Ничего не видя вокруг, он добрел до соседней комнаты и без сил повалился на кровать. Анели нашла его, тронула за руку и спросила:
— Ты убил его?
— Да, — не сразу ответил Дарен.
— Ты сделал правильно, — твердо сказала девочка. И мужчина понял, что ее детство закончилось.
Немного успокоившись, Дарен взял свечи, зажег и расставил на окнах. Движение давалось с трудом, болело все тело. Кажется, несколько пальцев сломано и нос. Глаза начали заплывать, а несколько зубов шатались. Голова раскалывалась до рези в глазных яблоках.
Анели ходила за ним хвостом и обеспокоенно разглядывала со всех сторон.
— Почему тебя не любили родители? — неожиданно спросила девочка.
Дарен молча сел на кровать. Анели примостилась рядом, тихо, не торопила. Сначала он не хотел отвечать. Не понимал зачем этой жуткой ночью вспоминать то, что было таким далеким и казалось неправдоподобным. Словно другая жизнь, не его, не с ним… А потом понял, что вспоминая ту прошлую жизнь, становится легче. Рассеивается мрак сегодняшнего дня и дышится свободнее.
— Мой отец был злобным ублюдком, таким, как Фран. Он бил и унижал меня и мать. Он не пил и не был больно религиозным, просто ему доставляла удовольствие власть над другими людьми. Я так думаю, — выпалил Дарен и прилег на кровать. — Я боялся его до ужаса и никогда не перечил, но это не помогало. Я делал только то, что приказывал он. А мать… Недалекая женщина… На меня ей было плевать, а вот его она боготворила. Считала он всегда прав и позволяла творить что угодно с собой и со мной. Из-за этих двоих я всю жизнь боюсь…
Дарен надолго замолчал.
— Боишься чего? — выдержав паузу, спросила Анели.
— Боюсь людей, — ответил Дарен.
— А я вот до сегодняшнего дня людей не боялась… — задумалась девочка. — А где сейчас твои родители? Умерли?
Дарен вздохнул и продолжил:
— Когда я был юнцом, отец стал изменять матери и та вдруг явила норов. Ревновала, устраивала скандалы, после которых он бил ее и… И насиловал, а ей это, кажется, нравилось.
— Как такое может понравиться? — удивилась Анели.
— Не знаю. Я вообще плохо понимаю других людей, — отмахнулся Дарен. — В один из таких скандалов он убил ее. И сбежал. Больше его в деревне никто и никогда не видел. А я надеюсь, что он сдох где-нибудь в подворотне.
— Это очень и очень печальненько, — посочувствовала белокурая девчушка. — Но кто-то же у тебя есть, кого ты любишь? Нельзя же вот так, совсем никого не иметь?
— Можно, почему же нельзя? — улыбнулся Дарен. — У меня была… Слушай, я очень бы хотел вздремнуть. Давай немного поспим?
— Давай, — согласилась Анели и улеглась рядом.
Дарен закрыл глаза и подумал, что может преспокойно вспоминать этой ночью все беды жизни, и они видятся совсем не такими большими и непоправимыми, какими казались раньше. Все беды, кроме одной. Той самой, которая была прежде самым большим счастьем. Которая была всем, пока не стала бедой, незаживающей раной в самом центре груди.
Во дворе что-то громыхнуло. Дарен и Анели насторожились, прислушиваясь. Дарен собрался встать, но девочка тронула его рукой и сказала шепотом:
— Я посмотрю.
— Осторожно.
Анели подошла к окну и всмотрелась в темноту. Ничего не видно, только мутные звезды и тоскливый спутник — Байнок. От него часто мало света, но обычно он все же освещает светло-фиолетовой дымкой округу по ночам. Сегодня его огромный диск налился темно-фиолетовым цветом и света не давал. Напротив, погружал мир в более плотный мрак. Впрочем, весной это было обычным явлением. То ли дело начало осени! Когда в небе восходит ярко-алая Ария. Она делает ночи светлыми, хоть и топит их в кроваво-красных оттенках.
Анели на цыпочках перебежала к другому окну и бесшумно вернулась к Дарену, прошептала:
— Во дворе ворлок.
— Один? — спросил Дарен.
— Пока да.
— Может быть, он случайно забрел сюда и если будем сидеть тихо… Надо предупредить ту девушку, которая… Чтобы вела себя тихо.
— Я позову ее, — кивнула Анели и вышла.
— Я не знаю, как ее зовут… — пробормотал себе под нос Дарен.
В дверь что-то стукнулось. А потом еще раз…
Глава 7. Свеча в окне
Приходилось постоянно останавливаться и ждать пока разведчики проторят путь. По многим улицам города бродили ворлоки, иногда, довольно многочисленными группами. Кое-где буйным цветом расцвела подозрительная растительность. Вальдары долго петляли по Азирону.
Когда начало темнеть, Бруснир решил — нужно искать место для ночлега. Ночевка казалась ему ужасной потерей времени, но блуждать в темноте глупо и крайне опасно. Но где разместить столько людей? Такую толпу не втиснуть в обычный дом. Разделяться тоже нельзя. Ближайшим большим зданием, способным вместить всех оказалась городская библиотека. Там и решили остановиться.
В библиотеке не оказалось монстров, зато там прятались несколько работников. Они едва ли не прыгали от радости при виде вальдаров. Бруснир отдал необходимые распоряжения, назначил дозорных.
Переулок располагался на высоком холме и с высоты хорошо просматривался соседний. Там сновало множество ворлоков, а чуть левее, по развалинам школы, разгуливали маленькие раздувшиеся уродцы. Ярко-синий цвет их кожи бросался в глаза и казался неестественным даже после всего произошедшего. Такие вальдарам еще не попадались. Соседство с новыми монстрами, от которых неизвестно что ожидать, Бруснира не радовало, но выбора не было.
Удалось разместить людей достаточно удобно. По крайней мере, под крышей места всем хватило. Один только Тидорок не разделял общего мнения и бесконечно жаловался, что не может спать на полу, как какая-нибудь жалкая дворняга. Шаймор держался от братца подальше и первым вызвался идти в дозор.
В полночь Бруснир заступил на дежурство. Он бесшумно прогуливался вокруг библиотеки и всматривался в ночь. В одном из домов в переулке под холмом вальдар заметил горящую свечу на окне. Позвал Шаймора, показал на огонек:
— Видишь тот дом внизу? Там выжившие.
Шаймор присмотрелся, потрепал себя по светлым волосам:
— Там, где свечка горит? Умно и безрассудно. Там улица кишит монстрами. И не только мы могли увидеть свет.
— Они в западне. Им нужна помощь, — пожал плечами Бруснир.
— Чтобы пробиться к ним понадобятся все бойцы. Пришлось бы бросить без защиты этих из Звездного… И… Там слишком много ворлоков, мы можем проиграть эту схватку, — рассудил Шаймор. — Может, стоит вернуться за ними позже, когда отведем этих в лагерь?
— Может и стоит, но они вряд ли переживут эту ночь, — сказал Бруснир, потирая переносицу.
— План есть? — смирился Шаймор.
— Есть… Нужно отвлечь ворлоков…
— Какой такой уродский план вы тут задумали? — визгливо возмутился Тидорок у
