Книга Я никогда не была спокойна - Амедео Ла Маттина

Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 105

Голоса. Его повесят!

Аплодисменты, смех. Готовься к казни, Бенито!

– Вы правы, черт побери! Нечего с предателями церемониться! Во мне вы можете быть уверены, я не стану реформистом как Биссолати или Турати. Я настоящий пролетариат, черт возьми, а не интеллектуал[99].

Эти годы становятся самыми прекрасными и безмятежными в жизни Балабановой. Она живет на деньги, которые получает из Чернигова. У нее выработалось свое представление о социалистической партии, о которой она мечтает. Ее ориентирами являются Роза Люксембург в Европе, Серрати и Лаццари в Италии. У нее встречи то в Берлине, то в Брюсселе, то в маленьких деревушках в долине По, но она пользуется каждой возможностью чтобы увидеться с неуравновешенным парнем, не очень известным руководителям ИСП. В кружке Анны Кулишевой, где собираются итальянские социалисты, даже не догадываются о существовании Бенито Муссолини. И тем не менее максималисты возлагают на него надежды, рассчитывают с его помощью зайти во фланг реформистов и захватить власть в партии. Они не понимают, что он всего лишь «стихоплет, начитавшийся Ницше», как его окрестила сама Кулишева. Даже ей, примадонне итальянского социализма, имеющей на Анжелику большое влияние, не удается открыть ей глаза на ее ученика-любовника. И все же в 1908 году Бенито пишет небольшой, но знаменательный труд, «Философия силы», в котором прославляет сверхчеловека как великое ницшеанское создание, провозглашает приход свободных и новых умов, окрепших в войне и уединении, которые позна́ют «ветер, ледники, высокогорные снега и научатся ясным взглядом измерять глубину бездны». Это будут люди, обладающие «формой величайшей перверсии», способные освободить человечество от любви к ближнему.

Муссолини не хочет ограничиваться ортодоксальными взглядами Балабановой и «теологов, священников и ханжей» по выражению Маркса[100]. Этот амбициозный и харизматичный редактор «Классовой борьбы» удобен для постоянно растущей фракции максималистов, но у него недостаточно сил, чтобы разбить реформистов на IX съезде в 1910 году. В этом съезде, проходящем в Милане, Анжелика принимает очень активное участие. Она подписывает резолюцию вместе с Мондольфо, Сальвемини и Мастракки, направленную против любого взаимодействия между партией и масонством, но резолюцию не принимают. Подавляющее большинство за Турати и Тревеса, и еще там есть фракция, выступающая за взаимодействие с правительством. Романьольские революционеры – самые нетерпимые. Но самый непримиримый – Муссолини, он впервые выступает на национальном съезде как делегат от Форли: после полемики с парламентской проправительственной группировкой он предлагает своим ближайшим соратникам выйти из партии. Предложение о расколе опубликовано в газете «Классовая борьба» 29 октября: в статье поясняется, что нельзя дальше участвовать в «дальнейшей неизбежной дегенерации». Однако Лаццари, Серрати и Балабанова отказываются от этого шага. Борьба за лидерство должна происходить внутри ИСП.

Бенито вновь вступит на свой пост, когда падет правительство Луццати и Биссолати отправится в Квиринальский дворец на консультацию. Вслед ему несутся проклятия: это предательство, классовая коллаборация – или мы, или они, в одной партии нет места всем! Товарищи из Форли уходят, назревает раскол. Надо как-то вернуть эту горячую голову – Муссолини. К нему отправляются Франческо Чиккотти и Анжелика Балабанова: уж она-то знает, чем его взять. И у нее действительно все получается: она заставляет его поразмыслить. Так же, как делала когда-то в Швейцарии. Если непримиримые останутся в партии, они станут главной силой ИСП: политическая и экономическая ситуация в стране и кризис, который последует после войны в Ливии, помогут максималистам развернуться среди масс. Нужно набраться терпения, и его честолюбивое желание успеха у публики за пределами Романьи будет удовлетворено.

В 1911 году Италия вступает в войну с Киренаикой и Триполитанией. Из-за Турции Рим не в состоянии вступить на ливийскую территорию и объявляет войну Оттоманской империи, занимает острова Додеканес. Социалистический интернационал утверждает, что это «акт бандитизма», и выступает за проведение обширной интернациональной кампании. ИСП призывает трудящихся ко всеобщей забастовке, но призыв не имеет действия, особенно в крупных городах, где стражи порядка сдерживают демонстрантов. Националисты вместе с либералами выходят на площади, поддерживая власти. Это становится началом кризиса гегемонии реформистов в партии. Турати делает ставку на программу «великих реформ» и поддерживает вступление в должность четвертого правительства Джолитти: с этой программой он побеждает на съезде в 1911 году в Терни, в котором принимает участие единственная женщина – Анжелика Балабанова. Это последний съезд, на котором Турати одерживает верх. Последующие политические события развернутся не в его пользу: Джолитти приведет Италию к войне и обострению классовой борьбы.

На севере растет волна протеста против отраслевых ассоциаций, революционных синдикалистов и максималистов Серрати, Лаццари и Балабановой. В Романье народный лидер – Муссолини. Теперь в ИСП все объединились против решения Джолитти и экономических интересов Римского банка в Ливии. Все кроме Биссолати, Бономи, Кабрини и Подрекка, которые начинают сотрудничать с правительством. Возникает «дело Биссолати», положившее начало глубокому кризису, политическому и идеологическому, в рядах итальянского реформизма.

Бывший редактор газеты Avanti! Биссолати называет партию «сухой веткой», в которой больше не циркулирует живая кровь, грубо осуждает антипатриотизм крайних левых, просит социалистов объединиться с собственной нацией, призывает парламентские группы ИСП не противостоять априори военным расходам. Он идет дальше реформизма Турати и с теоретической точки зрения, обращаясь к «реформизму, для которого прилагательное “социалистический” становится излишним»[101]. Однако раскол становится неизбежным, когда парламентарий Биссолати отправляется на совещание к королю: депутат-социалист никогда такого не делал. Это скандал. Преследуемый максималистами, которые с каждым днем становятся все агрессивнее и многочисленнее, Турати потеснен, прижат к стене. И все же в октябре, на съезде в Модене, он проводит свою резолюцию, осуждая как «гладиаторскую оппозицию», так и проправительственные группировки.

Но Биссолати уже не слушает Турати и в 1912 году вместе с итальянскими солдатами, уже находящимися в Ливии, делает последний шаг, который влечет за собой раскол: совместно с Кабрини поздравляет короля и королеву с тем, что покушение анархиста Антонио Д’Альба не удалось[102]. Это происходит на фоне политической борьбы в Италии, причем в некоторых областях эта борьба почти приобрела форму партизанской войны.

Итак, «кризис, давно уже зреющий в реформистском крыле, достигает своего пика»[103]. Для группировки Балабановой открывается перспектива оказаться во главе партии. Это радикальная группировка, с сильным антиправительственным уклоном, подвергающая критике все, включая решение отдать газету Avanti! под управление акционерному обществу. Учреждение Социалистического издательского общества посчитали буржуазным делом. Революционеры громко бьют в антимилитаристские барабаны и

Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 105