моём вопросе? Открыв книгу, мне кое-что стало понятно.
— Древний язык? Точнее что-то похожее на него. Ему же вроде около шести тысяч лет. Что такая рухлядь забыла на прилавках того магазина…
Древний язык. Хоть он и не пользуется сейчас популярностью, но его изучают ещё в школе, поэтому проблем с пониманием не было. Всё дело в том, что Ангельские и Демонические¹ языки были образованы из Древнего. Я стал читать.
— В этой книге более двух тысяч страниц… Надеюсь, что и полезной информации здесь будет столько же, — пробегая пальцем оглавление, я наткнулся на интересующую надпись. — Девяносто четвертая страница… Теория образования Мира.
То, что нужно. Долго искать не пришлось и я приступил к прочтению главы…
— «Перед созданием Мира единого, его создатель наградил свое дитя незыблемыми правилами… Первый закон гласил — элементы, чей приоритет важен для созидания спокойного бытия, не должны были слиться воедино вновь…»
Полагаю, это была ещё одна трактовка первого закона Мироздания. Очень странная и непонятная. Связанна ли она с моим плохим навыком перевода или некоторыми стёртыми элементами в книге, я не знал.
Созидание спокойного бытия…
Если я перевёл правильно, то ангелы и демоны должны были жить в мире и спокойствии бок о бок, а не воевать друг с другом. Кто-то явно специально поставил под угрозу совместную жизнь двух рас… Хотя есть возможность, что все написанное в книге чей-то вымысел. Недолго размышляя, я продолжил читать книгу…
— «Второй закон предостерегал — никто и никогда не сможет умереть от руки слабого, если только слабый не возомнит себя всевышним».
Очень сложная трактовка…
Даже не так. В университете нам дали совсем другую информацию: «Запрещено вторгаться в чужие миры без воли на то его создателя». И с институтским правилом всё понятно, а что здесь? Второй закон предостерегал… Возможно речь о реинкарнации? Вроде, хоть вы и умерли, всегда есть шанс возродиться, но лишь единожды и не без последствий? Хотя тогда к чему тут «умереть от руки слабого»… Опустим этот момент и продолжим читать дальше…
— Третий закон запрещал… — медленно, словно осознавая всю абсурдность ситуации, одна моя бровь стала подниматься.
Третий закон? А вот это уже точно фантастика. Никто и никогда не слышал о третьем законе. А даже если он был, то почему мы не знаем о нём? Должен же был хоть кто-то наткнуться на запрет за семь тысяч лет. Чушь какая-то…
— [ХХ-ХХХ-ХХ что создана по своей воле, не может быть использована вновь. Только ХХ-ХХХ-ХХ владеет правом на осознание всего безграничного бытия за кулисами.]
Как сложно читать… Некоторые символы были как будто специально вырезаны из текста. А из того, что я смог перевести, понятного оставалось ноль… Стоит пропустить размышление о нём, ничем полезным это не окупится. Но, как только я обратно опустил глаза в книгу, в руках её уже не было…
— Откуда у тебя эта книга? — прозвучал мрачный голос взрослого мужчины за моей спиной.
— А-а-а! К-к-то это?! Господин охранник, я все могу объяснить… Стоп, вы… — вскочив со скамьи, я стал ворочаться в стороны как юла.
За спиной стоял не охранник, а некто другой. Он успел забрать мою книгу так ловко? Его лицо покрыто морщинами, а глаза слегка приоткрытые. Длинные светлые волосы и белая борода украшали старый взор ангела. Это был директор Фогель… Что он тут забыл? Неужели решил сгонять за вином в ближайший от университета ларек?..
— Я спрашиваю откуда у тебя эта книга, сопляк. То, что в ней написано — абсолютная правда, но не каждому дано ее понять.
В книге была абсолютная правда? Если так говорит директор, этому стоит поверить. Его многолетний опыт внушает доверие, правда, есть одна деталь, которая не давала мне полностью довериться ему…
— А-а-а… Это вы, директор. Не стоит так пугать своих студентов, так и до инфаркта не далеко… Я взял эту книгу в магазине «Искусство и история магии». Она лежала там, по всей видимости, очень давно, так как за ней никто не приглядывал…
— Интересно, — подойдя ко мне ближе, его взор словно прострелил мою голову насквозь. — Эта книга была написана мной и существует лишь в одном экземпляре. Как ты объяснишь то, что она неожиданным образом переместилась из моего кабинета в старый магазин?
Собственная книга директора! Неужто кто-то украл личную вещь директора и подкинул её в тот магазин… На это осмелится только разве что Тсуоши Астерос — глава военного центра. Только ему хватит сил на такую дерзость.
— Я без понятия. Ха-ха… Может быть вы оставили её там случайно? Вряд ли кто-то осмелиться украсть вашу личную книгу…
— Хм-м… А ты прав. Я заходил в этот магазин пару раз, но не помню точно, брал ли я с собой эту рухлядь… Алкоголь скоро выживет меня. Тогда зачем тебе понадобилась эта книга, не просто же так ты именно её взял?
Говорить, что я участвую в самоубийственном проекте, мне не хотелось, тем более директору. Но соврать мне ему не получится… Фогель Ван Астрея обладает слишком огромным опытом в переговорах, мне его не одолеть. Стоит сказать иную правду…
— Да, я заинтересовался законами Мироздания, а именно — почему нельзя объединить свет и тьму. Как мне кажется, этот несправедливый закон отбирает у всех существ во всех мирах львиную долю потенциала…
— Законы на то и законы. Тем более их придумал не умалишенный дурочек… Если хочешь спросить что-то конкретно, то спроси сейчас, я отвечу на твои вопросы, коль есть время на то.
— Точно… Я хотел спросить у вас, а точнее убедиться. Сколько всего существует законов Мироздания?
Этот вопрос напрашивался. Если директор говорит абсолютную правду, то он единственный, кто наткнулся на эту нерушимую преграду и узнал о ней. Возможно, он расскажет мне о третьем законе. Такие знания очень ценятся и могут быть проданы по высокой цене!
— Ты что, совсем не учился на втором курсе или профессор Гаус не рассказывал тебе об этом? Их всего два, — издав легкий смешок, по всей видимости, Фогель уже собрался уходить.
Два? Значит директор лжет, либо просто скрывает правду. Стоит надавить на него с ещё одним вопросом…
— Но если вы говорите, что в этой книге написана абсолютная правда, то как вы объясните это? На девяносто четвертой странице чётко написано, что некий создатель наградил своё дитя тремя законами…
— Что? Быть того не может…
Директор не мог поверить в это? Это же его книга, так в чем проблема… Он стал быстро листать свою же книгу. На его лице
