на первое время хватит. А потом придумаем что-нибудь.
— Катенька, — тихо произнес Александр.
— Нас не найдут. Мы сразу же поедем… — Девушка продолжала говорить, не слыша обращения Александра.
— Катюш, — перебил он.
— Да? — Катя посмотрела на него ласковым умоляющим взглядом.
— Все нормально. Моя жизнь до встречи с вами не имела смысла. Я не был счастлив. Только последние три месяца я жил по-настоящему. Я знал, что делаю, чем рискую. И погибнуть ради того, чтобы стереть всю эту нечисть с земли — нормальный выбор. И я его сделал давно. В тот день, когда впервые убил человека. Я убийца. Этот инстинкт помогал мне в спорте, но большим спортсменом я не стал. Хочу напоследок использовать свою силу не напрасно. Чтобы спасти вас. Я люблю тебя. И люблю Сашу. И если ради этого стоит умереть, то пусть так и будет.
Еще на середине сказанных им слов Александр увидел две полоски хрусталя, стекавших по щекам Кати. Он обнял плачущую возлюбленную, затем посмотрел на нее, улыбнулся, утер слезы с ее лица и пошел переодеваться.
Выйдя из спальни в обновленной футболке, Александр сел на диван, куда уже успела переместиться Катя.
— Катюш, кое-что еще, — сказал мужчина, достав телефон. — Смотри, — Александр указал пальцем на интерактивную карту. — Сюда я поеду, в этом доме прячут Сашу. Через десять минут за тобой заедет Артур, парень из моего зала, ты его помнишь. Вы поедете вот сюда, — мужчина указал на место, находящееся в квартале от указанного дома. — Вы будете ждать там. Саша к вам подойдет.
— А ты? — Молебно спросила Катя.
— Вы будете ждать там, — повторил Александр, чтобы пресечь дискуссию. — Меня не ждите. Если Саша будет без меня, забирайте ее и уезжайте. И не говори Артуру, что происходит. Он ничего не знает и знать не должен, чтобы не быть соучастником. Ты тоже потом ни в чем не признавайся. Ты поняла меня?
Катя молча кивнула. Александр положил свою широкую ладонь на руки девушки, сложенные на коленях, поцеловал ее в губы и молча покинул квартиру.
22
«Жестокость порождает жестокость, а кротость порождает кротость»
Герберт Спенсер
«Справедливость без силы — одна немощь, сила без справедливости — тиран»
Блез Паскаль
«Все, взявшие меч, мечом погибнут»
Евангелия от Матфея (26:52)
Взгляд Александра рыскающе плавал вдоль придорожных заборов коттеджного поселка, надменно отделившегося от основной части города. Высота здешних оград коррелировала с претенциозностью комплекса — отголосок старомодной традиции, когда заборы отождествлялись с визитными карточками, одновременно пряча и выпячивая богатство по другую сторону.
Свет уличных фонарей падал на основание лобового стекла и медленно стекал вверх, пока не исчезал вовсе, передавая эстафету следующим ренегатам ночной тьмы.
Александр смотрел сквозь стекло автомобиля в поисках нужного дома. Иногда его взгляд цеплялся за похожую постройку и, как намагниченный, менял траекторию с «лобовухи» на боковое окно и возвращался в исходное положение, когда подозреваемый дом получал оправдательный приговор.
Еще раз посмотрев на карту, мужчина обнаружил дополнительную дорогу, перпендикуляром уходящую вправо и заканчивающуюся искомым объектом. Александр вывернул руль и погрузился в полную темноту, оставив позади освещенный участок поселка. Теперь единственным источником света были передние фонари его «Киа», иезуитски несущие отголосок жизни в это царство тьмы.
Поняв, что таким образом его могут заметить, Александр остановил машину, заглушил мотор и оставшийся путь до дома прошел пешком.
Это было чарующее путешествие: хруст грунтовой обочины под ногами, замшевая чернота вокруг, усугубляющаяся безлунным слепым небом. Звезд в эту ночь не было. После смерти, думал Александр, вероятно, придется пройти похожий путь, чтобы проникнуть в загробный мир, если таковой существует. Пока он верил только в смерть.
В конце мглистого коридора показался свет. Александр шел по его направлению и остановился в тридцати метрах от забора. Фонарь у ворот был источником этого света, извлекая из себя гигантский желтый конус, которым и озарял все смежное пространство.
Отсюда, издалека, был виден фасад дома. Все хорошие и плохие, но одинаково важные, вещи видны только с дистанции. Мужчина еще раз посмотрел в экран смартфона и сверил адрес: да, это был тот дом. Дом Глеба. Дом, где держали в плену Сашу и, возможно, еще какое-то количество несовершеннолетних жертв извращенной похоти его обладателя.
Мужчина повернул влево и подошел к тыльной части ограды: входить через парадный вход ему не позволяла цель его визита.
Подойдя вплотную к двухметровому забору, Александру потерял из виду дом, но, по воссозданной в памяти планировке, понимал, что стоит у левой его части. Где-то там, на втором этаже находится спальня Глеба и прилегающий к ней его кабинет.
Александр перелез через забор и оказался во внутреннем дворе дома. Осмотревшись, он тихо подбежал к торцевой части фасада. Прямо перед ним была лестница, ведущая наверх и упирающаяся в дверь: благо по всей территории хаотично располагались фонари, и можно было видеть объекты вокруг, если не в своем природном окрасе, то хотя бы очертания.
Александр стал медленно подниматься по ступеням вверх. Также медленно, чтобы не казнить тишину, он потянулся к ручке двери. Едва Александр к ней прикоснулся, дверь распахнулась, и он тут же отскочил влево, спустившись на одну ступень вниз.
В проеме показался мужчина в камуфляжной одежде. Увидев незваного гостя, он широко распахнул свой взгляд, но едва ли он успел что-либо сообразить, как Александр наскоком кинулся на него и, закрыв ладонью его рот, другой, правой рукой прижал охранника к внутренней стороне открытой двери.
Тот издавал немой крик, мгновенно умирающий в герметичной ладони Александра. Быстрым движением правой руки боксер на секунду освободил хват врага, проник ею в карман куртки, вытащил нож и мгновенным ударом всадил лезвие в левый висок охранника. Крик прекратился. Теперь окончательно. Окровавленная голова медленно сползла вдоль двери вниз. Александр вошел в помещение дома.
Внутри было светло и тихо. Откуда-то из центра дома, вероятно из гостиной, доносился слабый голос включенного телевизора: прислуга или охрана коротают дежурство. Надо было действовать быстро, чтобы не привлечь других охранников, которых наверняка на территории дома было больше, чем один — убитый.
Быстро сообразив где он находится, Александр прошел дальше по коридору в другую сторону от гостинной, из которой шел звук. Он набрел на дверь комнаты в углу первого этажа, где по словам Василия, убитого на пляже в собственной машине, должны были содержаться юные пленницы.
Александр плавно дернул ручку: заперто. Спрятавшись у стены справа, он выжидал худшего сценария: если, например, из комнаты выйдет еще один охранник или другой служащий дома. Через десять
