— Значит, ты еще не совсем сошел с ума от тети Зено, дядя Дэймон? — спросил Дэвид. Глаза его расширились от любопытства.
Зен смогла оторваться от губ Дэймона, но его объятия оставались такими же крепкими.
— Дядя Дэймон просто беспокоился о нас, — с трудом выговорила она, упираясь руками ему в плечи.
— Это хорошо. Хотите половить рыбу? — расплылся в улыбке Дэвид.
— Ух! Порыбачить?.. Прекрасно, но я голоден.
— Я приготовлю завтрак, — предложила Зен. — Отпусти меня!
— Что?.. О хорошо. — Дэймон разжал объятия. Затем с сожалением потер заросший подбородок, заметив на щеках Зен красные пятна.
— Не было времени побриться, — пробормотал он. — Гнал на машине почти всю ночь, как только узнал от матери, где вы. С трудом нашел это место. Я, должно быть, исколесил почти все годы Адирондак, пока не наткнулся на заправочную станцию, которая оказалась открытой в пять утра.
— Станция Харли? — спросил Дэниел.
— Как? Да, похоже, что так его звали. — Дэймон зевнул.
— Почему бы тебе не прилечь? — предложила Зен. — Я позову тебя, когда…
— Мы же хотим пойти на рыбалку с дядей Дэймоном, — насупился сердито Дэвид.
Зен собралась было возразить, но Дэймон сжал ее за талию, подавив очередной зевок.
— Я побреюсь, затем заберу ребят порыбачить, а уж после лягу спать.
Зен молча кивнула и повернулась к мальчикам, которые уже бросились наверх, чтобы одеться и обуться.
Дэймон взял ее за плечо.
— Потом мы поговорим, — сказал он, криво улыбнувшись.
Как только троица рыбаков спустилась к озеру, Зен быстро поменяла постельное белье на своей кровати, чтобы Дэймон смог отдохнуть после рыбалки.
Она радовалась, слыша отдаленный смех мальчиков и восторженный лай пса.
Зенобия поджарила картошку на большой сковороде, затем тонко нарезала помидоры и посыпала солью и перцем. Поставив картошку на медленный огонь, в другой сковородке поджарила бекон с яичницей. В духовке разогрела толстые ломтики кекса, испеченного Марией. Когда кофе в большом эмалированном кофейнике стал подниматься, добавила в него яичной скорлупы, чтобы гуща осела, как это делают в Швеции. Затем подошла к старому шифоньеру в гостиной и достала одну из скатертей матери, хлопчатобумажную, с ручной вышивкой. Скатерти хранились завернутыми в тонкую фольгу вместе с листьями мяты. Она вытрясла скатерть на крыльце и расстелила на дубовом столе. Затем выбежала на улицу и наломала веточек вербы, которые поставила в вазу в центре стола. Наконец, позвонила в старый колокол, висящий на крыльце. Громкий звон эхом отозвался в чистом горном воздухе.
Комок подкатил к горлу, когда Зен увидела приближающегося Дэймона. Мальчики повисли на нем с двух сторон, а Кудряш прыгал вокруг.
— У-у, судя по запаху, я мог бы съесть целую тонну того, что ты наготовила. — Дэймон ухмыльнулся, затем наклонился, чтобы крепко расцеловать Зен. Когда он выпрямился, его лицо стало серьезным: — Больше никогда не покидай меня!
Зен уставилась на него широко открытыми глазами, когда он, отпустив ее, стал отправлять мальчиков умыться наверх. Сам Дэймон исчез в ванной комнате внизу, откуда появился спустя несколько минут, прежде чем мальчики успели спуститься.
Он с интересом оглядел помещение.
— Прекрасно! Как тебе так быстро удалось навести порядок?
— Ребята помогли. — Зен чувствовала, как дрожит под пристальным взглядом Дэймона. — Конечно, — поспешила она добавить, — многое еще предстоит сделать. Крыльцо осело. Дверь болтается! Окна грязные!
— Я позабочусь о ремонте, — сказал Дэймон.
— Ты? — Она открыла рот от удивления. — Что, Янос приезжает?
Дэймон свысока глянул на нее; шрам на переносице — след от травмы, полученной при игре в футбол, — придавал красивому лицу мужественный вид.
— Я сам все починю. Останусь здесь на некоторое время.
— Диван для тебя коротковат, — усмехнулась Зен.
— Будем спать с тобой на кровати.
— Не надейся!
— Тогда сама спи на диване, — сказал он со скучающим видом.
Зен выпрямилась и посмотрела ему в глаза.
— Послушай-ка, Дэймон...
— Обсудим это после. Я голоден! — Он взглянул на лестницу, по которой спускались мальчики. — Можно, я налью себе кофе? — спросил он у Зен.
Она помчалась к плите и обеими руками начала снимать большущий кофейник.
— Поставь! Я сам отнесу! — Дэймон поспешил на помощь, взял кофейник и поставил его на стол. Пока мужчины усаживались, Зен принесла на подставках горячие сковородки с едой. Поджаренный хлеб она прикрыла стеганой грелкой, которую сделала еще ее мать.
На какое-то время воцарилась тишина, пока все четверо с аппетитом завтракали.
— Зен, это было изумительно. — Дэймон встал, чтобы налить кофе. Ребята, выпив молока, собрались поиграть с собакой.
— Вы убрали постели? — спросил их дядя. — Когда они покачали головами, он указал наверх. — Постойте! Возьмите сначала свои тарелки, отнесите в раковину и помойте их!
Дэймон проследил, как было выполнено его распоряжение, затем зевнул и сказал, что немного вздремнет. После этого он исчез в спальне.
Зен напомнила мальчикам, чтобы они держались от воды подальше, и принялась за уборку. Сегодня она намеревалась вычистить кладовку. Это была грязная, кропотливая работа, занявшая полдня. Закончив ее, девушка вся перемазалась.
Прежде чем она смогла принять душ, вернулись мальчики, голодные и усталые. Зен накормила их и отправила наверх отдыхать. Когда немного погодя она заглянула к ним, оба спали. Кудряш развалился на плетеном коврике между кроватями.
Вздохнув с облегчением, Зен встала под душ и тщательно намылилась. Теплая вода, струящаяся по телу, снимала усталость и напряжение.
Она уже вытиралась, когда вспомнила, что не захватила чистое белье. Завернувшись в простыню, Зен на цыпочках проскользнула в спальню, стараясь не разбудить Дэймона.
Несколько секунд ушло на то, чтобы добраться до полок старого дубового гардероба, где она хранила свое белье. Разинув рот, Зен уставилась на аккуратную стопку мужских рубашек, лежавшую там.
— Я переложил твои вещи на другую полку, — послышался голос Дэймона. — Ты такая низенькая. Я подумал, ты не станешь возражать против того, что у тебя теперь три нижние полки, а у меня три верхние.
Она повернулась и увидела, что он лежит, опершись на локоть, и наблюдает за ней. Зен стала искать свои вещи, ругая мужскую бесцеремонность.
— Когда ты успел внести багаж? Я что-то не видела.
— Когда ты убирала посуду. — Он пожал голым плечом. — Я был уверен, что ты не станешь возражать.
