Она подобрала кусок камня, формой слегка напоминавший топор, и некоторое время туповато разглядывала свое новое оружие.
Но затем Бринн вспомнила, как нашла однажды Джоуи в крови и слезах, когда восьмиклассник Карл Бидермайер избил его после занятий в школе. Используя медицинские познания, полученные на курсах, она осмотрела повреждения, констатировала, что скоро все заживет, а потом сказала:
— Знаешь, милый, в одних случаях нужно драться, в других — убегать. И убегать приходится чаще.
Так какого лешего она делает сейчас? Бринн пришла в себя и обнаружила, что пялится на кусок гранита в руке.
Бежать!
Она бросила камень и пошла дальше вверх по склону к частной дороге. Уже почти у самой вершины она оступилась, нога соскользнула и вызвала небольшую лавину из гравия и кусков сухой глины, посыпавшихся вниз с изрядным шумом. Бринн мгновенно ничком упала на землю, почувствовав запахи компоста и мокрого камня.
Однако на звук никто не прибежал. Возможно, преступники сами оглохли от выстрелов?
А что? Вполне вероятно. Оружие стреляет гораздо громче, чем многие себе представляют.
«Двигайся быстрее, пока это еще дает тебе хоть какое-то преимущество».
Она поднялась еще ярда на полтора. Еще на три. Еще на шесть. Поверхность здесь стала более ровной, и она действительно шла быстрее. Наконец она выбралась к проселку Лейк-Вью и, никого не заметив, поспешно пересекла его и скатилась в кювет на противоположную сторону, обхватив себя руками и задыхаясь.
Нет. Оставаться здесь нельзя.
Ей почему-то вспомнилась прошлогодняя погоня за лихачом Бартом Пинчеттом, у которого был «мустанг джи-ти» цвета яичного желтка.
— Почему ты не остановился? — спросила она, защелкивая на нем наручники. — Ты же знал, что мы тебя рано или поздно догоним.
Он посмотрел на нее так, словно она не понимала простейших вещей, и ответил:
— Пока я мчался, я был свободным человеком.
Бринн рывком встала на колени, потом поднялась во весь рост. Теперь она двигалась вверх по склону, удаляясь от озера, и вскоре, миновав лесок, вышла в поле, покрытое высокой пожелтевшей травой. Впереди себя ярдах в двухстах или трехстах она различила силуэт дома номер два по Лейк-Вью. Как и прежде, он стоял совершенно темный. Интересно, работает там телефон? И есть ли он вообще?
Бринн коротко помолилась, чтобы он там был. Потом огляделась. Никаких признаков тех, кто напал на нее. Она вновь затрясла головой и мотала ею из стороны в сторону, пока не избавилась от водяной пробки и в другом ухе.
И тут же встрепенулась от внезапных звуков — шаги шуршали в траве, приближаясь к ней и становясь все отчетливее.
Бринн вдохнула поглубже и попыталась бежать от Харта или его напарника, а быть может, обоих сразу, когда ее нога зацепилась за корень форситии, и она всей тяжестью тела рухнула в сплетение веток, усыпанных ярко-желтыми бутонами, как на обоях для детских спален.
Они возвращались от дома Риты, находившегося в какой-нибудь миле от их собственного. Грэму всегда казалось, что в Гумбольдте любое место расположено не более чем в миле от другого.
Джоуи он взял с собой. Не хотел оставлять парня одного. Во-первых, из-за травм, полученных на скейтборде (хотя с ним все было «в порядке»), а во-вторых, тот все равно забросил бы школьное домашнее задание ради видеоигр и обмена сообщениями через компьютер или айфон. Мальчик не был на седьмом небе от счастья, поехав за бабушкой, но, тем не менее, пребывал в хорошем настроении и, сидя на заднем сиденье, непрерывно отправлял эсэмэски какому-то приятелю, а быть может, половине своих одноклассников, если судить по количеству потраченного времени.
Они заехали за Анной и направились домой. Джоуи тут же бросился вверх по лестнице, перескакивая через две ступеньки.
— Домашняя работа, — крикнул ему вслед Грэм.
— Помню.
Зазвонил телефон.
«Бринн?» — подумал он. Но нет. На определителе значился некто ему незнакомый.
— Алло!
— Добрый вечер! С вами говорит мистер Радитцки. Я куратор Джоуи из центральной секции.
«Как изменилась в наши дни средняя школа», — подумал Грэм. У него никогда не было никаких кураторов. А «центральная секция» для его ушей звучало как название коммунистической шпионской организации.
— Я Грэм Бойд. Муж Бринн.
— Очень приятно. Как поживаете?
— Спасибо, хорошо.
— А миссис Маккензи дома?
— Боюсь, что нет. Ей что-нибудь передать? Или я сам могу вам чем-то помочь?
Грэм всегда хотел иметь детей. На жизнь он зарабатывал растениями, но всегда ощущал желание взращивать нечто более важное. Его первая жена отвергла идею материнства, причем сделала это внезапно и бесповоротно, когда они уже достаточно долго прожили вместе. Для Грэма то был поистине страшный удар. Он считал, что обладает хорошим отцовским инстинктом, и в тоне мистера Радитцки ему послышались первые сигналы тревоги.
— Что ж, я должен кое о чем с вами поговорить… Вам известно, что Джоуи прогулял сегодня школу? И что он занимался фальтингом?
В голосе прозвучали обвинительные нотки.
— Прогулял школу? Не может быть. Я сам отвез его туда. Бринн рано уехала на работу.
— И тем не менее, на занятиях его сегодня не было.
Грэм подавил желание оспорить это утверждение и только сказал:
— Продолжайте, пожалуйста.
— Джоуи сегодня утром передал мне записку, что у него назначен визит к доктору. В десять часов его уже не было. На записке стояла подпись миссис Маккензи. Однако, узнав, что он поранился, я навел справки в канцелярии. Джоуи подделал подпись своей матери.
Нежданная тревога, охватившая Грэма в этот момент, напомнила ему ощущение, испытанное прошлым летом, когда он катил тележку с кустом через двор клиента и случайно переехал колесом осиное гнездо. Он был доволен собой и полностью счастлив, наслаждаясь погожим днем и не подозревая о нависшей над ним угрозе — десятках насекомых, устремившихся на него в атаку.
— О! — Грэм посмотрел в сторону комнаты пасынка наверху, откуда доносились характерные звуки игровой приставки.
Домашняя работа…
— И чем еще, вы сказали, он занимался? Дефолтингом?
— Нет. Они называют это фальтинг. От слова «асфальт». Это когда на светофоре они на скейтбордах цепляются за кузов грузовика и едут за ним. Именно так Джоуи и получил свои травмы.
— Разве это случилось не на школьном дворе?
— Нет, мистер Бойд. Одна из наших преподавательниц как раз шла домой. Она видела его на Элден-стрит.
— То есть на самом шоссе?
В центральной части Гумбольдта Элден-стрит была просто широкой торговой улицей, но за городской чертой вновь обретала свою основную функцию главной связующей магистрали между О-Клэр и Грин Бэем, на которой водители мало считались с ограничивавшими скорость знаками.
