от нас. Аяри, кажется, спала хорошо, потому что вышла свежая, бодрая и цветущая, и на нашем унылом фоне это выглядело почти неприлично.
— Ваше высочество! — вдруг пискнула рыжая, и мы поспешили выстроиться в ряд, когда дверь открылась, и нашим взорам предстала принцесса Айгви, одетая как-то слишком тепло для согреваемого магией Дворца-на-Утёсе.
— Доброе утро, барышни, — сказала она, с улыбкой оглядев нас. — Я почему-то была уверена, что вы не спите в такой ранний час. Рада, что не ошиблась. Посмотрите друг на друга. Кого не хватает среди вас?
Мы все обменялись недоумёнными взглядами.
Кого же нет?..
Дружно охнули.
Накки!
Нет Накки. Нет нашей Накки, так похожей на парня. Где же она?..
— Вы всё верно поняли. Накки — первая выбывшая. Вы все остались в отборе, — ответила принцесса, правильно истолковав нашу реакцию.
Запоздало застучало сердце. Я осталась. Я прошла. У меня по-прежнему есть шанс. Какое облегчение!
— О Любимая Мать!.. — не выдержал кто-то.
Конечно, жаль, что это именно Накки. Мы не успели узнать друг друга, как следует, но она производила впечатление приятного человека. Однако это отбор, и здесь все в опасности. Нас мало, мы все сильные, и Накки, как и все мы, справилась с заданием. Как же тогда оценивал принц? И когда она успела выбыть? Мы ничего не заметили, а ведь многие и не спали даже…
Принцесса подождала несколько мгновений, когда мы переварим эту новость, и заговорила вновь:
— Брат решил, что стоит всё же поощрить лучшую хозяйку течений. — С этими словами сверкнул золотым отблеском пространственный карман, и в руке принцессы оказался резной футляр из тёмного дерева. — Лалли, поздравляю вас! Вы были великолепны.
И протянула подарок остолбеневшей красавице. Да что Лалли! Мы все были шокированы. Я едва не забыла, как дышать. Как же так?! Почему она? Да, её кит поражал воображение, но сделать её лучшей из-за этого?.. После моего-то спрута?!
Ещё больше вопросов к тому, как его высочество оценивал наши результаты.
Принцесса с лукавством наблюдала за реакцией Лалли. Та потрясённо замерла, но чем дальше, тем больше она расслаблялась, и широкая улыбка озарила её застывшее лицо.
— Благодарю вас и ваше высочество за столь высокую оценку, — со вкусом проговорила она и уверенно взяла свой подарок. Открывать, впрочем, пока что не стала, что было весьма умно с её стороны.
Это же сколько яда теперь она будет источать в нашу сторону! Нам и так от неё хватает за глаза, а теперь она возгордится и не даст нам покоя.
— Но со своей стороны я хотела отметить ещё одну девушку, и его высочество поддержал меня в этом, — вдруг продолжила принцесса, и мы затихли вновь. Снова вспыхнул пространственный карман…
— К сожалению, я больше не смогу быть ей хозяйкой, — печально сказала её высочество. — Маури, она признала вас. Возьмите мою Бусинку и хорошо заботьтесь о ней. Вы достойны владеть дхарровой ящерицей.
Мне протянули круглый террариум, в котором на чёрных пористых камнях росла жёсткая колючая трава. Веер из шипов на голове Бусинки был в тревоге встопорщен. Ящерица стояла на задних лапах и передними упиралась в стекло. Увидев меня, она издала громкий, похожий на скрип восторженный звук.
Я не сразу поняла, что надо делать. Принцесса ждала, и я, отмерев, осторожно взяла террариум. Он был достаточно увесистым, и я чудом не уронила его.
Не думала, что мне отдадут её! Пусть принц и сказал, что я ей понравилась, но это не значило, что она готова стать моим фамильяром. Да и случаи такие достаточно редки, и я не чувствую какой-то особой связи между мной и Бусинкой. Чтобы эта связь установилась, и животное стало фамильяром, должно пройти время, наполненное особыми тренировками. Принцесса не могла не знать этого, поэтому такой подарок с её стороны — это очень щедро. Ей необязательно было это делать.
— Я обязательно объясню вам, как за ней ухаживать. Я доверяла это дело всего одной служанке, — сказала принцесса Айгви.
— Это огромная честь для меня, — поклонилась я. — Благодарю вас.
Та кивнула и окинула внимательным взглядом нашу притихшую компанию.
— Следующее испытание ждёт вас через три дня. А пока отдыхайте и восстанавливайте силы, — сказала принцесса. — Я навещу вас послезавтра.
Молчание длилось недолго, но каким же густым и тяжёлым оно было!
— Какая же ты хитрая стерва! — прошипела Лалли, как только спина её высочества скрылась за дверью. — Хитрая и тихая! Я подозревала, что это было не просто так. Не просто встреча с ящерицей! И ты!..
Остальные как-то резко, враждебно отстранились от меня. Так, словно между мной и ими повисла стена из плотного тумана, мягкая и вязкая, с трудом преодолимая.
Как же это всё напоминает мне школу… Младшую.
— Я ведь не ты, — фыркнула я. — У меня хватило ума не кричать об этом во весь голос. И у любой из нас мозгов побольше, чем у тебя. И они бы все промолчали до поры.
— Ты!.. — рявкнула Лалли. — Это ещё ничего не значит! Не смей задирать нос!
Надо же, какая умная.
— Носи украшение с удовольствием, — снисходительно сказала я. — И постарайся не завидовать зря.
И, гордо развернувшись, ушла, прижимая к себе террариум с Бусинкой. Лалли вся изошла бранью, недостойной претендентки в жёны принца. К счастью, к ней никто не присоединился.
Что ж, в копилку пойдёт ещё одно наблюдение. О Любимая Мать, если бы не клятва на запястье, мы все уже поубивали бы друг друга, и выжившая стала бы принцессой!
«…меня тревожит успеваемость Эгелла. Если его исключат, всё будет напрасно. Все деньги, что мы заплатили, пойдут ко дну. Я всякий раз краснею, когда получаю уведомления из школы об очередной плохой отметке! Он даже не старается, хотя прекрасно знает, каким образом нам достались деньги на его обучение!
Хвала Отцу, Дайде совсем другой. У него есть будущее. Его успехи отмечают все учителя. За него я спокойна. Если ты займёшь место подле его высочества, это будет величайшим утешением мне на закате лет…»
Я прикрыла глаза и отложила в сторону письмо матери.
Не буду дочитывать.
Одно и то же, одно и то же. Слово в слово. Не читая, я могу процитировать всё, что она говорит. Особенно про закат лет, хотя не ей на него жаловаться с её ярким полуднем.
Дайде и Эгелл — мои младшие братья. Вскоре после свадьбы мой муж оплатил первый год их обучения в очень дорогой и престижной закрытой школе. После его смерти я, как его вдова, выгребла всё, что мне полагалось, до последней
