Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 51
До главной городской улицы они добрались после обеда. Воскресный денек выдался теплым, и кругом было довольно многолюдно: в ресторанах, где подавали фирменные супы, в супермаркетах, в сомнительных кафе-мороженых, в магазинах «сделай сам», в интернет-кафе и пиццериях. Доктор Макс взглянул на листочек с адресом, который утром узнал от детектива Акино. Проехав еще кварталов пять, они добрались до улицы с неприметными домиками с террасами и остановились у зеленых ворот.
– А вот и он – номер десять, – объявил Макс.
– Хорошо. Не возражаете, если я пойду одна?
Доктор внимательно посмотрел на нее:
– Ты уверена?
Она совсем не была уверена. На самом деле девушка была в панике, но не хотела это показывать.
– Вам лучше не выходить за профессиональные рамки. – Виктория выдавила из себя улыбку. Доктор Макс кивнул.
Она отстегнула ремень безопасности и попыталась успокоиться. Швейцарский перочинный ножик лежал в заднем кармане ее брюк. Виктория посмотрела на лежащую на руле забинтованную кисть доктора и почувствовала угрызения совести. Нужно держать себя в руках. Она не собиралась использовать нож против отца Сантьяго, но не представляла его реакцию на ее визит.
– Я ненадолго, – пообещала Виктория, открывая дверцу машины.
Забросив на плечо джинсовый рюкзачок, она пошла, пытаясь держаться как можно непринужденнее. Никаких сомнений – психиатр смотрел ей вслед, но девушка старалась не думать об этом. Она толкнула ворота и зашагала посередине улицы мимо домиков с террасами. Все одно- или двухэтажные, с пристроенными гаражами и палисадниками. Большинство защищались металлическими оградами и табличками вроде «Осторожно, злая собака». Правда, собачьего лая так и не послышалось.
Дом под номером десять ничем не отличался от остальных. За воротами в надувном детском бассейне плескалась маленькая девочка. На вид ей было не больше восьми. Она сосредоточенно старалась удержать под водой желтого утенка. Тень, которую малышка отбрасывала на стену, напоминала коготь какого-то чудища. В раннем детстве Виктория любила играть в театр теней; ее научила мама. Обеими руками она изображала собачек, слоников, птичек. Но теперь подрагивающий силуэт на стене казался дурным предзнаменованием. Виктория подошла к ограде, разглядывая играющую девочку. С заднего двора подымался дымок и доносился резкий запах жареного мяса.
– Ты кто? – ласково спросила малышка, склонив голову набок.
– Здесь живет Атила?
Девочка кивнула, выпрыгнула из бассейна, прикусив зубками маленькую желтую уточку, и, мокрая, побежала в дом с криком: «Папа!» Через несколько секунд появился смуглый мужчина с морщинистой кожей, длинными темными (явно крашеными) волосами, маленькими глазками и орлиным носом; все наводило на мысль о его ближневосточном происхождении. На нем были шлепанцы, шорты и майка, открывающая волосатые подмышки.
– Меня зовут Виктория, – представилась гостья, когда Атила подошел к ограде.
– Знаю. Я ждал вас, – серьезно ответил он, открывая навесной замок на калитке. – Давайте поговорим в доме.
Девушку охватило чувство, будто происходит что-то очень неправильное. Прошлое оставило глубокую рану, но та зажила, и Виктория научилась не бередить ее. А теперь, встретившись с отцом убийцы своей семьи, она собиралась все разрушить, вскрыть рану, которая снова начнет кровоточить. И все же Виктория вошла в калитку и последовала за Атилой в маленькую гостиную. По телевизору показывали чемпионат по ралли. В углу комнаты разместился небольшой, но хорошо укомплектованный бар. Виктория старалась не пялиться на бутылки – немного алкоголя успокоило бы ее нервы. Она попыталась выстроить эмоциональный барьер и отнестись к этому визиту так же, как к их с Аррозом осмотрам чужих квартир, но это оказалось невозможно. Девочка снова прошла мимо них с куском мяса в руке к своему бассейну. Хозяин и гостья прошли в спальню в конце коридора, где уместились двуспальная кровать, старый шкаф и диван, заваленный одеждой и кучей бумаг. Бардак действовал угнетающе. Атила сдвинул часть вещей, чтобы освободить место.
– Чувствуйте себя как дома, – предложил он, закрывая дверь и садясь на край дивана. – Жена пошла в магазин за напитками, а я делаю барбекю и присматриваю за Валентиной. К сожалению, у нас мало времени.
Виктория кивнула, вытирая вспотевшие ладони. Жизнь этой семьи шла своим чередом, пока она не нарушила их покой. Она незваная гостья.
– Извините, я не хотела вас беспокоить.
– Ваш врач позвонил и рассказал, что случилось…
Атила, похоже, не находил в себе сил смотреть ей прямо в глаза. Викторию это вполне устраивало.
Вся спальня была оформлена в морских тонах. Тут же лежали старые пластинки, на какой-то закрытой коробке стоял проигрыватель.
– Я уже давным-давно ничего не слышал о Сантьяго. После той трагедии мне пришлось переехать. Соседи косились на меня, кричали спозаранку всякие гадости и даже угрожали убить, как будто я тоже виноват. И я уехал сюда, подальше от Рио. Снова женился, а семь лет назад у нас родилась дочь.
– Она такая милая. – Виктория старалась быть дружелюбной.
Атила покачал головой.
– Вы не поверите, но Сантьяго был таким же милым в детстве. Вежливый, послушный, никогда не ругался… Мы жили в квартире в Жакарепагуа, на окраине Рио – в квартире, которую я снимал после университета. Мы были счастливы. Потом жена заболела. Сгорела за несколько месяцев. Рак. Такой удар был для нас… Оставаться в той квартире, в том районе казалось невыносимо. Все напоминало о ней. Сантьяго был очень близок с матерью и сильно потрясен, но не хотел об этом говорить. Сами знаете, каково это – рано терять тех, кого любишь…
– Знаю. – Виктория сглотнула ком в горле.
– Мне всегда хотелось жить в собственном доме, ухаживать за садом и все такое. Поэтому я сменил квартиру на дом на Острове Губернатора, в районе Рибейра. Школа вашей семьи была всего в нескольких кварталах – пешком дойти – и к тому же недорогая. Удобно, потому что Сантьяго мог ходить туда самостоятельно.
Виктория отметила, что Атила не называет его сыном. Хозяин продолжал рассказ:
– Он хорошо учился в школе, завел друзей. У них сложилась странноватая компания, даже сомнительная, но я думал, это просто возраст такой – подростковые штучки… Они одевались в черное, слушали громкий рок и вытворяли на улицах всякие глупости – бросались яйцами в ветровые стекла машин и пугали стариков. Я думал, все это безобидно…
– Вы навещали сына в следственном изоляторе?
– Да. – Атила выглядел смущенным. – Иногда.
– Иногда?
– Какое-то время я… я избегал Сантьяго. Мне тоже пришлось нелегко.
– О чем вы говорили на свиданиях?
– Мы никогда не обсуждали то, что он сделал, если вы про это. Сантьяго сразу установил такое правило. Он всегда очень интересовался искусством: в изоляторе запоем читал книги о дизайне, архитектуре, фотографии, потом рассказывал о прочитанном, а я просто слушал.
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 51
