— Да. Любовь.
Прекрасное слово оставило на языке отвратительный привкус разложения, теряя весь свой блеск, тепло и притяжение. Просто слово. Лживое насквозь, вымученное, синтетическое.
У Артура нервно дернулась щека.
— А какого черта тогда все это…— он не договорил, просто указал рукой сначала на себя, потом на меня.
— Это я виноват, — снова подал голос Кирилл.
— Еще раз вякнешь, и я за себя не ручаюсь.
— Да что такого-то? — парень развел руками, — просто она не твой человек…
— Пошел вон, — по слогам процедил Барханов, так и не взглянув на брата.
— Никуда я не пойду, — блондин в наглую шагнул ко мне, и притянул к себе за плечи.
Видя это, Артур сделал порывистый резкий шаг в нашу сторону, но остановился. Сжал кулаки и тяжело дыша отступил обратно.
— У нас с Вероникой все серьезно! Я сделал ей предложение, и она согласилась.
Что??? Нет! Не было никаких предложений. И согласий тем более!
Я дёрнулась, едва сдерживаясь, чтобы не оттолкнуть его, не ударить по лицу за такую клевету, но Кир лишь сильнее к себе прижал. При этом на его губах расцветала довольная улыбка.
— Даже так, — удивился Артур, окончательно взяв себя в руки. Я затравленным зверем наблюдала за тем, как он прохаживается по комнате, заправив руки в карманы джинсов, и со скучающим видом разглядывая всякие штучки на полках, — Хм, на мое предложение, помнится, она тоже согласилась.
— Мы просто никак не могли найти удобный момент, чтобы подойти к тебе и во всем признаться.
Артур, неужели ты не видишь, что все это бред, показуха. Или не хочешь не видеть? Все, что нужно, разглядел еще в тот момент, как переступил порог комнаты?
— Ну что ж, — он развернулся к нам, и в его глазах не было ничего, кроме черной бездны, — совет вам да любовь.
— Арт, я же говорил…— начал было Демид, все это время молча стоявший в дверном проеме.
— Ну что ты хмурый такой, — с усмешкой обратился к нему любимый мужчина, для которого я только что превратилась в конченую дрянь, — поздравить их надо. Нашли друг друга в нашем непростом мире. Это дорого стоит.
Он отступил. Отказался от меня. Вот так просто. Быстро. Без лишних слов. А на что я рассчитывала? Артур Барханов не из тех, кто будет убиваться по какой-то приблудной дурочке. Даже не смотря на проклятую любовь. Если бы на месте его собственного брата был кто-то другой, он бы меня просто размазал, потом перешагнул бы через хладный труп и ушел.
У меня внутри все рушилось, распадалось на осколки.
— Предлагаешь пожелать им счастья? — зло спросил Демид.
— Конечно. Счастья, здоровья, детей побольше, — он не сдержался, выплюнул ядовито последние слова и снова посмотрел на меня.
Взгляд пустой, без единой эмоции. Закрытый. Так смотрят на чужого пса, путающегося под ногами.
— Артур, — прошелестела едва слышно, тут же почувствовав, как Кирилл крепче сжимает меня в ядовитых объятиях, пресекая любые попытки сказать лишнее.
— Что? — не голос, а рычание дикого зверя. Все-таки сорвался. Я отчетливо услышала, как он от досады скрипнул зубами.
— Ничего, — я опустила взгляд, не в силах видеть на его лице пренебрежение, отвращение, приправленной лютой ненавистью.
— Раз ничего, то счастливо оставаться, — небрежно бросил он и ушел.
Демид посторонился, выпуская его из комнаты. Потом окатил меня убийственным взглядом и переключился на брата:
— Кирилл, проваливай. Пока на глаза не попадайся, если жить хочешь. Потом с тобой поговорим. С глазу на глаз, без посторонних. И проследи, чтобы твоей… невесты здесь больше и ноги не было, — сквозь зубы процедил он, — никогда.
***
— Что ты натворил! — я толкнула парня в грудь, пытаясь высвободиться от гадких объятий, — какая свадьба?!
Мне хотелось только одного — бежать на другой конец света, где я больше никогда не увижу холода в любимом взгляде. Лучше вообще больше никогда не видеть, не встречаться, чем вот так.
— А что? По-моему, неплохо придумано, — Кирилл отступил, — ты видела, как братца перекосило, когда он увидел нас вместе? То ли еще будет. Я ему вместо одноразового шоу лучше абонемент на первый ряд подарю.
В этот момент до меня дошло, что все это Кирилл делает не ради спасения братьев, а им назло. Особенно Артуру. Красивая маска окончательно рассыпалась, обнажая свирепое нутро, выпуская на волю демонов
— За что ты его так ненавидишь? — спросила, едва дыша.
— Поверь, дорогая моя невеста, — он приблизился ко мне, склонился так близко, что я чувствовала его дыхание на своей коже, — есть за что. Я задолбался быть для них маленьким мальчиком, которому нельзя и шага ступить без разрешения старших братиков. Которого они держат на цепи, не подпуская к серьезным делам. Будто они — настоящие Бархановы, а я так просто, насрано. Раздолбай, которому нельзя и пластмассовую игрушку доверить.
Я отступила, но Кирилл схватил меня за руку и дернул к себе
— Если ты хотя бы вякнешь об этом кому-нибудь из них — тебе конец
Я испуганно дернулась, а парень улыбнулся такой улыбкой, что у меня мороз по коже прошел,
— А хотя нет. Это слишком просто. Им конец. Пожалуешься Артуру — и все. Я спущу на них Жуковского.
Он чокнутый! Больной на всю голову!
— И тебе до конца дней придет жить с мыслью, что из-за тебя полегли мои дорогие братцы. Как думаешь, справишься? — сжал мою руку так, что я охнула от боли.
— Так нельзя, Кирилл.
— Кто сказал?
— Вы же семья. Родные.
— Поэтому сразу и не раскатал их. Родственничков дорогих. И даже рад этому, потому что вышло бы слишком скучно. А теперь… теперь повеселимся, девочка. Я буду таскать тебя с собой на все семейные ужины, а ты будешь улыбаться и смотреть на меня влюбленными глазами. А твой дорогой Артур будет сидеть напротив и давиться от бессилия.
Меня замутило.
— Он ведь полюбил тебя по-настоящему, а ты ему такой подарочек сделала. Гранату, да в самое сердце, чтобы там разворотило все к чертовой матери. Прямо Вероника-Разрушительница, — рассмеялся он, довольный собственной шуткой.
Мне сдохнуть хотелось от собственной тупости, оттого к чему привели мои необдуманные действия. Выбрала платье. Молодец. Всю жизнь под откос спустила и не только себе.
Меня передернуло от ужаса, безысходности, отвращения и липкого страха. Реакция Кирилла последовала незамедлительно. Ухватил меня крепкими пальцами за подбородок, не давая отвернуться и тихо, угрожающе спокойно проговорил:
— Ты меня поняла, Вероничка? Будешь лишнее болтать — им конец. Будешь себя неправильно вести — им конец. Поняла? — сдавил еще сильнее.
