наварила. Иголки принес, ткань, кремень с огнивом, три топора железных, два ножа, соли пуд… и это вот! – и он снова жадно дернул ноздрями в сторону мяса. И обиженно добавил. – Только это припрятал, делиться не стал!
– Иголки… – повторил Тат. – Два ножа… Ой, бычье! – и с размаху ткнулся физиономией в ладонь. И даже застонал: этот… этот бык безмозглый менял сокровища болота на… на…
– Еще какое! – пробулькал астем. – Сейчас он нас убьет!
– Где? – Тат вскинул голову… и увидел вдалеке торопливо пробирающуюся меж валунов массивную фигуру с увенчанной рогами башкой.
– Так! – быстрым движением он завернул кожу и сунул оба свертка в руки астема. – Беги обратно в туман, и жди. Если вернусь я – подгонишь челнок.
– А если – он? – принимая свертки в объятья, точно младенцев, нервно проговорил астем.
– Ты главное, не сбеги раньше, чем вернется хоть кто-нибудь. – напутствовал его Тат. – Все, пошел! – и астем, оскальзываясь на влажных валунах, ринулся прочь.
Быкоголовая фигура все ближе, ближе, становится все больше, больше… Вот Быкоголовый вспрыгнул на ближайший валун – громадная рогатая тень закрыла солнце. Яростно замычал, увидев внизу развороченную яму и сиганул вниз. Принялся обшаривать дно, будто надеясь, что его свертки закопались на глубину.
– Это ищешь? – поднимаясь из-за валуна, негромко спросил Тат.
Быкоголовый замер. Быкоголовый повернулся. И уставился на сидящего на валуне противника.
Издевательски улыбаясь, Тат помахал вытащенным из свертка туеском с заживляющей мазью.
Быкоголовый медленно наклонил голову – острые рога нацелились на Тата. В глазах его начало разгораться лютое пламя, а из бычьих ноздрей рванули две тонкие струйки пара.
– Совсем зола в башке, да? – с деланным сочувствием поинтересовался Тат. – Ты на что болотные сокровища меняешь, бычье? На мяса пару кусков? Совсем не соображаешь, сколько это на самом деле стоит?
Бык взревел, как Левиафан в тумане, и выставив рога, кинулся на Тата.
– Бычье-е-е! – заорал Тат, кувырком опрокидываясь с камня. Перекатился, отбивая бока об мелкую осыпь…
С диким ревом Быкоголовый запрыгнул на валун, подхватил с земли обломки камня и воздел его над головой…
– Да стой ты! – истошно заорал Тат…
Валун полетел прямиком в него.
– У-у-ух! – вспарывая воздух, тяжело прогудел прямо над ухом, когда Тат метнулся в сторону. С грохотом шарахнулся оземь.
– Да послушай! – завопил он. – Я это все в сто раз выгодней поменяю! В тысячу!
– Ууууух! – вывороченный Быкоголовым второй валун летел ему прямиком в голову.
Тат упал, оббивая грудь и ладони об камни. Валун с гулом просвистел над ним, земля содрогнулась, сверху упала тень… Невероятным финтом – будто снова в змея превратился! – Тат вывернулся из-под прыгнувшего ему на спину Быкоголового.
– Ба-бах! – Быкоголовый рухнул плашмя, тут же попытался вскочить…
– Ну уж нет! – Тат с размаху приземлился коленями ему на спину.
– Уумуурр! – Быкоголовый то ли замычал, то ли взвыл от жуткого удара, запрокинул голову…
Тат немедленно вцепился ему в рога.
– Успокойся, ты, скот! Расскажешь мне, с кем в Кисельных Берегах торговлю ведешь – и я тебя отпущу! Еще всем племенем благодарить меня будете! – проорал он Быкоголовому в ухо.
– Не будууу! Я тебя убьюююю! – прохрипел Быкоголовый и… начал подниматься. Вместе с Татом на плечах.
– Э! Э! Хватит! Стой! Да ты…
Быкоголовый подпрыгнул и рухнул на спину, норовя придавить сидящего на нем Тата об землю. Кувырок! Не выпуская рогов и чудовищно изогнувшись – он и сам не думал, что так сможет! – Тат снова приземлился… на этот раз Быкоголовму прямиком на грудь.
– Аррргх! – Быкоголовый оскалил клыки…
– Хрясь! – кулак змея впечатался ему в челюсть. Хрясь-хрясь-хрясь! Тат вдавил его в землю коленями и замолотил с двух сторон: с левой-с правой-с левой… Брызги крови и выбитых зубов полетели во все стороны.
– Аррргх! – Быкоголовый заорал от ярости и боли. Бах! – его лапищи ударили с двух сторон, норовя расплющить противника. Но Тата уже там не было – он взвился в высоком прыжке. Быкоголовый откатился в сторону, но пяткой меж рогов Тат ему заехал… и запрыгал на одной ноге, подвывая от боли.
– Уррргх! Урр! – Быкоголовый вскочил, оскалил окровавленную пасть, теперь похожую на изломанный забор.
Они стояли друг напротив друга. Тонкий, гибкий как хлыст Тат. И приземистый Быкоголовый с широченными плечами и ручищами с добрый коровий окорок.
– Мозсссгов нет, сплошная кость – не договоримссся! – прошипел Татльзвум Ка Рийо… и на мгновение круглый человечий зрачок стянулся в сверкающую нестерпимым золотом узкую змеиную полоску.
– Уррр! – Быкоголовый прыгнул первым. Скачок-скачок-скачок… с камня на камень, с валуна на валун… Он взвился в воздух, выставив гигантские кулачищи и… Удар ногой в грудь сбил его в прыжке. Тат засадил ему ногой под ребра и принялся бить, с хаканьем, с наслаждением ощущая как подается грудная клетка…
– На! На! На! А-а-аа!
Извернувшийся Быкоголовый ухватил его за ногу, дернул… Тат рухнул, с размаху приложившись головой об валун.
– Аууу! – перед глазами заплясали цветные пятна, мир поплыл вокруг, а навалившийся сверху Быкоголовый сжимал своими ручищами, выдавливая из груди остатки воздуха.
– Тебе… конец… Лизун… – прохрипел он, стискивая Тата в смертельных объятьях и вздергивая в воздух.
– А-а-аа! – Тат пронзительно заорал, молотя ногами по воздуху и… снова вцепился обеими руками противнику в рога.
Они напряглись оба, разом. Быкоголовый – сжимая ручищи и чувствуя, как кости соперника поддаются под его лапищами… И Тат, из последних сил, держащийся за бычьи рога.
– А-а-а-а! – снова заорал Тат, чувствуя, как трутся друг об дружку трещащие ребра и… дернул за рога.
Хрустнуло.
Быкоголовый вдруг замер. Глядящий ему в глаза Тат увидел как в глубине налитых кровью зрачков мелькнуло обиженное, почти детское недоумение… а потом хватка на его ребрах разжалась и Быкоголовый рухнул ничком, ткнувшись мордой в камни. Да так и застыл недвижимо.
Тат свалился сверху. Он лежал, не делая даже попыток подняться с распростертого под ним тела, лежал и смотрел в небо Ирия. Охватившее его онемение медленно отпускало, сменяясь глухой болью. Наконец он протяжно, жалобно застонал и скатился с тела. Полежал, почти такой же неподвижный, как мертвец рядом, и наконец, начал медленно, со стоном подниматься. Постоял на подламывающихся ногах и принялся с кряхтением и руганью обыскивать тело.
Сверток нашелся за поясом у Быкоголового. Татльзвум развернул его, осмотрел пару плохоньких ножей, фляжку спиртного, еще какую-то чешуйню… и сморщился.
– Не думаю, что мне так уж нужны те, с кем ты торгуешь. – пробурчал он, заворачивая сверток обратно. – Но с этим возвращаться нельзя…
Подумал еще… заковылял среди валунов, разыскивая брошенный туесок с мазью. Подобрал. И направился к городу.
Вернулся он, когда солнце уже
