внутрь, догореть, затем вздохнула и тихо произнесла:
- Кажется, я поняла. Это из-за Галеты.
- Она была дома с семьей и новорожденным сыном, - голос его дрогнул, - затем Господь забрал ее.
Моне глубоко вдохнула.
- Бог не забирал ее. Галета человек, она смертна, и ее тело не выдержало.
- Твою ж мать! - выругался он.
Это прозвучало не столько грубо, сколько с болью.
- Забрать мать у троих детей, - процедил он сквозь зубы и отбросил кочергу в сторону. - У детей, которые не успели от груди отлучиться. А новорожденному было всего несколько дней. Я не знал, как справляться без нее. Так что не говори мне о вере, потому что, если бы ты потеряла столь близкого человека, ты бы тоже усомнилась в Господе.
Он вышел.
* * *
Утром Марку уже не было. Он оставил записку, чтобы она неукоснительно следовала его инструкциям. Оставил свой номер телефона.
Моне оделась и отправилась в детскую. Пока дети ели, они обсуждали, чем сегодня займутся.
- Пойдемте к нашему повару и попросим, чтобы она вечером разрешила нам занять кухню и приготовить печенье. Какие вам нравятся? В Палаццо мы пекли вкуснейшее печенье с начинкой из инжира, изюма, грецких орехов и апельсиновой цедры, - сказала Моне.
Элиза, которая как раз пришла забрать пустые тарелки, улыбнулась, когда услышала про сицилийское печенье.
- Боюсь, кучидатти слишком сложно и у повара наверняка не все ингредиенты есть. Канестрелли или пицикатти вы легко приготовите. Хотите, я спрошу.
Дети дружно согласились. Элиза ушла, а Моне помогла Антонио одеться. Матео и Рокка справились сами.
- Чем еще займемся? - спросила Моне, наслаждаясь их улыбками.
- А что можно? - спросил Матео.
- Пойдемте на рождественскую ярмарку, - сказала Моне. - Покушаем, а когда вернемся, поищем украшения, чтобы нарядить елку.
- Но у нас елки нет, - заметила Рокка.
- Значит первое, чем займемся, - найдем подходящую елку, затем попросим кого-нибудь помочь нам срубить ее и принести сюда.
Матео с недоверием посмотрел на Моне:
- Отцу не понравится.
- Мы не будем ставить елку в его спальне, в кабинете или в гостиной. Почему бы нам не украсить детскую?
Моне обратила внимание, как занервничали дети.
- Или, - задумчиво протянула она, - поставим ее в моей комнате. Вечером с ней будет уютнее, а днем она наполнит воздух невероятным ароматом хвои.
- Я тоже хочу елку, и огоньки, и украшения, - протянул Антонио.
Моне посадила малыша к себе на колени.
- Ты всегда можешь прийти ко мне в комнату. Мы можем молиться перед сном и читать сказки там. И празднично, и таинственно. Печенье, молоко и истории на ночь у елки каждый вечер. Что скажете? - Моне переводила взгляд с одного ребенка на другого.
- Это мило, - вздохнула Рокка.
Матео все еще сомневался.
- Папа скажет, что мы его обманули.
- Тогда не будем ничего делать, - сказала Моне. - Меньше всего я хочу неприятностей. Рождество - это радость и счастье, а не проблемы и переживания.
Минуту все молчали, потом Антонио спросил:
- Значит, вы не будете ставить елку, синьора Уайлд?
- Я бы все равно хотела елку, маленькую, чтобы поставить на стол, - призналась Моне.
- Или на столик у дивана, - сказала Рокка. - Так вы сможете видеть ее из спальни.
- Отличная идея, - улыбнулась Моне, - можете помочь нарядить.
-И я хочу, и я хочу, - закричал Антонио. - Можно я буду помогать?
- Мы сможем заходить к вам перед сном и говорить елочке «доброй ночи». Это не так уж подло. Мы просто желаем спокойной ночи, папа не сильно рассердится.
Рокка взглянула на Матео, а потом на Моне.
- Он рассердится не на нас, а на Моне, - добавила она.
- Но мы же не хотим, чтобы папа злился на синьору, - сказал Матео серьезно. - Не честно, что ей попадет из-за нас.
- И правда, - согласилась Рокка.
Матео покачал головой.
- Папа не кричит и не ругается. Он хмурится так, что кажется, он никогда больше не улыбнется.
- Я знаю, - сказала Моне. - Он часто улыбался, когда был моложе. В детстве он был очень улыбчивым мальчиком.
- Он улыбался, когда мама была жива, - сказал тихо Матео. - Я помню наше последнее Рождество до рождения Антонио. - С этими словами он повернулся к сестре. - Ты помнишь, Рокка? Это было лучшее Рождество в жизни.
Дети замолчали. В груди Моне защемило.
«Это было лучшее Рождество»…
Их откровенные слова отозвались горечью и состраданием. Моне захотелось обнять всех троих и прижать к себе. Как же им тяжело - потерять мать, а затем и отца, потому что на самом деле они потеряли и Марку, нежного, доброго, понимающего. Он утратил любовь и радость к жизни. Трагедия на трагедии. Она медленно выдохнула и тихо произнесла:
- Я уверена, что когда-нибудь у вас снова будет Рождество. Я обещаю.
Моне протянула руку и погладила Рокку по волосам. Та подалась вперед в ответ на ласку. Моне еще раз погладила ее по голове.
- Может быть, пора ему напомнить, как прекрасно Рождество.
День выдался суматошный. Они пекли печенье, дружно ели его, затем бродили в саду в поисках подходящего дерева. Прошло больше часа, прежде чем они нашли то, которое понравилось всем. Потом они искали садовника, чтобы срубил ель.
Ознакомительная версия. Доступно 7 страниц из 33
