теперь исчезли. Я долго осматривал окрестности и прислушивался, но ящеры не подавали никаких признаков жизни.
После многих часов, проведенных на дереве, все мое тело затекло, и я испытывал ужасный голод. Я понимал, что должен искать спасения немедленно, так как и представить себе не мог еще одну ночевку среди ветвей.
Спуск на землю также был долгим и болезненным, но в конце концов я справился с этой задачей и немедленно двинулся по тропинке, что привела меня к прогалине.
Я шел быстро, разминая уставшие мышцы, но в то же время не забывал об осторожности, стараясь производить как можно меньше шума и озираясь по сторонам. Тут и там я останавливался, срывал с ветвей фрукты — съеденные накануне не причинили мне никакого вреда — и жевал их по пути.
Признаюсь, я страшно боялся, вновь оказавшись в пределах досягаемости чудовищ. Воображение рисовало мне монстров, прячущихся за каждым кустом и просыпающихся со злобным ревом от звука моих шагов. Но эти страхи не могли меня остановить: я давно уже и твердо решил, что лучше погибнуть от зубов рептилий в попытке бежать, чем остаться здесь и, вероятно, погибнуть таким же образом в самом ближайшем будущем.
Благодаря чистейшему везению, я быстро нашел прогалину, где мы стали свидетелями смерти струтиомима. На одной из веток я заметил соблазнительный спелый плод, но он висел слишком далеко. Я нагнул к себе ветку, чтобы добраться до него, а затем позабыл на миг об осторожности и выпустил ее из руки. Ветвь со свистом вернулась в прежнее положение, и в ту же секунду прямо над моей головой раздалось громкое хлопанье крыльев и из подлеска вылетел еще один археоптерикс.
Он был очень раздражен и не стал улетать, как первый. Вместо этого он уселся на ветвь ближайшего дерева и уставился на меня. Я не стал бы возражать, но его громкие крики звенели по лесу и я боялся, что они привлекут всех окрестных ящеров.
На мгновение я замер, а затем повернулся и побежал прочь. К счастью, птица не последовала за мной и ни один ящер на меня не напал. Крики становились все тише, пока я вовсе не перестал их слышать. Я не останавливался, стремясь оказаться как можно дальше от опасной птицы.
Даже не осознав это, я почти пересек упомянутую выше прогалину. Я сразу узнал ее. Вот и место, где погиб струтио-мим. Его обглоданные кости лежали практически там же, где оставил их птеродактиль. Впервые в этой стране жестоких монстров я ощутил радость. Долгий бег по лесу истощил мои силы, и я спрятался среди деревьев, решив немного отдохнуть.
После короткого отдыха я почувствовал себя намного лучше и со страхом и надеждой начал искать следы своих спутников, которые могли вернуться сюда. С другой стороны, я был уверен, что в этом случае они, уходя, оставили бы мне какой-нибудь знак.
Поиски отняли немало драгоценного времени, но в конце концов я вынужден был сдаться. Я решил, что как можно скорее организую поисковый отряд, если не найду своих товарищей в лагере. И я, скрепя сердце, двинулся в опасный обратный путь.
Я не стану описывать этот путь, так как он не был отмечен никакими значимыми событиями. Удача сопутствовала мне на каждом шагу. В туннеле я нашел верхнюю одежду; к моему великому огорчению, здесь были и узлы, оставленные моими товарищами по экспедиции. Осторожно осмотревшись, я без труда обнаружил узкий проход, а в конце его и нетронутую веревку.
Я несколько раз дергал за нее, подавая сигнал, но веревка так и оставалась ненатянутой; перебирая руками, я начал взбираться по ней.
Как оказалось, вернулся я вовремя — свежий лед почти затянул вход, и я с большим трудом протиснулся наружу.
Лагерь выглядел таким же, каким мы его оставили, но нигде не было видно ни проводников, ни собак.
Я провел в лагере две недели, ожидая их возвращения. Быть может, они последовали за нами в эту ужасную пещеру и погибли? Я не знаю. Они исчезли не более чем за день до моего возвращения. Я продолжаю думать, что в попытке спасти нас их постигла чудовищная судьба.
Я надеялся и на возвращение друзей, но с каждым днем их шансы выжить резко уменьшались. Через две недели, уступив нетерпению, я собрал необходимые припасы и двинулся обратно к цивилизации.
Я только помню, как надел на плечи рюкзак и тронулся в путь. Дальше — чистая страница. Газеты рассказали остальное.
Дуэйн Н. Кэрролл
КОГДА ПРАВИЛИ РЕПТИЛИИ[9]
Как всякому известно, миллионы лет назад, в мезозойскую эру, Землей правили огромные динозавры, тираннозавры, птеродактили и другие доисторические чудовища. Это научно доказанный факт.
Совсем недавно, на Всемирной выставке в Чикаго, были представлены копии этих созданий, воссозданные с научным совершенством в их прижизненном виде.
Вот страничка из Книги Веков — рассказ о типичном дне мезозоя. На короткое время вы перенесетесь в умершее прошлое — никем не записанное прошлое тех дней, когда человек еще не появился на Земле.
Солнце — тусклый огненно-красный шар — только поднималось над далекими холмами, и хотя его лучи, казалось, с трудом пробивались сквозь атмосферу, постоянно насыщенную вулканической пылью, они приносили свет в страну красоты.
Эта земля не походила на ту, где позднее жил человек. На самом деле, если бы тогда существовал человек, он вряд ли смог бы долго прожить, поскольку то был мезозой — эпоха гигантских рептилий — и свирепые существа безраздельно господствовали не только на суше, но также в воздухе и море.
Когда бледные лучи солнца пробились сквозь листья высоких, похожих на пальмы деревьев и заиграли на зарослях хвои, саговников и прочей растительности, громадные ящеры начали просыпаться. Плотоядные сразу же начали выслеживать более мелких существ для утренней трапезы, в то время как травоядные медленно и тяжеловесно двинулись к близлежащим болотам, чтобы поискать там пищи, или
