в чём он виновен.
Капитан изучил дела жертв. Первым трём жертвам грозила решётка на долгие годы, от того они и решились на побег. Все жили в одной камере, но с Авдеевым их ничто не связывало.
— Ещё что-нибудь разобрал?
Илларион помотал головой.
— Нет, извини. Это копии? Оставь мне, посижу сегодня вечером поплотнее. Может, получится чего разглядеть.
— Хорошо, спасибо большое.
— Не стоит, — Илларион встал со стула, поправил ремень на поясе. — За такое благодарности не спрашивают.
Они вышли из беседки. Батюшка проводил гостя до калитки под шум пил и грохот ударов колуна.
— Слушай, кто это у вас такой? — Волхов кивнул на Гошку. — Мутант, блин! Вот с кем тебе надо на ринге стоять.
— Э, не, — усмехнулся Илларион, — мне ещё голова понадобится. Этот детина как пришибёт, сразу в травму можно идти.
— Где откопали?
— Сам пришёл, года три назад. Сказал, потерял всё, некуда идти. Попросил пристроить на время, да так и остался. Мы не против — шибко полезный товарищ в хозяйстве. Молчаливый, правда. Девок пугает одним своим видом! Хе-хе… но свои уже его полюбили. Хороший человек.
Они дошли до выхода, где попрощались. Волхов сел в машину и отправился обратно в город по спуску с холма. По пути, на изгибе дороги, открылся чудесный даже в своей серости вид на поля, раскинувшиеся у подножия, речку, которая извивалась, доходя до леса, а потом огибала рощу, скрываясь в зарослях.
Вдруг в перед глазами снова всплыл взгляд Гошки. Волхова пробил озноб, затряслось дыхание. Он резко остановился прямо посреди дороги, но всё прошло так быстро, будто ему померещилось. Только бешено колотящееся в груди сердце осталось после внезапного приступа.
Волхов посмотрел в зеркало заднего вида, в котором отображался купол церкви. Внутри зародилось тревожное предчувствие.
Подождав, пока пульс восстановится, он снова поехал. Наверное, стоило бы отдохнуть, но рабочий день ещё не был завершён. Его ждали дела.
━─━────༺༻────━─━
Следственная группа в полном составе собралась в кабинете Королёва. Волхов заметил за собой, что уже не так рьяно желает поскорее покинуть стены этого помещения. Данила всё ещё вызывал не лучшие эмоции, но общий враг объединял даже заклятых неприятелей.
Нина волновалась. Пока не началось обсуждение, она всё вычитывала записи в своём блокноте. Верно, готовилась держать слово, будто то была настоящая презентация, а не разбор полётов.
Денис выглядел вымотанным. С таким напором он не работал никогда, но ударить в грязь лицом никак не мог. Поэтому в лучшем виде выполнил указания майора, без устали разъезжая по родственникам убитых. Учитывая, что те сами были недалеки от криминала, работёнка ему досталась ещё та.
— Итак, подведём итоги, — начал Королёв, раздавая папки с документами. — Вот заключения по последнему делу. Судя по всему, мы ищем грёбаного призрака.
Волхов перелистнул несколько страниц, опытным глазом вычленяя основную информацию.
— Следов нет, по ДНК пусто, с отпечатками, понятное дело, голяк. Камеры?
— Неа, — Данила уселся на подоконник, отчего тот жалобно скрипнул. — Все ближайшие камеры ничего подозрительного не зафиксировали.
— Меня беспокоит другое, — Нина заглянула в блокнот в поисках своей пометки. — Когда я осматривала место преступления, заметила для себя, что характер повреждений несколько отличается. Думала, экспертиза покажет, но здесь ни слова об этом.
— Что ты имеешь в виду? — Денис, несмотря на сонливость, изобразил неподдельную заинтересованность, подсел поближе, склонился над плечом девушки. — Покажи-ка.
— Вот.
Нина взяла его папку, открыла страницу с делом Авдеева, положила на стол рядом со своей, с фотографиями убийства Равшанова.
— Смотрите — вот этот труп, — она указала на тело, которое опознали, как Фому Грядова, главу охраны Авдеева. — У него отрублена рука, как и у хирурга. Но даже с ожогом видно, что сделано чисто: раз — и всё. А тут кости раздроблены, мышцы порваны. Будто рубил другой человек.
— Так, предположительно рубили топором… интересно… может, оружие затупилось? — Денис принялся снова перебирать фотографии в поисках новых мыслей.
— Или он решил помучить жертву, — Волхов встал, присоединившись к коллегам. — Молодец, Нина. Очень хорошо подметила.
— Но, надеюсь, ты ошиблась, — Данила открыл форточку, чтобы запустить свежий воздух. В кабинет сразу залетела прохлада. — Если ты права, то у нас не один поехавший. Быть может, и не два.
— Но они по-любому связаны, — Волхов сдвинул со стола все прочие документы, не спрашивая мнения Данилы, разложил детали расследования, собирая более-менее единую картину. — Так, давайте действовать предположениями.
— Это как?
— Например, у нас имеется четыре послания, оставленных убийцей, — он положил в центр рисунки. — Два из них расшифрованы. Это ссылки на священное писание, в которых говорится о грехах, совершённых жертвами. Останович Герман — вор-рецидивист, крупный мошенник. Убийца точно знал, в чём он виновен.
Волхов рядом с одним из рисунков положил фото обезглавленного трупа с посланием на груди.
— Авдеев… Ну, тут тоже полное соответствие — грехов хватает. Однако он слишком известен среди преступников, поэтому прямую связь отследить сложно.
Фото мёртвого авторитета заняло своё место.
— Какой первый вывод?
— Ясное дело — ублюдок возомнил себя мстителем.
— Правильно, — кивнул Волхов. — Но есть ещё одно.
— Остановича он знал лично, — Данила закрыл форточку, чтобы ветер не сдувал документы. — Авдеев известен, а этот довольно мелкая сошка.
— Двух других, скорее всего, тоже, — добавила Нина.
Девушка загорелась. Ей явно нравился процесс, что было несомненным плюсом. Хотя и настораживало, если учесть контекст. Но не Дениса — он, кажется, на такие мелочи внимания не обращал.
— Верно, — заключил Волхов. — А это означает…
Данила достал телефон и набрал номер.
— Алло. Приветствую. Это майор Королёв. Да, есть срочное дело.
Волхов вспомнил, как раньше они понимали друг друга с полуслова. Вот и сейчас — не успел он выразить мысль, что нужно проверить всех подельников погибшей троицы, сидельцев и прочих связанных с ними людей, как Данила уже приступил к исполнению, запросив полное досье и доступы во всевозможные базы данных.
Скоро все четверо лопатили полученную информацию. Это заняло несколько часов. Глаза успели покраснеть, заболеть, даже засохнуть. От непривычно долгого сидения Волхов уже не чувствовал собственный зад.
— Так, кто хочет поесть? — не выдержал он.
Никто не отказался от столь заманчивой идеи.
— Отлично. Схожу, прикуплю чего-нибудь. А то прирасту
