Робкие поначалу, они быстро освоились — и вскоре уже стали с полным на то правом верховодить в компании сверстников, подбивая их на шалости и проказы.
Как, очевидно, и на сей раз.
«Это всего лишь дети, — напомнил себе Корво, стараясь согнать с лица мрачно-угрюмое выражение. — Дети, которые ничего дурного наверняка не хотели… Да поможет нам всем Номос!»
А вслух спросил:
— Всё в порядке? Все целы, раненых нет?
Единственная девица в компании — Нуна — уставилась на него так, словно увидела говорящего кракена. Или, например, кракена, читающего стихи в библиотеке. У других детей взгляды ненамного отличались, разве что Айно выглядел ничуть не удивлённым. Он-то и ответил, пожав плечами:
— Да вроде как…
Намётанным взором Корво уже определил, что это не совсем верно. Однако царапины и ушибы могли подождать до возвращения на Небывалый остров — там бы ими занялись лекари.
— Хорошо, — кивнул он. И спросил, не удержавшись: — Может, скажете, как вы здесь оказались?
Глаза у Нуны округлились, и она выпалила:
— А мы тут Айно нашли! Совсем случайно, вот!
— Ну, то есть, не совсем случайно, но мы не хотели вас волновать, честное слово! — тут же встрял её брат-близнец, Нино, явно испытывая терпение Корво и его нравственный компас, не позволявший повышать голос на учеников.
— И я есть хочу! — добавил жару Чанхель, немного осмелевший к тому времени. — Ну орехов хотя бы…
Что-то отчётливо хрустнуло; хотелось верить, что не упомянутое терпение.
— Будут вам всем орехи, — произнёс Корво ласковым голосом, но дети отчего-то замялись и опустили взгляды. — Когда вернёмся в Приют. Есть возражения? Говорите, не стесняйтесь.
Но возражений, разумеется, не последовало.
…и даже под самыми жестокими пытками Корво бы не сознался, что ужасно рад видеть своих учеников именно такими — несносными, дерзкими, нахальными и приносящими тысячу неприятностей.
Живыми.
Вопреки ожиданиям, обратный путь прошёл спокойно. Оранжевую лодку пришлось тянуть на буксире: Урда-Тапу, осмотрев её, недовольно сообщила, что-де её не следовало «уводить с назначенного пути, ибо предназначена она лишь для него», а потому заставить её двигаться самостоятельно с наскока не получится. Нино же слишком устал, чтобы использовать свой дар для передвижения — и сейчас мирно подрёмывал, пристроив голову на коленках у сестры, тоже клюющей носом. Сопели в унисон, изрядно утомившись, и младшие мальчики, и иллюзионист Кио. Только Айно — герой в светлых одеждах, вот уж кто точь-в-точь напоминал Альбетайни в молодости — ехал верхом на своём ручном чудовище, и сна у него не было ни в одном глазу.
«Молодость», — мрачно подумал Корво, стараясь сильно не завидовать.
Получалось не очень-то хорошо.
Большую лодку тоже словно сонный дурман окутал: спали, кажется, все, кроме Урды-Тапу, которой приходилось в буквальном смысле держаться верного курса. Впрочем, значительную часть времени и она выглядела так, словно дремала с открытыми глазами, и лишь однажды забеспокоилась и пробормотала:
— Кто-то пробрался в недра Небывалого острова? Да нет, видно померещилось, это ведь невозможно…
— Что? — с запозданием откликнулся Корво, часто мигая от сонливости.
— Мы пока далеко, и потому слышно мне плохо, — произнесла Урда-Тапу задумчиво. — Но остров шепчет, что кто-то пробрался туда, куда заходить не велено…
«Что?» — хотел повторить Корво уже обеспокоенно и вполне бодро — ещё бы, попробуй подремать, когда такие новости — однако не успел.
— Беда! — пискнул вдруг Ностра, резко распахивая глаза.
— Что? Беда? Так и знал! — взвыл Нино, мгновенно просыпаясь. — Это мы что, опять опоздали?
— Опоздали! — вторила ему Нуна, которая толком не очнулась, кажется. — Номос всех подери, а ведь хотели, как лучше…
— Да мы всегда хотели, как лучше!
— Но мы же Айно нашли и господина старшего наставника в обратный путь повернули, какая беда-то теперь!
Внутри всё похолодело.
«Только не говорите мне, что это ещё не конец».
— Ну-ка, малыш Ностра, — произнёс Корво настолько мирным голосом, насколько вообще мог. — Ответь-ка мне, тебе ничего больше не снилось, кроме похищения Айно?
Воцарилась мертвенная тишина, нарушаемая лишь плеском волн о борта и пением морских чудовищ в глубине — да ещё причмокиванием сквозь сон Чанхеля, который так умаялся, что сейчас и не думал просыпаться.
Ностра выглядел совершенно несчастным.
— Снилось, — выдал он наконец, — ой, снилось, много, целая куча! Беда летит на Приют, большая беда!
— …и вкусная, — сквозь сон привычно откликнулся Чанхель.
— Крылатая! Целой толпой! Летит, плывёт, и все они во-от такенные, и щупальца — во! — и он развёл руками вширь, насколько мог.
«Этого ещё не хватало».
Корво собрал все душевные силы — и мужественно кивнул, не выдавая беспокойства:
— Ну, раз летят, значит, время пришло. Вот вернёмся — и посмотрим, что за беды такие. От Границы Ада мы нынче далеко отплыли, ни шторма, ни ураганы туда не добираются, да и кораблей алонкеев поблизости было не видать. Да и не остался приют беззащитным — его сама Нотта-Кракен обороняет, а с нею и целый отряд охранителей.
— А Небывалый остров не так прост, как кажется, — добавила Урда-Тапу, сурово сдвинув брови. — Он тоже за себя постоять может… Ну, держитесь, ребятня! Поедем быстрее.
— Да какая я вам «ребятня»? — возмутился Костомару.
— Да куда ж ещё быстрее? — ужаснулся Маки-Велли.
— А чего раньше не поехали? — заспанно проворчала Тея, протирая глаза.
…а потом все они кубарем покатились по лодке, потому что она вдруг рванула вперёд, словно застоявшийся в тесном заливе кракен, нежданно-негаданно получивший свободу.
Да вот только всё равно не поспели к сроку.
Урда-Тапу гнала, как сумасшедшая, умудрившись преодолеть обратный путь за время, вдвое меньшее, чем прежде. Солнце едва вскарабкалось на небосвод, когда вдали показались знакомые уже очертания Небывалого острова.
И близ него — огромная чёрная туча, то клубящаяся над самой водой, то взмывающая ввысь.
Туча ли?..
Гигантская — с трёх кракенов величиной, не меньше — крылатая тень отделилась от неё и в неистовом кульбите обрушилась на склон.
— Мои сады! — завопила Вердад странно тонким голосом и схватилась за сердце. — Там же мои сады… и… и мои девочки-ученицы!
— Да что это за напасть такая? — пробормотал Корво и, прищурившись, вгляделся вдаль. — Никогда прежде чудищ такого размера не видал… Ну, не считая твоего питомца, Айно, — смущённо кашлянул он, покосившись на ученика.
