"Были только неправильные ответы".
К концу дня собеседований Сэм почувствовал, что открыл что-то новое о себе. Я подумал: "Это правильное тестирование чего-то, что имеет большое значение, даже если мне трудно сформулировать, что именно", - сказал он. Ничто в обычной жизни - даже игры и головоломки, которые поддерживали Сэма в детстве, - не могло послужить аналогом того, чем занимались "торговцы" на Джейн-стрит. "Детство не дает тебе такой версии, по которой можно было бы сказать, что ты в этом хорош", - сказал Сэм. Детство дало ему математику, в которой он был очень хорош, но не великолепен. Детство дало ему различные стратегические настольные и карточные игры, в которых он тоже был очень хорош, но не очень. Трейдеры с Джейн-стрит проверяли его ум на наличие качеств, которые никогда не подвергались точной проверке. И Сэму показалось, что Бог различными способами подправил трейдинг или, по крайней мере, игры, призванные имитировать трейдинг, чтобы они отличались от математики и настольных игр. Каждая из этих настроек делала игры более соответствующими его разуму. "К концу дня стало ясно, что это было лучшее, что я когда-либо делал", - сказал он.
Джейн Стрит предложила ему летнюю стажировку. Так же поступили и другие фирмы, занимающиеся высокочастотной торговлей, которые пригласили его на стажировку. Одна из фирм остановила процесс собеседования на полпути и объявила, что Сэм справился с их странными играми и головоломками настолько лучше, чем все остальные претенденты, что больше нет смысла наблюдать за его игрой. Позже, на торговой площадке на Джейн-стрит, одна из коллег-трейдеров по-прежнему с удовольствием придумывала игры и головоломки и задавала их Сэму, просто чтобы посмотреть, как он играет. Другие люди понятия не имели, о чем она говорит, - они даже не видели, что это за игра. Сэм же не только мгновенно понимал игру, но и прекрасно играл в нее.
Духи по почте, сказала она однажды Сэму.
Прислали аромат, - ответил он.
Бритни Спирс больше не работает.
Пустой идол.
Аналитик Goldman Sachs обнаруживает модель денежных потоков, предсказывающую будущее.
Прибыль пророка.
В присутствии странных новых игр соответствующие мыслительные процессы просто пришли к Сэму.
В начале младших курсов с Сэмом произошло еще одно странное событие. Совершенно неожиданно двадцатипятилетний преподаватель философии Оксфордского университета по имени Уилл Крауч* связался с ним и попросил о встрече. Сэм так и не узнал, как этот парень нашел его - возможно, по тем материалам, которые Сэм писал на различных утилитарных досках объявлений. Макаскилл принадлежал к небольшой группе в Оксфорде, которая приняла идеи, давно вынашиваемые австралийским философом по имени Питер Сингер. Он хотел, чтобы Сэм выпил с ним кофе, а затем посетил доклад, который он собирался сделать в Гарварде. На тот момент Сэм был, пожалуй, самым маловероятным человеком в Кембридже, штат Массачусетс, который добровольно посетил бы выступление какого-то случайного академика. Но тот факт, что этот профессор разыскал его (что, по мнению Сэма, свидетельствовало об оправданном отсутствии собственной значимости), а также упоминание имени Питера Сингера привлекли его внимание. Питер Сингер был, по крайней мере частично, ответственен за те идеи, которые были у Сэма относительно того, что делать со своей жизнью.
Эти идеи в их современном воплощении восходят к 1971 году, когда Сингер был двадцатипятилетним преподавателем философии в Оксфордском университете. Толчком к их появлению послужил надвигающийся голод в Бангладеш. Вид умирающих от голода людей, которых можно было бы спасти, если бы другие, более богатые люди прислали им еду, обеспокоил Сингера настолько, что он задумался об этом. В эссе под названием "Голод, изобилие и мораль" он искал способ драматизировать природу этого морального поражения. "Я пытался придумать пример, когда было бы неправильно не помочь, даже если вы ни в коей мере не ответственны за проблему", - сказал он. В качестве примера он привел человека, который во время прогулки наткнулся на тонущего в пруду ребенка. Что, спрашивает Сингер, вы бы сделали в такой ситуации? Вы бы даже не задумались об этом. Вы бы прыгнули в пруд и спасли ребенка, даже если бы это означало испортить ваши новые дорогие туфли. Тогда почему, спрашивает Сингер, мы так медлим с отправкой эквивалента этих дорогих новых туфель, чтобы предотвратить голод бенгальского ребенка? "Весь наш взгляд на моральные проблемы - наша моральная концептуальная схема - нуждается в изменении, а вместе с ней и образ жизни, который стал само собой разумеющимся в нашем обществе", - написал он в первом из подобных залпов, которые будут продолжаться всю жизнь. Нам нужно было не просто испортить свои новые туфли". В конце концов он пришел к мнению, что мы должны отдавать другим то, что у нас есть, до тех пор, пока цена для нас самих не перевесит пользу для них. Мы должны перестать думать о благотворительности как о вещи, которую приятно делать, но можно и не делать, и начать думать о ней как о своем долге.
Сам Зингер продолжал поступать именно так, отдавая все больше и больше своих доходов. Его эссе, естественно, вызвало тысячу опровержений со стороны других философов. Преподаватели задавали его студентам и говорили: "Ваша задача - найти, где этот аргумент ошибочен", - вспоминает Сингер. Было много очевидных претензий: Его история касалась одного ребенка, и спасать всех было непрактично. Когда вы начинаете идти по этому пути, отдавая все, кроме самого минимума необходимого для выживания, где вы проводите черту, за которой уже достаточно? ("Иногда нет ничего плохого в том, чтобы дать ребенку утонуть" - так называлось одно из опровержений). Под большей частью критики скрывалось ощущение, что Сингер слишком усложняет нравственную жизнь для обычных обеспеченных людей. "Некоторые авторы утверждают... что нам необходимо иметь базовый моральный кодекс, который не слишком выходит за рамки возможностей обычного человека, поскольку в противном случае произойдет всеобщее нарушение соблюдения морального кодекса", - написал Сингер в одном из своих собственных опровержений этой идеи в своей оригинальной статье. "Грубо говоря, этот аргумент предполагает, что если мы скажем людям, что они должны воздерживаться от убийства и отдавать все, что им не очень нужно, на помощь голодающим, они не будут делать ни того, ни другого, тогда как если мы скажем им, что они должны воздерживаться от убийства и что отдавать на помощь голодающим - хорошо, а не делать этого - неправильно, они, по крайней мере, будут воздерживаться от убийства".
В реальном мире академические дебаты не имели большого значения, поскольку обычные обеспеченные люди просто игнорировали Сингера. На
