и уходили какие-то алкаши, гопники. Аня молчала, только слушала.
Однажды один из «гостей» назвал деревню, в которой они сейчас находятся. Что собрался в Рязань ехать. Может это Рязанская область.
На третий день кто-то принёс самогон, тюремщики не рассчитали и так напились, что через час их разморило, может, и траванулись. Печь в доме погасла, стало невыносимо холодно. Даже ведро в углу замёрзло.
Аня вышла из комнаты, на столе стояла керосинка, электричества в доме давно нет. Гадюшник поражал своей запущенностью. Четверо мужчин бомжового вида, уснули. Аня увидела здоровую кочергу у печки. Может развести огонь?
— Надо бежать!
Не успела. К дому подъехала машина. Девушка решила, что другого случая не представится. Взяла кочергу и встала у дверей.
— Эй, братва, вы что упились тут. Ну мудаки! Дубак такой. Девка замёрзнет заживо, да и вы! Эй, вы живы хоть?
Он прошёл к столу, в полумраке не заметил Аню. Другого шанса у неё не будет. Цена вопроса, жизнь её и Ермакова. Она выдохнула, подняла кочергу и со всей силы острым концом врубила ей по голове похитителя. Мужчина вскрикнул и осел.
— Извини, я никогда не буду жертвой, — первые слова Анны в плену и последние, что услышал Мишаня.
Проверила его карманы, достала наличку, телефон и красивый нож с драконом на ручке. Мишаня пошевелился, приоткрыл глаза и тут же снова получил кочергой.
Теперь Аню ничего не остановит. Она взяла керосинку, некоторое время пришлось разобраться, как из неё вылить горючую жидкость. Потом просто кинула лампу в стену, через некоторое время толстый слой обоев загорелся, чтобы пламя не потухло, девушка разбила об пол и бутыль с остатками спирта. На печи коробок спичек, одной достаточно.
Снова взяла кочергу и вышла из горящего дома. Подпёрла двери и пошла по дороге к трассе.
Холодно, шапки нет, хорошо, что у пуховика есть капюшон. Но руки заледенели. Аня обернулась. Дом теперь полыхает заревом. И это её рук дело спалила пятерых, но ощущение такое, что она навела порядок. Никакого раскаяния.
На трассе оказался высокий забор, сугроб. Просёлочная дорога тянулась вдоль высокого бортика, она тут не сможет перелезть, к счастью, впереди АЗС. Ещё немного и она упадёт, замёрзнет и умрёт.
На заправке несколько машин. Учитывая, что от неё воняет, даже не рискнула подходить к легковым авто. Один из дальнобойщиков сам заговорил с девочкой в серебристом пуховике.
— Ты плечевая?
— В смысле?
— Шлюха дорожная? В Москву?
— Не шлюха, но в Москву. Далеко?
— Меньше сотни километров, до МКАД. Садись, может, дашь доброму водиле.
— У меня есть деньги, я могу заплатить.
— На хрена мне деньги, я тепла хочу.
— Будет тебе тепло, даже жарко.
— Садись, Снегурочка. Сзади кровать, можешь там согреться, на следующей остановке я тебя отжарю.
— Договорились.
Аня села в машину. Мужчина расщедрился и принёс ей кофе с молоком. Как же вкусно, а главное, тепло. Очень хотелось спать. Она легла на постель и уснула.
— Всё, остановка, снимай трусики, красотка.
Анна проснулась, водитель всё ещё за рулём, где-то пытается запарковать огромный грузовик.
— До Москвы далеко?
— Да уже пригород. Сейчас в отстойник заедем, там и рассчитаешься.
В этот момент к его горлу прикоснулось ледяное и очень острое лезвие.
— Милый, я бы тебя приласкала, но недавно убила и сожгла пятерых мудаков. Мой папа киллер, знаешь, кто такой киллер? Понимаешь какая у меня наследственность. Мне убивать в радость. Немного придавлю, если дёрнешься, этот нож, папин подарок, войдёт в твоё горло по самую рукоять. Медленно остановись, не дёргайся, я знаю, что ты травмат хочешь достать. Мне его давай!
Мужчина действительно дёрнулся, но Анна придавила нож и порезала горло, тонкая струйка крови потекла за шиворот.
— Артерия совсем рядом, шутки кончились! Давай сюда оружие! Останешься живой!
Мужчина вытащил травматический пистолет и протянул своей мучительнице.
— Молодец, теперь открывай двери с моей стороны, я выйду. Дёрнешься, сожгу твой грузовик.
Водила уже хотел быстрее избавиться от сумасшедшей девки. Она убрала нож, двери открылись. И киллерша медленно вышла на свободу. Повернулась и помахала рукой своей очередной жертве. Мужик добавил газу и уехал.
— Итак, что мы имеем: пригород, отстойник для грузовиков, оружие-пугалку, разрядившийся телефон Мишани, наличка, и карта Антона!
Она же её для надёжности спрятала в тайный карман пуховика. Это отличный способ дать знать, что она жива.
Девушка посмотрела по сторонам, увидела таксиста.
— Дяденька, у меня украли рюкзак с документами. Я, как бомжиха на перекладных еду домой. Телефона тоже нет. Но наличные есть, отвезите в город.
Мужчина нерусского вида, посмотрел на девицу, вроде одежда дорогая, лицо красивое не пропитое, но уставшее.
— Покажи деньги.
— Вот!
— Садись, адрес какой?
— Сейчас скажу, минутку, — она вдруг решила, что надо заехать в тот дом, где Сергей подобрал Мишаню. Вспомнила адрес и назвала таксисту.
— Пять тысяч.
— Дорого. А карту принимаете?
— Да, терминал есть.
Они ехали молча, под ночные звуки «Русского радио», водитель вдруг протянул девушке батончик.
— Голодная, подкрепись, люблю эти батончики с орехами!
— Спасибо, — девушка с жадностью съела конфету, в горле начало першить, водитель отдал ей газировку.
Приехали. Аня рассчиталась картой Антона, прилетит СМС и так он догадается, где она, или что жива. К сожалению, она ни одного телефона наизусть не знает, ни Ермакова, ни Ольги Михайловны. Утром позвонит бабушке, а та пусть наберёт Ольгу. Другого варианта нет.
В машине тепло, а на улице началась противная морось, не хотелось выходить. Около подъезда, откуда когда-то вышел Сергей, есть банк,
