не являешься носителем холерного вибриона. Справку можно было получить только в нескольких больницах города, специально перепрофилированных на время карантина, который собираются ввести в городе в ближайшее время. Попасть в больницу сразу по обращении невозможно – ввиду большого количества людей, стремящихся покинуть город, больницы переполнены и там существует предварительная запись. Во избежание инфицирования прошедших цикл исследования и получивших справки их группами отправляли на вокзал, где они ожидали отправления без права покидать зал ожидания. Услышав всё перечисленное, мы решили перебраться в Кишинёв, где, по рассказам, всё было попроще, билеты туда ещё продавались, и вечером мы укатили. Радость наша была недолгой – поезд остановили в Бендерах, сообщив, что дальше он не пойдёт, что мы должны оставаться в вагоне до утра, а затем нас то ли поместят в карантин, то ли просто заставят дожидаться окончания всей этой канители, то ли утопят в пруду.
Не став дожидаться ни того, ни другого, мы покинули вагон, никаких препятствий нам никто не чинил, прошли пешком сквозь город, нашли какую-то полянку, на которой стояла туристическая палатка, недалеко поставили свою и завалились спать.
Утром стали разбираться, где мы, пошли за консультацией в соседнюю палатку, там жили туристы из Москвы, семейная пара и парень, их друг. Они растолковали нам, что мы находимся рядом с молодёжным лагерем, то ли международным, то ли всесоюзным. По этой причине костров разводить нельзя, но можно питаться в ресторане лагеря, который располагался в стандартной советской шайбе – здании из профилированного ПВХ цилиндрической формы, находящемся метрах в тридцати от нас, можно пользоваться туалетом ресторана, можно ходить в лагерь на волейбольную площадку и на танцы. За небольшую плату можно посещать лагерный душ, в целом переждать смутное время вполне возможно, что они и делают, поскольку попали в такую же ситуацию, как и мы.
Всё было прекрасно, за исключением того, что утренняя ревизия наших средств засвидетельствовала практически полное их отсутствие, денег было рубля три, не больше. Теоретически можно было отбить телеграмму, и, конечно, Людмила, наверно, заняв у родителей, прислала бы мне нужную сумму, но я об этом даже думать не хотел, при моей теперешней зарплате тянуть ещё деньги из нашего тощего бюджета я не мог себе позволить. А Юрке жена ещё по отъезду заявила:
– Деньги кончатся – даже не думай звонить, добирайся, как хочешь.
Но голод не тётка, пошли позавтракать в ресторан, взяли чаю, хлеба, по две порции сливочного масла и по две порции манной каши, по ходу трапезы поинтересовались у официантки, не знает ли она какой-нибудь стройки в Бендерах, где могли бы пригодиться наши мозолистые руки. Она ответила:
– Так у нас для лагеря новые корпуса строятся, площадка километрах в трёх отсюда, попытайтесь там поговорить.
Мы разузнали, как добраться до лагеря, дождались автобуса, проехали остановок пять и вышли на остановке «Лагерь».
Водитель автобуса рассказал, где находится лагерь, хотя ошибиться было сложно – ворота его располагались метрах в пятнадцати от остановки. Нам повезло – войдя в ворота, мы увидели группу людей, сидящих на корточках вокруг чертежа, выяснилось, что среди них был прораб. Подошли, объяснили ситуацию, что в турпоходе в Закарпатье у нас украли деньги, одежду, а тут ещё холера, мотаемся по стране, денег просить на обратную дорогу не у кого, у обоих в семьях маленькие дети и жёны не работают. В принципе если и приврали, то совсем чуть-чуть.
Прораб выслушал нас, не перебивая, внимательно разглядывая, поинтересовался:
– А остановились-то где?
– На поляне рядом с рестораном.
– Так это ваша вторая палатка, которая сегодня появилась?
– Наша.
Прораб разогнулся, спросил:
– А что можете?
– Всё: плоское катать, круглое таскать, бетон месить, немного по плотницкой части, немного по слесарной.
– Работа, говорите, нужна… Хорошо, видите машину с байдаком? – прораб, указал на бортовой грузовик с удлинённым кузовом, стоящий посередине площадки. – Разгружайте.
Мы с Юркой направились к грузовику, сняли рубашки, остались в шортах.
– А рукавицы дадите?
– Ребята, дайте им рукавицы.
Забрались в кузов, он был под завязку забит берёзовой толстенной необрезной доской шестиметровой длины. Юрка, как более крепкий, встал у заднего борта, там было сложнее, я у кабины. Лесины были каждая килограммов по двадцать-тридцать, работать поначалу было неудобно, приходилось, стоя на куче, вытаскивать из неё доски и скидывать вниз, когда кузов чуть подразгрузился, стало поудобнее, ну а когда смогли открыть боковые борта, работа полетела.
Остановились отдохнуть через полчаса, разгрузив половину, прораб, вскочив на подножку, заглянул в кузов, одобрительно кивнул и сказал, обращаясь к своим рабочим:
– Ну что, мужики, поможем москвичам, а то останутся у нас насовсем, всех девок наших перепортят, вишь какие шустрые.
– Подходящие парни, – ответил за всех бригадир. – Полгода подсобников нет.
Прораб спросил:
– Документы с собой?
Мы достали паспорта, прораб быстро пролистал их и сунул в карман.
– Оформлю сегодня в конторе, вечером занесу к вам в палатку.
После отъезда прораба с объекта закончили разгрузку машины, затем штабелировали доски в указанном месте, после чего бригадир сказал нам:
– Отдохните пока, понадобитесь – скажу.
Не понадобились до вечера, отправились домой, не дожидаясь автобуса.
Часов в шесть вечера мы были в лагере, заплатив по десять копеек, помылись душе, подойдя к палатке, увидели прораба, беседующего с Надей.
– А что ж вы не рассказали, что с вами такая красавица? Мы б ей тоже работу подыскали.
Но у нас были другие планы на Надежду. Распрощавшись с прорабом, отправились в ресторан, первым делом зашли в кабинет к директору. Попросили выслушать нас, директриса – приятная интеллигентного вида женщина лет пятидесяти, внешность которой и манера ведения беседы в другой ситуации никогда бы не натолкнули меня на предположение, что я беседую с директором заштатного ресторана на окраине г. Бендеры, – согласилась нас послушать. Мы рассказали свою горькую историю, включая то, что уже устроились работать на стройке их лагеря, и попросили кормить нас в кредит до первой получки. Выслушав нас, директриса попросила наши паспорта, внимательно изучила их, сказала:
– Хорошо, я вам помогу с условием: ваши паспорта будут храниться у меня в сейфе до полной расплаты.
Мы, собственно, на это и рассчитывали. Договорившись о главном, мы поинтересовались: возможно сделать так, чтобы обеды нам отпускали в каких-нибудь кастрюльках, чтобы наша спутница могла приносить нам обеды на стройку? Оказалось, что ресторан для желающих отпускает обеды в судках, так что проблем никаких с нашим дневным питанием не будет.
Забрав наши паспорта, директриса положила их в сейф, достала оттуда детскую ученическую тетрадь в двенадцать листов, написала что-то на
