Обстановку разбил в щепки громкий хохот, от которого горе-детектив подскочил на месте. Оказалось, что Базука все-таки пошел в его сторону, но, услышав разговор, чуть в отдалении остановился. И теперь неприлично ржал на всю улицу, смакуя моральное поражение неприятных ему личностей. Кстати говоря, две другие «неприятные личности» тоже уже подбегали, будто всерьез собирались товарища спасать. Захар же, гнида такая, Бойков окончательно распустился:
– Ну и что вы с ней сделаете, бесхребетные разведчики? За патлы оттаскаете? Гвоздем на ее тачке плохое слово напишете? Сильно сомневаюсь! В смысле, сильно сомневаюсь, что вы хоть одно плохое слово на троих знаете. Еще не дошло, неудачники? Если добро хочет победить зло, то оно должно быть злее, наглее и сильнее зла. А иначе так и будете шарами хлопать, пока о вас зло ноги вытирает.
– Сейчас ты о нас ноги вытираешь, – пробурчал Николай.
– И делаю это с большим удовольствием! – ответил Базука и прошел мимо него к застывшей Ане. – Смотрите, лошки, второй раз показываю, а до вас всё не доходит.
Он беспардонно схватил девушку за запястье, она завизжала, но вырваться не смогла. Студенты вокруг начали останавливаться и глазеть, что происходит. Наверное, никто бы не удивился, если бы на их глазах Базука врезал ей кулаком в челюсть, а потом до смерти запинал. Но он затолкал руку ей в карман, вытащил под вопли ее смартфон и продемонстрировал Николаю:
– Сейчас отдам гардеробщице, скажу, что на полу нашел. Она, обалдевшая от счастья, завтра утром вручит его без всякой компенсации. И смогу повторять это хоть сто раз подряд, если кое-кому не хватит ума придумать что-то более оригинальное.
«Кое-кто», то есть Аня, материлась и отмахивалась, но даже не пыталась выхватить у него вещь. А потом плюнула, села в машину и хлопнула дверью – так громко, что ее папе теперь, возможно, придется приобретать ей новый автомобиль. Сорвалась с места, Базука пошел назад к универу, оставив нашу троицу в полной задумчивости.
– М-да… – медленно начал Женька. – Тут есть о чем подумать… Может, с внутренними демонами и не стоит бороться так усердно, как мы за них взялись?
– И снова подвиг не на нашем счету, а на его, – добавила Вера, глядя вслед бодро шагающему хулиганью. – Это становится традицией. И уже все меньше и меньше значения имеет тот факт, что он делает это ради смеха и чтобы кого-то лишний раз позлить. Это вообще нормально, что нас побеждает самый отмороженный человек во всем городе?
– Нормально! – выпалил Николай. – Нормально – именно по тем причинам, которые он и описал. Мы слишком мягкотелые, чтобы вершить добро до конца! И потому предлагаю разработать новую стратегию, мои дорогие друзья! Чтобы стать настоящими героями, нам надо победить одного очень сильного злодея. Уроем Базуку – и после этого, считайте, уроем кого угодно.
Урывать Базуку почему-то было боязно. Но толк в таких рассуждениях все-таки присутствовал.
Глава 7. Не тому вы случайно войну объявили, ребятВера наконец-то дождалась своего звездного часа – и никто ведь критиковать не будет, раз она совершает благое дело. На третью пару Женька прибежал запыхавшийся, а Ник сразу понял причину:
– Опять этот ублюдок у тебя деньги отобрал? Когда уже наша столовка перейдет на карты?
– Да нет, – тот отмахнулся, поскольку дело давно уже стало привычным. – Просто подзатыльник залепил.
Вера с большим удовольствием изрекла:
– Ну все, он нарвался! Просыпайтесь, внутренние демоны, теперь мы с вами на одной стороне!
Друзья так и не поняли, почему она всю пару страшно улыбалась преподавателю, но было ясно, что сразу после с виду безобидная девчонка сорвется с поводка.
Народная мстительница нашла Базуку возле выхода – к счастью, Захар Бойков достаточно примечательный, да и в толпе всегда выделяется, ведь самые разумные сразу от него отступают на безопасное расстояние. В итоге бандюган всегда оказывается в центре пустой поляны. Женьку Вера предусмотрительно звать не стала, иначе у нее не будет никаких шансов.
Стоило ей остановиться перед ним, парень сразу размягчился – улыбнулся ласково, без обычного издевательского сарказма, и сразу же перешел к ухаживаниям. Ну, в том смысле, в котором он понимает слово «ухаживания»:
– О, красавица, мы начали слишком часто встречаться. И это меня радует. Откроем вместе глаза на знаки судьбы и последуем им? Можно и с открытыми глазами.
– Любишь меня? – Вере надо было закрепить результат словесно.
– Практически, – ответил он неопределенно, но, вполне вероятно, это и был его романтический словарный запас. – Идем?
Но девушка капризно вытянула губы:
– Если бы ты меня любил, то сделал бы что-нибудь хорошее! Чтобы мне понравиться.
– Так я ведь вчера сделал. Наказал воровку за воровство у самой себя. Но на самом деле я просто хотел добавить ее возмущенную рожу к вашим возмущенным рожам. Мало?
– Конечно, мало, – Вера вздохнула. – Но зато вчера ты подкинул потрясающую идею! Если бы ты меня действительно любил, то написал бы на своей машине гвоздем что-нибудь приятное. Например, «козел» или что-нибудь в этом духе, где ты признаешь то, чем являешься.
– Серьезно? – он улыбнулся еще шире, а светло-карие глаза почему-то стали темнее.
– Вполне. Уже не любишь?
– Я же сразу сказал – идем.
Он схватил ее за руку и потащил за собой на улицу. Гвоздя по дороге не нашлось, пришлось выбирать камешек поострее. Вера хоть и не сомневалась, что все получится, а все равно впадала в немыслимый восторг. Такая власть над людьми очень приятно кружит голову!
Уже через пять минут вся округа могла лицезреть довольно ровные буквы по всему правому боку автомобиля: «Козел хочет Веру».
Воспроизвел задание не совсем буквально, но почему бы и нет?
– Слово «любит» ты, наверное, еще не выучил, но сойдет, – похвалила Вера и развернулась, чтобы уйти.
– Эй, куда? – тот, как хищник, сразу напрягся и переместился в пространстве, оказавшись снова перед ее носом. – Садись, поехали покатаемся. Или все еще недостаточно, чтобы подчеркнуть, чем я являюсь?
Она торжествующе расхохоталась ему прямо в обнадеженное лицо:
– Никуда не поеду и не пойду! И у тебя со мной нет ни единого шанса. Мне же Андрей Короленко нравится. Неужели я забыла сообщить?
И хоть это была почти правда, но в данном случае – большой, болезненный удар острым краем камня в самый центр гордости. Альфа-самцы по определению не могут воспринимать других таких же альфа-самцов спокойно, и потому ни одно иное имя не заставило бы желваки Базуки активизироваться.
– Почему именно он? – процедил сдавленно.
– Да какая разница? – Вера беззаботно пожала плечами. – Кстати говоря, если еще раз докопаешься до Женьки, я отомщу уже в полную силу. Запомнил?
