Легкая щекотка под кожей в районе ключицы заставила девушку вновь обратить свой взор на цветок, который уже успел окраситься в яркие цвета, и на фарфоровой коже Эль его было теперь отчетливо видно.
– Ах, что же мне делать? – дрожащими пальцами Эль тронула основание бутона, и лепестки, дрогнув, мгновенно раскрылись, озаряя своими радужными цветами замкнутое полутемное помещение.
– Нет, нет, нет, – в панике Эль начала пальцами собирать кожу груди, пытаясь вернуть прежний вид цветку, – пожалуйста, не распускайся, – горячо шептала она, – пожалуйста, не цвети.
Но словно в разрез с ее желаниями один лепесток недолго думая сорвался с места и, словно гонимый водяными потоками, поплыл по течению, под кожу Эль, куда в район подмышки.
– Не-е-е-е-е-е-ет, – прохрипела девушка и, вгрызаясь короткими ногтями в кожу, попыталась выдрать лепесток. Остановить его, поймать, но все было тщетно. Он ускользнул и рассеялся нежными красками, посеребрив кожу яркими вспышками.
Изнеможенная отчаянием, Эль упала на колени и, спрятав лицо в ладонях, громко, надрывно заплакала.
– Идиотка проклятая! – услышала Эль сквозь шум воды и, оторвав от лица руки, посмотрела на говорящего затуманенным взглядом. —Нет. Я не хочу. Я не желаю умирать так рано… не хочу умирать. Я так много еще не сделала, – бессознательно задвигала она онемевшими губами, высказывая наболевшее, глядя в глаза Мелисы.
Именно соседка по комнате зашла в душ за ней.
– Я хочу жить! Ты понимаешь?
– Itum motionles!
Заклинание, сорвавшееся ее губ Мелисы, прозвучало так громко, что рикошетом прошлось по мокрым стенкам и ударило в пол, подбросив Элизабет невысоко вверх.
– Руку давай, придурошная!
«Что?» – в немом вопросе подняла Эль непонимающий взгляд на Мелису.
– Руку дай, тупица! – голос у той был злой и хриплый.
Странное поведение соседки пугало, и Эль непонимающе хлопала глазами.
«Какую руку? Зачем?» – вопрос за вопросом всплывал в голове.
Сознание усиленно пыталось понять, чего от нее хочет соседка по комнате, но видимо, злое раздражение в голосе Мелисы не давало сосредоточиться на просьбе или… приказе?
– Ну, ты дурочка совсем, что ли?
Не дождавшись от Эль каких-либо действий, она схватила девушку за плечо и, словно напакостившего щенка, вытянула наружу.
– Мелиса, отпусти! Что ты делаешь в конце концов, мне же больно? Зачем обзываешься? Может, все же будет правильно попытаться объяснить хотя бы, что тебе нужно от меня?
Но вместо слов девушка больно сжимает мокрыми пальцами челюсть Элизабет и поворачивает к душевой лицом, тыча при этом пальцем в пол.
– Ох! – всплеснула Эль руками.
Как же она могла не заметить, что из кровоточащей ранки вытекло слишком много крови, и в душевой пришли в действие сенсориты. Этими магическими маячками были напичканы все помещения Академии для безопасности не только учащихся, но и всех, кто находится в ее пределах. Красные головки сенсоритов были чувствительны к веществам, испаряемым из крови, и вот, пожалуйста вам, теперь Эль на собственном опыте убедилась, как они работают, а не из лекций по технике безопасности, преподавателем которой был старый Магистр ГномОнос.
– Ну, и что ты наделала? Ты хоть понимаешь, что теперь неприятностей нам не избежать?
Мелиса вдруг оцепенела, и Эль поняла, почему. Взгляд девушки был прикован к ее плечу, и в глазах соседки Элизабет могла увидеть все те чувства, что бушевали и у нее внутри.
– Ч… то-о-о… что-о-о это? – девушка, не моргая, смотрела на распустившийся цветок. – Он настоящий?
Она протянула дрожащие пальцы, чтобы коснутся его, но Эль от сильно режущего жжения накрыла цветок ладонью.
– Не тронь, – взвыла и, вскочив с пола, кинулась к своему гардеробному шкафу.
– Не уж-то и вправду сработало заклятие Радужного Семицвета?
В комнате воцарилось молчание. Эль не спешила отвечать на вопрос соседки. Она не хотела об этом говорить с кем-то, кто может потом воспользоваться ее слабостью.
– А я им не поверила! – раздалось прямо над ухом Эль, и девушка подпрыгнула от неожиданности на месте.
– Ты меня напугала! – взвилась она и, взяв домашнюю пижамку, которой было сто лет в обед, натянула ее в считанные секунды.
– Эти зазнайки только о тебе сегодня и судачат, переживают за то, что испытание, которое они тебе приготовили, могло не сработать. Да еще и ты не пришла на занятия, – Мелиса стояла к Эль лицом, но взгляд ее был прикован к левой стороне девушки, к тому месту, где располагался Семицвет.
– Можешь передать этим уродам, что все у них получилось, – девушка с остервенением плюхнулась на мягкий матрас.
– А что за задание? – любопытство скользнуло в расширенных зрачках асуты.
– А тебе разве не поведали? – доверительным шепотом спросила Элизабет, но при этом постаралась вложить в этот вопрос максимум иронических ноток.
– Да разве мы им чета? – вскинула удивленно брови Мелиса.
– А почему нет? Ты так же владеешь магией стихии, как и эти жуиры [мажоры]. Пусть только одной, но если развить ее в совершенстве… – воодушевленно проговорила Эль, но ее перебили.
– Дай посмотреть, – глядя просяще, вымолвила соседка.
– Забудь, – зло огрызнулась Элизабет и, откинувшись на матрас, повернулась к ней спиной.
– Ну, как знаешь, – бесстрастный голос раздался ей в спину.
– Знаю, – пробубнила Эль и притихла.
Ее мозг захватил эмоциональным штурмом рассудок. Весь оставшийся день девушка провалялась в кровати. Несколько раз ей удавалось даже задремать, но и во сне она думала о том, что же с нею будет? Как ей поступить, чтобы избежать этого бесстыдства. Связь с преподавателем – это было чересчур. Ладно еще куда ни шло выполнить задание и переспать с графом Габриэлем. Но стоило только произнести, даже мысленно, это имя, как внутри все запылало, обдавая кожу с внутренней стороны жаром, да так ощутимо, что все ее тело покрылось мелкими бусинами пота.
«Ну, уж нет, – твердо решила Элизабет. – Надо избежать этого».
Не для того она берегла свой цветочек, чтобы вот так лишиться его из-за какой-то дурацкой игры. Ее невинность достанется тому, кого она полюбит не только сердцем, но и душой. Все. Точка.
Настроившись на такую позитивную ноту, Элизабет приняла решение, что завтра же сходит в библиобук (местное название Академической Библиотеки) и отыщет противоядие, хоть в глубине души и знала, что вспять заклинание повернуть нельзя.
Но все же так просто сдаваться она не собиралась. Она постоит еще за себя.
Уже к вечеру ближе в дверь тихо постучали. Мелиса подорвалась первой. Распахнув полотно одним рывком, тут же оглянувшись на Элизабет, бросила колкий взгляд.
