её спиной — использовать то же заклинание, которое применил к нему Оминис, — чистая насмешка.
Веревка обхватывает тело, стягивает плечи, обвивает запястья и ноги. Чтобы избавиться от нее, нужно знать, какую именно часть связал ей Сэллоу и, судя по его ухмылке, это не будет так просто.
— Остановись, Себастьян! — Элис, понимает, что не может пошевелить и пальцем. — Еще не поздно остаться человеком.
— Скажи это себе, Элис, — выплевывает он, поднимая её в воздух заклинанием. — Впрочем, не нужно заблуждений. Для тебя с самого начала было слишком поздно.
========== Враг ==========
Комментарий к Враг
Осторожно, в первой половине главы элементы дарка. Эта работа всегда была с налетом мрачности, так что, надеюсь, вас ничего не отпугнет.
От тугих веревок, давящих на грудь, Элис начинает кашлять. Сэллоу не спешит, зная, что она никуда не денется, медленно подходит с палочкой в руке, готовый в любой момент произнести еще с десяток заклинаний.
— Что на этот раз, Себастьян? — все, что может Элис, слегка вертеть шеей. — Снова хочешь, чтобы я выполняла твои просьбы? В этот раз насильно?
Пока вокруг сгущаются сумерки, где-то в стороне раздается первый вой бродящих псов.
Сгустки древней магии не позволят им зайти в руины, но совсем скоро они окружат это место, влекомые добычей.
— Перестань делать такое лицо, будто не понимаешь, что происходит, — Себастьян зажигает одну из немногих уцелевших жаровен и подходит ближе. — Я все знаю. Про Оминиса.
— От него ты тоже чего-то хочешь? — спрашивает Элис, тщетно пытаясь нащупать место, на которое наложено проклятие, — чтобы освободиться от Инкарцеро, нужно проверить каждую фалангу на пальце, каждый сустав на наличие пут.
— Не от него, Элис, от тебя. Хочу, чтобы ты отпустила его.
— Отпустила?
— Не притворяйся дурой, — начинает злиться он. — Я долго не мог разгадать твой секрет, наверное, просто не хотел верить. И только, когда Оминис встал между тобой и моим заклинанием, когда связал меня этой чертовой веревкой, я начал понимать.
— И что же? — Элис все еще не может найти слабое место в путах, как и не может найти логику в поступках и словах Сэллоу.
— О том, что для тебя все сложилось слишком удачно, ведь я так вовремя научил тебя непростительным заклятьям. Разве не с этого все началось? Разве не тогда я начал терять его?
Доходит медленно. И по его серьезному взгляду, Элис понимает, что Себастьян не шутит, и с полной уверенностью говорит о её… низости? Гнусности? С трудом Элис может подобрать слова для этого действа.
— Ты думаешь, он под… Империо? — даже сама мысль об этом, такая простая с виду, заставляет внутренне отшатнуться, будто Себастьян только что смешал её с грязью, с головой окунул в мерзкую тину своего собственного мироощущения. Неприятно настолько, что Элис задерживает дыхание как перед погружением в болотную жижу.
— Просто признай правду, — давит Сэллоу, чувствуя её замешательство. — А потом покончим с этим, и ты снимешь заклятие.
Ночь полностью укрывает их, оставляя только пляшущие языки огня от жаровни, а здоровенные твари — не меньше трех — уже беснуются вокруг руин, подвывают. Элис молчит, все еще не в силах принять брошенные обвинения.
— Какой же ты кретин, — наконец выдыхает она. — Даже на секунду не допускаешь, что проблема может быть в тебе.
— Во мне? — Себастьян выгибает бровь. — Не смей упрекать меня, когда используешь Оминиса как марионетку. Если у тебя нет над ним власти, как он справился с невербальной магией? А на уроках Уизли он не мог выполнить даже простейшего упражнения. Ни одного. И тут появляешься ты, а он вдруг перестает быть собой, разбрасывается заклинаниями, которые просто физически ему недоступны.
Элис хочет безумно рассмеяться от осознания, что весь его бред действительно мог оказаться правдой. Империус так и действует: чтобы управлять другим существом, достаточно просто представить, что ему нужно сделать. Сработал бы он на Оминисе, если бы она приказала сколдовать недоступные ему самому заклинания? Вполне вероятно. Сама она о таком даже помыслить не могла, но винить Себастьяна за эту версию трудно. Он ведь ничего не знает ни о зелье, ни о его применении и их тренировках. Он видит только, как единственный друг внезапно отвернулся от него. И как бы он ни использовал Оминиса в своих целях, как бы не относился к нему почти как к собственности, в отсутствии Анны, у него больше никого нет. Манипуляции, угрозы — отчаянные попытки вернуть хотя бы его. А по-другому он просто не умеет.
— Никакого Империо нет, Себастьян, — Элис изо всех сил старается говорить как можно спокойнее. — Мы создали зелье обмена телами, чтобы он мог видеть хотя бы ненадолго. И он смог применить заклинания, потому что я научила его, пока он был в моем теле.
Пусть узнает их секрет, пусть делает с ним, что хочет, если это поможет понять ему простую истину — не все мыслят как он, и темный путь далеко не единственный.
— Лжешь! — скалится он и заглядывает ей в глаза.
Непонимание, сомнение, захлестывающая ненависть. Себастьян теряется в этих эмоциях, как и теряется от прямого взгляда Элис, опускает палочку. Очень вовремя. Элис нащупала место связывания и теперь пытается сломать узел.
— О нашей работе скоро напечатают научную статью. Спроси об этом профессора Шарпа.
— Нет, я не верю тебе.
— Но это правда, Себастьян. Все, что сказал тебе Оминис в Крипте — выражение его воли. И знаешь что? — Элис понимает, что разговоры пока что бессмысленны, и нужно действовать. — Мне плевать, веришь ты или нет.
Она разрушает заклятие одним легким толчком магии, веревка исчезает, как и чары удерживающие в воздухе, и Элис падает на землю.
— Я еще не отпускал тебя, — шипит Себастьян и тут же колдует новые путы.
Поздно. Щит отражает и оглушает, заклинанием Элис выхватывает у него палочку, отбрасывает к стене, отчего старинная штукатурка рассыпается в крошку. С силой швыряет его вниз, потом об стену, об угол полуразрушенной колонны. Вверх и снова о растрескавшийся пол. Она может повторять это бесконечно долго, пока не свернет ему шею, и ей не нужна древняя магия, что плещется внутри и жжет пальцы, не нужны непростительные заклятия.
Остановиться. Вдохнуть глубоко. Она не имеет права на ненависть.
— Ты мне ребра переломала! — хрипит Себастьян отплевывая кровь и пытаясь подняться.
— От пары сломанных костей не умрешь, — жестко говорит Элис. — Ты, кажется, так и не понял разницу между нами? Позволь показать тебе.
Она притягивает одну из тех злобных дворняг, что кружат вокруг руин, магией подвешивает её рядом с Себастьяном. Однажды
