Эмма дотронулась до первой карты. Сквозь слегка клубящийся туман, заполнивший ее мозг, она ясно, как Божий день, видела четверку треф.
– По-моему, это король червей, – тихо произнесла она.
Миранда нахмурилась и перевернула карту.
– Ваше предположение неверно, мисс Грейсон. Суон, налей мисс Грейсон еще чаю.
Суон направился к девушке с чайником в руках.
– Нет, спасибо, – отказалась Эмма. – Я больше не хочу чаю.
– Ерунда. Разумеется, хотите. – Миранда со злостью и нетерпением посмотрела на лакея. – Я же велела тебе налить мисс Грейсон еще чаю. Исполняй, Суон!
Суон бросил на Эмму умоляющий взгляд. Не нужно было ни чая, ни ее интуиции, чтобы понять, что бедняга попал в трудное положение.
Она понимающе улыбнулась:
– Почему бы и нет? Пожалуй, я все-таки выпью немного. Спасибо, Суон.
В его глазах вспыхнула благодарность, чайник в его руке слегка дрожал.
Когда он отошел, Эмма взяла чашку и притворилась, что ее пальцы плохо ухватились за изящную ручку. Чашка выскользнула из пальцев Эммы и упала на ковер.
– О Боже! – проговорила она. – Что же я наделала!
Миранда была готова взорваться.
– Позови служанку, Суон.
– Да, мадам. Суон вышел.
– Кажется, я пролила немного чая на платье. – Эмма поднялась. – Прошу простить меня, леди Эймс. Я в любом случае собиралась уйти к себе.
Выражение глаз Миранды стало жестким.
– Но, мисс Грейсон, вечер только начинается!
– Как вы знаете, я редко бываю в обществе и не привыкла бодрствовать в такое время. – Эмма сладко улыбнулась. – Сомневаюсь, что кто-нибудь заметит мое отсутствие.
– Ошибаетесь, мисс Грейсон. Я замечу. – Миранда слегка подалась вперед. От нее исходили жаркие волны настойчивости. – Я хочу сыграть в другую игру.
Знакомый электрический разряд пронзил Эмму. Она почувствовала, как приподнялись волоски у нее на шее. От резкого ощущения закололо в ладонях.
«Я боюсь, – подумала она, потрясенная острым предчувствием опасности. – Смертельно боюсь! Без всякой видимой причины.
Проклятие на эту женщину. Я не позволю ей поработить себя».
Миранда смотрела на нее, как кот на мышь.
Эмму окатила новая волна страха и дурного предчувствия. «Что со мной? Она же не приставила к моему виску пистолет?»
Усилием воли Эмма взяла себя в руки.
– Доброй ночи, леди Эймс. На сегодня карт с меня достаточно.
Она не посмела оглянуться, чтобы узнать, как Миранда восприняла свою отставку.
Эмма заставила себя неторопливо отойти от карточного стола. По дороге к лестнице она помедлила перед открытой дверью в бальную залу. В просторном помещении собралось много людей. На этот вечер вдобавок к гостям Уэра были приглашены и окрестные помещики.
К огромному облегчению Эммы, Чилтон Крэйн весь день провел наверху. Он передал хозяину дома, что мучается головной болью.
Эмма огляделась и увидела Летти, стоявшую на другом конце залы. На ней было атласное платье с множеством оборок и таким глубоким вырезом, что он едва прикрывал грудь. Смех Летти с каждой минутой становился все громче. Эмма подумала, что утром она, без сомнения, прибегнет к помощи тоника. Так что сегодня вечером услуги компаньонки ей не понадобятся.
Порадовавшись, что хоть на время она свободна от обязательств перед обоими своими работодателями, Эмма стала подниматься по лестнице.
Она боялась, что из двух служб, на которых она будет состоять на этой неделе, работа на Эдисона окажется более трудной. Если бы она не приняла его предложения, то не выпила бы больше ни капли противного чая Миранды.
Все эти смехотворные разговоры насчет пропавшей книги и оккультного эликсира заставляли ее задуматься о новом хозяине. Она с тревогой спрашивала себя, не безумен ли он.
Но даже если это и так, он очень богатый сумасшедший, напомнила себе Эмма, взбираясь по ступенькам. Если она продержится эту неделю, то получит втрое больше своего обычного трехмесячного жалованья. Мысль о деньгах заставила ее смотреть на Эдисона Стоукса как на здравомыслящего и совершенно нормального человека.
Она обогнула площадку второго этажа и приготовилась подниматься в темноту. На освещение сумрачного крыла, где помещалась ее комната, тратили не слишком много свечей.
Внизу загремела музыка, в бальной зале начались танцы. Послышался пьяный смех. Но эти звуки быстро поглотили толстые каменные стены старого замка. К тому моменту как Эмма поднялась на третий этаж, шум стал приглушенным, словно призрачное эхо вдали.
Она остановилась перед дверью и открыла маленькую сумочку, чтобы достать ключ.
По спине снова пробежал легкий холодок.
Мерзкий чай! Эдисон уверял, что он безвреден. А что, если Стоукс ошибся?
Эмма начала с неохотой признавать, что, помимо головокружения, чай действительно оказывал на нее какое-то влияние. Она всегда хорошо угадывала в играх, но сегодняшнее везение с картами Миранды просто обескуражило ее. Завтра она только притворится, что пьет чай, поклялась себе девушка.
Еще Эмма думала, стоит ли сообщать о своих сомнениях Эдисону. Поразмышляв минутку, она решила ничего ему не говорить. Можно сомневаться в его здравомыслии, однако она не хочет, чтобы он усомнился в ее психическом здоровье.
Эмма вошла в комнату и заперла за собой дверь. Привычная процедура раздевания и подготовки ко сну не успокоила расходившиеся нервы. Уже одетая в ночную рубашку и маленький чепец, девушка посмотрела на кровать.
Вряд ли ей удастся заснуть.
Внезапно Эмму охватило неодолимое желание подышать свежим воздухом перед сном. Возможно, такой променад поможет рассеять непроходящее влияние ужасного чая Миранды.
Приняв решение, она сняла с крючка в шкафу свой выцветший ситцевый капот и надела его. Завязала пояс, сунула ноги в туфли, заперла комнату и опустила ключ в карман.
Эмма вышла в коридор и направилась к тяжелой дубовой двери, выходившей прямо на верхнюю площадку, огражденную зубчатой стеной. Ей пришлось всем телом налечь на нее, чтобы открыть.
Выбравшись наружу, Эмма оказалась наверху. Девушка подошла к краю и посмотрела вниз. Там обширные сады, залитые лунным светом, кольцом окружали замок. За ухоженным участком начинался густой, темный лес.
Эмма глубоко вдохнула бодрящий воздух и направилась к дальнему концу стены. Из бальной залы разносились в ночи музыка и голоса. По мере того как она шла дальше, звуки подогретого спиртным веселья стихали.
В южном конце стены Эмма повернула и пошла на восток. Прохладный, освежающий ночной воздух, словно бальзам, очистил ее мозг от остатков воздействия чая, но не ослабил дурное предчувствие.
