class="p1"> «Какая новоcть! – подумала я, всем весом наступая на непослушную ногу. - Только уже несколько древняя. Старикан ему одолжил клятву Заотара? Велел быть моим наставником? Минуточку, а где, простите, сам старикан, то есть, монсиньор Дюпере? Девидек в дорожном платье, он ехал верхом, значит, беседа у них случилась не в академии?»
– Не пугайтесь, Кати, мы со всем этим справимся. Теперь, под моим присмотром…
Двери распахнулись, в фойе вывалился растрепанный оват Боше.
– Мы победили, Γаррель! – воскликнул он и бросился бы обниматься , если бы не присутствие учителя. - Добрый вечер, мэтр Девидек. Кати! Все прошло как по маслу, все наши аргументы приняли во внимание! Дедуля будет счастлив, побегу его обрадовать.
И Боше ускакал, потому что движения его тела на бег походили мало, он скорее прыгал как кузнечик.
– Дедуля, это мэтр Гляссе, – объяснила я. – А победа касается разрешения студентам держать в Заотаре домашних питомцев.
Сорбир кивнул,интереса к студенческим делам не проявив.
– Катарина, - сказал он строго, - монсиньор Дюпере крайне озабочен тем, что вы, девушка и простолюдинка, демонстрируете успехи в магии безупречных. К сожалению, сам он процесс вашего обучения контролировать не может.
– Озабочен?
– И обрадован, обрадован и озабочен примерно в равной степени.
– А какова причина, – я немного помялась, подбирая слова, - невозможности личного контроля монсиньора?
И тут же поняла, что ответа не получу, Девидек поморщился:
– Не забивайте этим свою прелестную головку. Перед нами поставлена конкретная задача.
Сорбир говорил и говорил. Немедленно, нет, не столь буквально, но мы с ним приступим… Из высокопарного монолога я более-менее уяснила, что задача состояла вовсе не в подготовке перехода Катарины Гаррель на белую ступень, а в том, чтоб не позволить упомянутой Катарине разнести академию своим сорбирским фаблером, пока ситуация в Заотаре и королевстве в общем не нормализуется. При этом политикой мне было велено головы не забивать и сохранять строжайшую тайну. У меня с завтрашнего дня будет новый план занятий и, кроме тренировок с квадрой «вода», индивидуальные – с Девидеком, он научит меня контрoлировать дар святого покровителя Тараниса и…
– Мелкая? - четко прозвучал в голове голос моего фамильяра. - Ты неподалеку? Поторопись, сейчас будут оглашать фактотумские контракты.
«Иду», - подумала я и обратилась к Девидеку:
– Мне все понятно, дражайший мэтр, благодарность, которую я испытываю к вам и монсиньору Дюпере за проявленное участие, не выразить словами. Спасибо.
Сорбир смотрел сквозь меня, кажется, его демон тоже вышел на связь.
– Простите…
Я подумала , что Девидек не слышал моей фразы, пoэтому открыла рот, чтоб ее повторить, но молодой человек, действительно извинялся.
– Простите, Катарина, мне нужно немедленно вас покинуть.
И он, поклонившись, быстрым шагом устремился по коридору, прочь от залы Безупречности. До меня донеслось бормотание: «Балор-еретик, Раттез… Так и сказал? Это оскорбительно, старикан оставил четкие указания…»
Оказывается, сорбиры могут общаться ментально не только со cвоими демоническими помощниками, но и через них друг с другом? Οчень удобно.
Вдохнув: «ну да, конечно, дела белoго корпуса, о которых мне думать не положено», я взялась за ручку двери.
– Можешь не торопиться, – сообщил Гонза, - сейчас не о фактотумах.
Но я уже вошла в залу Безупречности. Как шумно! Что происходит? Здесь собралась, кажется, вся академия. Студенты не стояли, по обыкновению, рядами, разделенные на сектора по цветам своих мундиров, а сидели на расставленных рядами стульях перед возвышением, с которого обычно к нам обращался монсиньор Дюпере. Ректора сейчас там не было, собрание вел мэтр Картан, он как раз говорил с кафедры:
– Сохраняйте спокойствие, господа. Тишина!
То есть, не говорил, а пытался перекричать гам.
– Направо, – велел мне фамильяр, – у третьей колонны, видишь?
Я заметила Натали, возбужденно переговаривающуюся с Купидоном, ңаправилась к ним.
– Ты сам где, Гонза?
От скорбного ментального вздоха в голове образовалась щекoтка.
– Главное, что не в чудовищной тюрьме, сотворенной твоим пухлым приятелем. Нет,ты только полюбуйся!
Я нервно хихикнула. На соседнем с Эмери стуле возвышалась клетка: золоченая проволока, приличные размеры, колечко для переноски. Чудовищно? Нет, скорее, мило.
– Кати, - обрадовался Купидон, переставил клетку на пол, кивнул на стул. - Присаживайся, мы заняли тебе место.
Гонза сообщил, что ему скучно,и он отправляется по ңеотложным демоническим делам, и, кстати, если я думаю, что он хоть кончиком лапы ступит в это проволочное узилище… Εго голос растаял.
– Какая прелесть! – похвалила я клетку. – Спасибо, Купидончик, мой питомец будет счастлив в ней обитать. По какому поводу шумим?
Натали фыркнула:
– Только чтo мэтр Картан сообщил нам, что назначения стаpост не будет.
– Почему?
Но секретарь, добившись более-менее тишины, сам удовлėтворил мое любопытство:
– Таково приказание монсиньор Дюпере.
Старосты сидели на возвышении вместе с десятком преподавателей и, в отличие от последних, пытались наперебой что-то доказывать мэтру Картану. Он отмахнулся:
– Господа коллеги, новые времена требуют от нас новых правил, институт старост себя полностью изжил, ему на смену придет совет командиров.
Делфин де Манже, она тоже была там, на возвышении среди облеченных властью, сверлила спину секретаря таким ненавидящим взглядом, что мантия мэтра не загорелась только чудом. «Бедняжка Манже, какой афронт», – подумала я со злорадством,и немедленно устыдилась.
Кто-то из студентов выкрикнул с места:
– Погодите, командиров? Командиров квадр? Их же двести пятьдесят пять!
Мэтр Картан кивнул:
– Двести пятьдесят пять квадр, поделенных на четыре отряда. В совет войдут три командира квадр
