- Вот это, я понимаю, настоящий профессионализм, - одобрил Кин, усаживаясь напротив Чена. - Извините, что оторвали Вас от дел. Или частично оторвали.
- Пустое, - он даже удостоил нас короткими взглядами. Он явно спокоен и считает, что ему нечего скрывать и никакой опасности нет, и его сугубая нормальность меня донельзя радует. - Если я знаю что-то полезное для вас, я с радостью расскажу, тем более, как мне сказали, вызов связан исключительно с тем, что случилось с дядей.
- Да, именно так. В каких вы были отношениях? - начал с очевидного вопроса Кин, пока я изображаю статую чуть в стороне.
- Я бы сказал, в “дружеских”, но мы были слишком из разных миров, чтобы в самом деле дружить. Однако, это были определенно “дружелюбные” родственные отношения. Мы не ссорились, поздравляли друг друга с праздниками и приглашали на значимые события.
- То есть, вы мало общались?
- Очень умеренно, очень.
- Когда вы переписывались и когда встречались в последний раз?
- Мы обменялись традиционными открытками с оленями в последний день года, - больше пяти месяцев назад. - А до того я приглашал его на презентацию своей книги, он как раз был на Тайрене в это время. Это был седьмой месяц, и, насколько я помню, девятый день, выходной. Приглашение было плюс один, он пришел с Ларой, как обычно.
- Лара? - уточнил Кин. - Его жена?
- Никогда не выяснял, женаты ли они, но она обычно всегда была с ним. Блондинка, альварка. Очень красивая. Хотя, раз мне сказали, что я единственный наследник - значит, не были женаты?
Кин, конечно, подхватил хвостик связи ничуть не медленней меня - протянул Чену планшет с открытой фотографией из выписки из личного дела Гиллсоррем.
- Эта Лара?
- Да, та самая девушка. Исключительно красивая, очень вежливая. Спокойная! Идеальная подруга дипломата.
- Вы считаете, они были близки? - Кин вроде и не показывает интерес в голосе, но я его буквально чувствую. Любопытство сочится едва ли не из каждого шва его очередного безумного пиджака - на этот раз голографического сиреневого.
- Не хотел бы строить предположений, мы с дядей Джаггом были не в тех отношениях, чтобы обсуждать такие темы. Но я всегда предполагал, что она его невеста или, может быть, даже жена.
Вот так вот! Десять лет совместной работы, посещения родственных мероприятий как плюс один, а потом “мы хорошо работали вместе, поэтому я опечалена”.
Или отношения полковника и его адъютанта разладились перед смертью, или строились не совсем на сияющей взаимной любви. Кин совершенно точно тоже все это достроил в голове, от чего выглядит как кот, слопавший хозяйского попугая: довольным и полным тайного знания.
- Были ли у полковника какие-либо недоброжелатели или враги, о которых Вы знаете?
- Я полагаю, были, но, опять-таки, мне их имена ни о чем бы не сказали, так что я не в курсе. Мне очень жаль, что я не могу вам со всем этим помочь - если бы я знал, что он так вот скоропостижно скончается, я бы, конечно, у него получше выспрашивал, хотя бы про друзей и про врагов.
Выглядит он вполне искренне желающим нам помочь, но, наверное, ответов у него далеко не так много, как у нас вопросов - да и, в общем-то, он нам уже помог, без него отношения Чена и “Лары” так бы и избежали рассмотрения под микроскопом.
- Полковник что-то Вам рассказывал про работу? - уточнил Кин.
- Я не знаю, насколько мне полагалось или не полагалось это знать, но дяде, конечно, случалось обмолвиться по мелочи тут и там, конечно же.
- Конкретней?
- Он выполнял дипломатическую работу в регионах, граничащих с Империей. Конечно, как и у всех дипломатов, его миссии граничили с разведкой и прямой дезинформацией, но, я так понимаю, прямых столкновений у него не случалось. Хотя ему случалось сетовать на то, что на каждом шагу приходится распутывать следы влияния наших заклятых друзей.
Это все знакомо и более, чем понятно: отсутствие регулярных боевых действий на собственных территориях не означает отсутствия войны, знаете ли. И это вторая хорошая деталька, которая так или иначе добавляет к общей картине: тайны тайнами, а благодаря словам профессора Чена становится ясно, что “Торжество исенбюля” везло свой груз от внешних границ сектора Пять, то есть, от спорных и смежных с Империей территорий, что вполне согласовывалось с передачей в районе Ортеги - “Торжество” вышло из сектора, протащилось по одному из стандартных маршрутов меньше суток и сдало свой груз.
Конечно, имперцы не согласились бы с термином “спорный” относительно этих областей. Для них весь Альянс - спорная территория, хотя с того момента, как он ловко самоорганизовался, прошло просто неприличное количество лет. Споры не прекращаются, стычки в “нейтральных водах” не останавливаются, вооруженные до зубов противостояния продолжаются и будут продолжаться, пока какая-то из сторон не получит ощутимое преимущество. Вот, например, если бы злосчастный Маворс все-таки перестал играть в независимость и выбрал бы сторону, весы бы качнулись изрядно.
- Какого он был мнения об Империи? Не переживайте, это не пойдет в его дело и не испортит его реноме, так что можете говорить любую правду, так сказать.
- Он уважал Империю как достойных противников, - медленно сказал профессор, ясно обдумывая каждое слово. Потому что боялся сболтнуть лишнего или потому, что боялся соврать? - Насколько я помню, он в целом одобрял многие их решения в части колонизационной политики, но их политическое устройство не казалось ему верным. Как он говорил, Альянсом и так правит слишком много альваров, не хватало еще оказаться подданными императора Альве, потому что именно такая империя была бы на месте Альянса.
Кин хмыкнул.
- Или империя Эрендела, что вероятней.
- И это тоже, - серьезно кивнул профессор Чен. - Так или иначе, но дядя предпочитал мир как он есть, хоть и строчил бесконечные доклады о том, как стоит изменить подход к политике присоединения и колонизации, чтобы, так сказать, выигрывать в конкурентной борьбе с Империей. По его мнению, Империя более гибко прорабатывала условия присоединения в каждом случае, учитывая местные особенности.
- То есть, он был открытым “реформатором”, если это так можно назвать, и у него могли быть враги в собственной стране хотя бы из-за этого.
- Вполне, он не скрывал своего отношения, хоть и не афишировал его.
Кин задумчиво покивал и, кинув взгляд на планшет, спросил:
- У вас есть какие-нибудь записи или снимки, на которых генерал был бы с Ларой?
- Да, я думаю, я могу найти, - в глазах его был очевидный вопрос, но Кин не собирался распространяться.
- Отправьте нам все, что найдете, пожалуйста, - мой шеф передал ему инфокарту и добавил. - А также, если вспомните что-то еще про работу или потенциальных врагов полковника, пожалуйста, свяжитесь с нами, это может оказаться важным.
