помогло избежать подчинения гормонам и генам.
Частично помогло избежать подчинению инстинктам. Как это стало возможным?
В отличие от животных, мы рождаемся с недостаточно развитым мозгом, но после рождения наш мозг начинает интенсивно развиваться.
Иначе говоря, мудрая природа сделала исключение для человека, чтобы он не заканчивал своё развитие там, в утробе матери, а в значительной мере продолжал его после рождения. Продолжал развитие среди людей.
У животных мозг детёныша составляет 75 % от мозга взрослой особи. Ему не надо интенсивно развиваться, за него многое решила природа. Хватит ему для развития и 25 %.
Мозг ребёнка составляет только 25 % от мозга взрослого человека. И начинает развиваться буквально с первых дней жизни. Буквально впитывает в себя свою «среду».
В четыре года мозг ребёнка составляет уже 80 % от мозга взрослого, в 7 лет он уже такой же, как у взрослых.
Каждый раз мы убеждаемся, что человек самое пластичное из всех существ, населяющих нашу планету.
То, что кажется врождённым, на самом деле, очень изменчиво. Поэтому ребёнок нуждается в воспитании. Каким должно быть это воспитание, понятно, что если речь идёт о ребёнке, желательно, чтобы оно не было унылым и скучным, но это другая тема. Важно, что именно воспитание должно подготовить ребёнка к будущей жизни среди людей.
…обретение свободы
Меня обрадовала одна мысль, которая прозвучала в фильме.
Этап воспитания ребёнка, этап его принципиальной зависимости от взрослых, есть в то же время – великий парадокс – этап обретения ребёнком свободы.
Если позволить себе пофантазировать, то могу сказать, что именно в этот период можно закрепить зависимость ребёнка, которая сохранится у взрослого человека на всю жизнь. А можно помочь постепенно освободиться от зависимости, чтобы стать свободным человеком.
И именно в этот период нас учат и, соответственно, мы учимся становиться мальчиком и девочкой.
…всё дело в культуре
В самый ранний период нашего развития, наше окружение, семья, социум, навязывают нам, если позволить себе метафору, «мужской» мозг и «женский» мозг. Получаем не от природы, от культуры, то есть от нас самих.
Это продолжается до сих пор.
Культура, создавшая механизм по различению мужского и женского работает без остановки, из неё и рождается социальное неравенство, которое продолжает воспроизводить само себя.
…добавлю, особенно в обществах, в которых сильны патриархальные устои…
Или одно или другое.
Или мужчина или женщина.
Или пустое или полное.
Или день или ночь.
Одно или другое, без вариантов.
Эта система даёт сбои, книга, фильм, не говоря о соответствующих научных исследованиях, тому пример. Но с предустановленностью жизни справиться не так просто.
Обыденное сознание продолжает вершить свой суд последней инстанции.
…поговорим о сексе
«Поговорим о сексе», предлагает фильм, через тему эту не переступить, ведь многие из нас убеждены, именно в этой сфере природа одерживает безоговорочную победу над культурой.
Так ли это?
Серьёзный учёный вспоминает давний миф.
Когда-то мужчина и женщина были единым целым. Боги решили разрезать двуполого человека. И с тех пор, не переставая, люди созерцают это сечение.
Слово «секс» («section») и означает разрез, сечение.
В разрезе что-то потерялось, и каждый человек ищет потерянное. Ищет за пределами самого себя.
В этом идея либидо, искать утраченное, но искать его не в себе, а вне себя.
Этот поиск не обходится без участия разума. Самые простые состояния, которые переживает наше тело, нам трудно выразить без участия разума. Приходиться всему учиться.
Это, в полной мере, относится и к сексу.
В отличие от животных, человек потерял инстинктивную практику секса, и должен восстанавливать её в окультуренном виде.
Поэтому и создал свои знаменитые книги о сексе. А в тех культурах, в которых не было подобных книг, находились другие, менее изощрённые способы трансляции необходимых сексуальных знаний. Которые, тем не менее, следует считать «окультуриванием» человека.
Мне трудно представить себе читателя, который добрался до моего «Дневника», а здесь засомневался, что «сексу» следует обучать. Но если подобный читатель найдётся, если он считает, что он всё знает о сексе без книг и без обучения, то лучше ему ничего не объяснять, а просто отправить к психоаналитику.
…бывает и так: не мужчина и не женщина
В конце фильма к нам с экрана обращается человек (человек), у которого нет признаков не мужчины, и не женщины. Перед нами разумный человек, никаких отклонений, и он признаётся, что не чувствует себя своим не среди мужчин, не среди женщин.
Проявление всё той же избыточности природы и избыточности культуры? Кто знает куда, в этот раз, поведёт нас эта «избыточность»?
Мы не раз убеждались, человек чрезвычайное пластичное существо. Как далеко может распространиться эта «пластичность» в различии полов, покажет будущее.
…учиться быть людьми или для чего нужна «любовь»
Мне, вслед за авторами фильма, приходиться констатировать, настоящее влияет на то, как мы видим прошлое.
Мозги у нас такие, какими мы их сделали.
Они у нас разные, разные, независимо от того, мужчины мы или женщины. И от нас зависит, чтобы мы или радовались этой разнице, как великому благу, или всё предельно упрощали до нормативных ролей мужчины и женщины.
Чтобы воспитывали в себе или свободу выбора, или зависимость от мнения «безличных людей»
…об этих «безличных людях» я говорю буквально с первых страниц книги, поэтому можно обойтись без ссылки…
Мы можем констатировать, когда речь идёт о человеке, мы часто, в подавляющих случаях видим природу там, где на самом деле, речь должна идти о культуре.
И не надо сваливать на природу, если несчастный молодой парикмахер, с зомбированными мозгами (нами, нами зомбированными, кем же ещё) жестоко расправляет с девушкой, которая позволила себе разлюбить его.
И, конечно, совсем не природа стоит за взаимоотношениями двух старых людей на склоне лет, Ханеке говорит нам, что это любовь, то есть нечто высокое и редкое среди людей. Он говорит любовь, отдавая себе отчёт, как много в старости физиологии, природы, как невыносима она между старыми людьми, которые когда-то, молодыми выбрали друг друга. Тот, кому приходилось ухаживать за последними днями близкого, но безнадёжно больного человека, понимает, что я имею в виду.
И этот человек поймёт, как трудно в этот период не пожалеть самого себя, не посочувствовать самому себе. Мало кому, «мало» слабое слово, единицам, единицам из единиц, удаётся подняться в этот период до любви. А любовь, – это когда другой, другая, вытесняют весь остальной мир, включая самых близких людей, когда не остаётся места даже для жалости к самому себе.
Мало кому удаётся, мне не удалось, понимаю, возвращаюсь к этому вновь и вновь, понимаю
