под Вышеградской скалой. Проявятся они в ту пору, когда наступит для страны тяжелое время, когда дороговизна припасов превысит всякое вероятие.
Откроется Либушин клад, и всего будет в изобилии, нужда исчезнет…»
Вышеград
Приятель перевел мне отрывок из Алоиса Ирасека и, заметив, как я с подозрением разглядываю цитату на липовой карте, улыбнулся:
— Нет-нет, автор подделки ничего не переврал в словах нашего классика. Наверное, он посчитал, что цитата из Алоиса Ирасека предаст достоверность его карте сокровищ Либуше.
— Неужели кто-то попадался на эту удочку? — удивился я.
— Ого! Еще сколько! — весело ответил приятель. — Сотни людей, а может, и больше, приобретя подобные карты, отправлялись на поиски сокровищ. Некоторые из них, не отыскав клада, сходили с ума или кончали с собой. Так что подобная фальшивка — не такая уж безобидная вещь…
Приятель, заметив, как я заинтересованно рассматриваю карту, коротко добавил:
— Дарю!
Он знал, что в то время я собирал подобные географические творения жуликов разных стран и эпох.
Зачем понадобилась мне такая коллекция? По правде говоря, и сегодня не могу объяснить.
«Залетный фазан»
После Первой мировой войны у Карлова моста жулики продавали не только фальшивые карты сокрытых сокровищ. У богатых покупателей пользовались популярностью и древние рукописи, уникальные книжные издания, старинные картины.
В 19-м или в 20-м году прошлого века из Германии прибыл аферист, представлявшийся двоюродным племянником знаменитого открывателя древней Трои — Генрихом Шлиманом.
В то время снова возрос интерес к раскопкам легендарного города, которые Шлиман проводил в 70—80-х годах XIX века в Малой Азии на холме Гиссарлык.
Генрих Шлиман — знаменитый археолог-любитель
Панорама раскопок Трои
Аферист из Германии вначале прочитал в одном из клубов Праги лекцию о знаменитом открытии Трои, а затем заявил, что Шлиман нашел еще один древний город в Малой Азии, причем поселение якобы намного богаче Трои. И настолько старое, что ни в каких исторических документах не упоминается его название.
Видимо, залетный гость с пренебрежением отнесся к пражанам. Во-первых, не удосужился придумать оригинальное имя и представлялся в чешской столице Генрихом Шлиманом. Так якобы его назвали в честь двоюродного дедушки. Во-вторых, этот тип нарушил правила, существовавшие тогда у сообщества пражских аферистов.
В двадцатых годах прошлого века они почему-то называли себя «шедэ лагвичка», что означает «серый флакон». Для работы в их городе они требовали от «залетных фазанов» приобрести у «общества» «входной билет». Иными словами, каждый приехавший аферист должен был заплатить определенную сумму «серым флаконам» за право «поработать» в Праге.
Новоявленный Генрих Шлиман пренебрег правилами. И сразу стал обращаться к состоятельным горожанам помочь в организации экспедиции на поиски древнего города, названия которого пока никто не знал.
При этом он показывал записи с описанием приблизительного местонахождения несметных сокровищ. Конечно же, аферист уверял всех, что получил уникальные записи от своего знаменитого двоюродного дедушки.
Такой нахальной и неэстетичной работы «серые флаконы» давно не встречали. Обида переполняла их.
— «Залетный фазан» не уважает наше общество и туфтово щекочет фраеров. А за это подлежит наказанию, — единодушно порешили «серые флаконы».
Тут же кто-то из них предложил:
— Чтобы наглец на всю жизнь запомнил Прагу, надо пригласить из Градец-Кралове «старикашку»…
Возражений не было, и «серые флаконы» направили посланца к своему древнему коллеге, прозванному Позлацены Еглице, что в переводе с чешского означает Позолоченная Булавка.
«Вовремя распознать!»
Старый аферист отошел от дел еще в начале века и доживал свои дни в небольшом городке Градец-Кралове, в сотне километрах от Праги.
Полученное много лет назад прозвище теперь его не устраивало, и местным жителям он представлялся как Карл Маркс.
Говорят, мания величия — удел молодых. Но, видимо, иногда она является и к людям пожилого возраста.
Выслушав посланца из столицы, Позолоченная Булавка оживился и от негодования даже забарабанил пальцами по столу.
— Аферистов, то бишь «проворных», лучше наказывать их же оружием, — назидательно заявил молодому коллеге старик.
Заявил так, будто сам никогда не принадлежал к этой криминальной масти.
Посланец из Праги согласно кивнул, а Позолоченная Булавка продолжил:
— «Залетный фазан» столько обманывал людей, что теперь…
— Он никому не верит и всегда настороже, — с готовностью подхватил молодой коллега.
— Вы правы отчасти. — Глаза старика весело сверкнули. — Но! Как говорил мой приятель старина Фридрих Ницше: когда масса недоверия в сознании человека достигает критического предела, она порой взрывается и превращается в приступ безудержного доверия. На какое-то время индивид, погрязший в обмане, становится наивным и доверчивым, как годовалый ребенок. Надо только вовремя распознать такое состояние и умело им воспользоваться…
Позолоченная Булавка улыбнулся, как изголодавшийся человек в предвкушении обильной трапезы.
Обед в отеле «Европа»
Прибыв в Прагу, он первым делом собрал «проворных» и потребовал срочно выяснить все, что можно, о «залетном фазане». «Воровская почта», полиции Германии и Чехословакии исполнили пожелания пражских аферистов, и вскоре «Карл Маркс» встретился с «Генрихом Шлиманом» в отеле «Европа».
В 20-х годах прошлого века здесь обычно собиралась пражская богема, состоятельные коммерсанты и аферисты.
— Рад, очень рад нашему знакомству, — едва сдерживая слезы умиления, произнес Позолоченная Булавка после того, как их представили, и долго тряс руку молодого человека.
Не дав опомниться «залетному фазану», старик с ностальгической грустью закатил целый монолог.
— А я ведь знавал вашего двоюродного дедушку. Встречались мы с ним в Вене, в Берлине, в Стамбуле. Ах, какая был светлая голова! Сколько добрых мыслей, идей, планов носил в себе старина Генрих! До чего же нам всем его не хватает! С трудом могу себе представить, как бы он обогатил человечество, доживи до наших дней! А ведь ваш дедушка собирался посетить Прагу. Мой неугомонный друг мечтал отыскать здесь одну бесценную книгу… Жаль, жаль — не успел…
— Что за книга? — наконец сумел прервать словесный поток старческих воспоминаний «залетный фазан».
— Да стоит ли сейчас об этом, господин Шлиман? — Позолоченная Булавка махнул рукой и изящным жестом на мгновение приложил платок к глазам. — Как-нибудь я расскажу вам о той бесценной книге. А сейчас приглашаю пообедать… — Старик указал на заказанный столик. — Наша пражская кухня — не такая изысканная, как французская, но все же, надеюсь, понравится вам.
Позолоченная Булавка не умолкал и во время обеда.
— Старина Генрих гордился бы своим двоюродным внуком. Слышал, слышал я о вашей благородной миссии. Когда планируете начать экспедицию?
Молодой человек вздохнул.
— Если удастся собрать нужную сумму, то в следующем году.
