— Кстати, слышал, что Слуцкая — твоя подруга?
— И Долгорукова тоже! Но… я этим стараюсь не кичится. Они такие яркие, а я… — Игнатьева совсем помрачнела: — Но я… рада, что вы с Машулей разобрались. Она обрела новую мотивацию бороться дальше! Сказала, что хочет натренироваться до такой степени, чтобы взять у тебя реванш. А потом добавила, что даже тогда… ты всё равно уничтожишь её, заставишь встать на четвереньки и сядешь ей на спину… Она испытывала такой страх, когда говорила об этом. Её губы дрожали, а всё тело сотрясалось… Она даже во время фильмов ужасов так себя не ведёт. Видимо, сильно ты её напугал тогда.
Поверь, юная и невинная Люси… Никакой это не страх.
— Что же, я буду ждать, когда она станет сильнее. Ну, а пока… для меня их кружок — не более, чем сборище слепых котят. И как у неё хватило наглости меня туда позвать…
— Машуля не любит проигрывать. А ещё у неё отлично намётан глаз на потенциальных рапиристов. Так что — не принимай близко к сердцу. Она просто фанатка своего дела.
— Кстати, где ты вчера была?
— Записалась в кружок…
— Надеюсь, это был твой выбор? Тебя никто не застав… — не успел я договорить, как в коридор второго этажа забежала таинственная незнакомка. Радужки — голубые, ближе к белому, а волосы черные, с едва заметными вкраплениями седины. На макушке торчала пара собачьих ушей, а позади пропеллером вертелся закруглённый серый хвост с белым кончиком. Одета она была в ярко-желтый летний сарафан, а на ногах красовались… зимние сапоги?! Серьезно?
— Играть-играть-играть-играть-играть!!! — обрадованно воскликнула таинственная богиня и пулей припустила к нам: — Играть-играть-играть-играть…
— О, нет… — испуганно пискнула Люси: — Лара, фу!!! ФУ, ЛАРА!!!
— Играть-играть-играть, с Госпожой Игнатьевой!!! — богиня прыгнула, и прямо в полёте превратилась в приличных размеров хаски. Она была настолько быстрой, что мне даже пришлось активировать Предвиденье, чтобы спасти Люси от неминуемого столкновения.
Как только я отодвинул девчонку, то заметил, что из пролетающей мимо собаки, в мою сторону отстыковалась свернутая в миниатюрный треугольник розовая записка. Хаски подмигнула мне, тонко намекая, что эта «бандеролька» для меня. На всякий случай перехватил и спрятал в карман.
— Лара! Я пожалуюсь Насте! Ты чего опять бегаешь, где не просят?! — возмутилась Люси.
— Потому что хочу играть! — возмутилась Хаски, и резко затормозив, повернулась к нам: — Госпожа Игнатьева!!! Играть хочу!!! Немедленно!!!
— Мало ли, что ты хочешь! Возвращайся к Насте! — видимо, малютка решила применить всю скопленную строгость, но получилось так себе. Хаски невозмутимо подбежала к девчонке, и встав на задние лапы, принялась облизывать её прямо в лицо.
— Нет!!! ЛАРА!!! Не надо!!! Щекотно!!!
— Мячик! У тебя есть мячик? — в конечном итоге, шкодный дух повалил бедолагу на спину и принялся вылизывать: — Мячик давай! Давай мячик!
Быстро вытащив записку, я развернул её.
«Суббота. 18:00 в «Велкер-Тоуэр». Не опаздывай!» — гласила надпись черными чернилами: — «P.S. Аккуратнее! Записка самоуничтожится через…»
Мои пальцы на долю секунды объяло пламя, и действительно — спустя мгновение от бумаги ничего не осталось.
Хм-м… Пока я размышлял, что и как — решила сделать первый шаг? Очень любопытно и… приятно.
— Почему ты не взяла мячик?! Почему?! — Хаски продолжала вылизывать щеки Люси: — Эй, здоровяк! Может у тебя есть мячик?
— Прости, но я вчера выкинул последний. — ответил я и подмигнул в знак того, что всё прочитал.
— Обидно! — собака подмигнула мне в ответ и наконец-то отстала от девчонки: — Печально… И я бы даже сказала — возмутительно! Для Царицы Игр у вас всегда должен быть припасён теннисный мяч. Именно от Большого тенниса! Желтый. А-то от настольного я могу проглотить и потом так жженным воняет… Иу!
— Кстати, да. — Люси поднялась и начала принюхиваться: — Мне показалось, или на мгновение запахло жженой бумагой?
— Показалось. — пожав плечами, ответил я.
— Да… наверное. — вздохнула девчонка: — Мне частенько мерещиться запах яблочного пирога…
— Яблочный пирог?! Где?! — хаски тут же начала вертеть головой по сторонам, а затем припустила обратно, прокричав: — Яблочный пирог, я иду к тебе!!!
— Что это было? — изобразив максимальное удивление, поинтересовался я.
— О! Это Лариска… Фамильяр Насти Долгоруковой. — поправляя пиджак, недовольно отозвалась Люси: — Вечно на меня нападает и вылизывает! Надоела до чертиков… Даже когда в человеческой форме — ловит и тискает… называет голубушкой! Стыд-то какой…
— И не говори. — усмехнулся я: — Тебе бы стоило зайти в уборную.
— Точно… Сейчас ещё и псиной буду вонять… Ну, что за невоспитанная богиня?!
+++
Закончив с инициализацией и распределением студентов, Мавра быстрым шагом направилась в кабинет Совета. Император отправил уже три сообщения о том, что ждёт звонка…
Плохо дело!
Можно уже писать завещание, что оставляет всё своё имущество сыну, который уже давно живёт в другом городе и про мать даже не вспоминает. У них с Елисеем были… сложные отношения. Но детей не выбирают.
Так вот, Император наверняка будет в ярости и обязательно приедет вечером, чтобы расквитаться со всеми Фёдоровыми одновременно. Матильду он просто выпорет. Чисто так, для профилактики. Пелагею закроет в башне и заморит голодом. А вот Мавру оставит на десерт… Снимет кожу, а тело бросит в подвал на съедение крысам. Как-то так это всё и представлялось бедной старой чародейке.
Поднявшись на самый верх, Мавра с грохотом закрыла дверь, а затем уселась в свой трон.
— Что мне делать? Он убьёт меня. Ведь это же я вчера не уточнила у Демидова направление. Молодец, Мавра! Как всегда — сработала идеально! — холодно произнесла чародейка и вытащила мобильник: — Ай, уже никакой разницы… Убьёт — так легче станет! Было бы не плохо, если бы Елисей гроб нормальный купил… Хотя, он может быть даже и попрощаться-то не приедет. Обидели маковку! Не дали благословения на свадьбу с этой курляндской куртизанкой… Тьфу!
— Слушаю. — раздался властный голос из динамика телефона.
— Ваше Императорское Величество! Ректор Императорского Университета на связи…
— Ага… Полным именем и отчеством ещё представься. — холодно ответил Михаил Алексеевич: — Что там с Демидовым? Я уже вытащил из погреба бутылку пятнадцатилетнего «Кутузова». И не дай бог, ты мне сейчас скажешь, что зря…
— Ну-у… В общем-то…
