— Так и я не семейный человек, — рассудительно заметил Конрад, следуя за ней.
Доминик обернулась — они уже достигли лестничной площадки, на которой находилась ее квартира.
— И у тебя ни разу не возникло соблазна расстаться с вольной холостяцкой жизнью? — с легкой улыбкой на губах спросила она. Ей давно уже хотелось задать этот вопрос. — Я имею в виду, что тебе уже тридцать семь, ты успел многое повидать. В твоей жизни, наверное, были моменты, когда ты…
Конрад взял у нее ключ и вставил его в замочную скважину.
— Скажем так, меня никто не ждет. Я действительно жил полнокровной жизнью и, отвечая на твой вопрос, да, однажды соблазнился, но…
— Привет, Доминик!
Черт, как некстати! — подумала Доминик, здороваясь с Джулией, которая спускалась по лестнице. Следом за ней шел Билли. Доминик хотела юркнуть в квартиру, но ей пришлось задержаться, потому что Конрад, широко улыбаясь, направился навстречу Джулии.
— Я Конрад, — представился он и протянул руку. — Значит, вы и есть та соседка, которая живет этажом выше и помогает Доминик?
Джулия расплылась в улыбке, не в силах скрыть восхищение при виде такого красавца. Доминик преисполнилась гордостью за своего спутника, который и вправду был неотразим даже в спортивной одежде.
— Мы стараемся помогать друг дружке, — кокетливо ответила Джулия, не отпуская руку Конрада. Она смотрела на него, словно околдованная его темно-карими глазами. — Без Доминик я бы просто пропала.
— Мам, я ведь тоже поеду в лагерь, да? — встрял в разговор взрослых Билли, очевидно решивший заявить о себе.
— Поедешь, поедешь, — успокоила сына Джулия, оторвав наконец взгляд от Конрада. — Билли очень осторожный. Он вначале дает Чаку попробовать что-то, а затем, если все в порядке, присоединяется к нему. Он похож на меня, я нерешительная от природы. Вот Доминик, та прямо излучает уверенность. Поэтому она преуспела в работе, а я просто мама.
— Но очень хорошая мама, — вставила Доминик, которая всегда стремилась поддержать у подруги веру в себя.
Джулия пожелала им счастливого пути, и они с Билли заспешили вниз по лестнице.
— Конрад, дай мне десять минут на сборы, — попросила Доминик, войдя в квартиру. — Сварить тебе пока кофе?
— Я сам сварю. Ты будешь?
— Да, спасибо, — ответила она и направилась в спальню.
Доминик решила надеть брючный костюм. Он был достаточно нарядным, чтобы показаться в нем перед родителями, и в то же время удобным для длительной поездки в машине, потому что не мялся и не сковывал движений. На смену она захватила хлопчатобумажное платье, которое надевала, когда гостила у родителей в прошлый раз, и которое понравилось матери.
— Прекрасно! — воскликнул Конрад, когда Доминик вышла из спальни с небольшой дорожной сумкой. — У тебя совсем мало вещей. Кстати, ты захватила платок?
— Нет, а зачем?
Конрад рассмеялся.
— Прокачу тебя с ветерком. — И, видя ее недоумение, пояснил: — Верх моей машины откидывается. Знаешь, как здорово мчаться по шоссе, когда тебя обдувает со всех сторон? Но, чтобы не простудиться, советую тебе накинуть на голову платок.
— Хорошо.
— Ну как? — спросил Конрад, стараясь перекричать шум ветра, который свистел в ушах.
Доминик потуже завязала платок, который все время норовил соскользнуть у нее с головы, и крикнула:
— Здорово!
Ей нравилось нестись навстречу ветру, нравилось подставлять лицо лучам солнца, вообще нравилось путешествовать в машине с откидным верхом. Единственным неудобством было то, что из-за шума они не могли нормально разговаривать, а Доминик о многом хотелось спросить Конрада. Жаль, что пропадает такая возможность, с сожалением подумала она.
Доминик надеялась, что сможет это сделать за ланчем, если они где-нибудь сделают остановку. А вдруг Конрад не собирается нигде останавливаться? Сразу отвезет ее к родителям, а сам исчезнет на эти два дня или проведет их с кем-нибудь из старых знакомых… Эта мысль сильно огорчила Доминик, и она решила осторожно выяснить, что ее ждет впереди.
— Мы едем прямо к… — начала она, но Конрад заговорил почти одновременно с ней:
— Я не смог снять номер в «Золотой долине», но, надеюсь, хоть ланч-то там не заказывают загодя?
Доминик почувствовала облегчение, оттого что Конрад угадал ее мысли, и радостно засмеялась.
— Почему ты смеешься? — прокричал он, сворачивая с шоссе.
— Я собиралась выяснить наш маршрут, но ты уже ответил на мой вопрос.
— Я читал твои мысли.
— Надеюсь, что нет! — воскликнула Доминик, слегка покраснев.
— Что-то неприличное?
— Ничего особенного.
— О черт! — выругался Конрад, резко затормозив. Дорогу неспешно переходила овца. — Загородные дороги могут быть очень опасными. Кругом тишь да гладь, сплошная идиллия, но за рулем расслабляться нельзя.
Доминик посмотрела на простирающийся пейзаж — зеленые поля, перемежающиеся небольшими рощицами. У нее вдруг защемило сердце, когда она ощутила дыхание родного края. Она уехала отсюда по доброй воле, но тоска по дому изредка давала о себе знать.
— Я люблю приезжать сюда, — тихо сказала Доминик, — но все равно с радостью возвращаюсь в Нью-Йорк.
Конрад накрыл ладонью ее руку, и Доминик почувствовала внезапное возбуждение. Как хорошо, что они знали друг друга еще тогда, когда оба пытались найти свое место в жизни! Молодая женщина осознавала, какое влияние оказал на нее Конрад, и вот он снова рядом, снова является частью ее жизни… Она лишь не могла понять: те теплые чувства, которые она испытывает к нему, ностальгия по юности или они вызваны чем-то еще.
Доминик осторожно перевела взгляд на мужественный, уверенный, красивый профиль своего спутника, внимательно следившего за дорогой. Она не могла избавиться от мысли, что ее эмоциональная привязанность к этому человеку становится все глубже и сильнее. Доминик не забыла, с каким восхищением всегда смотрела на него с того самого дня, когда отец представил молодого врача-стажера своему семейству. И даже помнила, где находилась в этот момент — в гостиной, у окна. Когда отец ввел Конрада в комнату, она мысленно восхитилась: ого, какой красавчик!
Тогда у Доминик ёкнуло сердце, но она не поняла, отчего. Но теперь-то ей стало абсолютно ясно, что это было пылкое юношеское увлечение Конрадом. Ну а сейчас? Те чувства, которые она испытывает к нему сейчас, уже нельзя назвать трепыханиями неопытного девичьего сердца. Может, так чувствует себя женщина, когда влюблена?
Конрад убрал ладонь с руки Доминик, потому что дорога начала петлять и он должен был держаться за руль обеими руками. Вскоре Конрад подкатил к «Золотой долине», и Доминик удивленно воскликнула:
— Боже, как тут все изменилось! Вывеска была совсем другой, и отель выглядит иначе.
