с алхимией. Тамар не только смог разглядеть нанесенный ему алхимическими манипуляциями урон, но и с поразительной точностью определил вид трансмутации – на такое способен далеко не каждый алхимик.
Тамар, обладая невероятным могуществом, оставил свой след в истории: благодаря его совместным действиям с Месутой и Серюленом в последующем появилось на свет большинство нежити высокого уровня. Сам он отличился изобретением знаменитого превращения трупа сразу в скелет без переходных состояний, что практически удвоило силы Мадара.
«Ха-ха-ха, что ж, похоже, теперь Мадаре придется сложновато: до изобретений Тамара им уже не добраться!» – просиял Брэндель, улыбнувшись живому и здоровому будущему Великому мастеру алхимии.
Г-господин? – его улыбка, должно быть, напугала Тамара.
Тот застыл, припоминая слушки о дворянах, отличавшихся «нетрадиционными» пристрастиями, но смущало то, что он был явно староват для этого юноши. Он бы так и метался в нерешительности, но тут тягостные думы прервал громкий кашель Сиэля, направленный на то, чтобы привести Брэнделя в чувство.
Тот быстро уточнил:
Ты Великий мастер-алхимик Тамар из крепости Риэдон?
Великий мастер? Нет, что вы! Это звание для лучших из лучших, куда уж мне! И с каких пор я стал настолько знаменитым? – растерялся тот, покачав головой, – нет, господин, я – просто никому не известный алхимик, работающий на одного дворянина, и у меня нет ни единого известного изобретения за плечами!
«Так ты до сих пор не прославился?! Мвуа-ха-ха, мне досталось великое сокровище!» – восторгу Брэнделя не было предела.
Том 2 Глава 11
Янтарный меч – том 2 Глава 11
Глава 11 – В ночь
По пути назад в лагерь беженцев Брэндель узнал, что Тамар разыскивал его с тех самых пор, как очнулся после ранений, чтобы поблагодарить, и, увидев, как они с Сиэлем уводят беженцев из крепости, последовал за ними, выжидая возможности остаться наедине.
Брэндель больше не беспокоился за то, что Тамар раскроет его тайну Святому Собору – не такой это был человек.
Получив приятный сюрприз в лице Тамара, он все же осознавал, сколько тайн, а главное – возможностей и потенциала – еще скрыто в этом человеке. Он мог только читать описания Трансмутации крови и нужного круга, не зная толком, как его использовать. И тем не менее, смог прочувствовать отрицательный результат применения магии на тело Брэнделя и сделал верный вывод о виде запрещенного воздействия.
Талант обнаружения негативного воздействия магии проявляется далеко не у многих людей.
К тому же, Тамар не имел сформировавшегося мнения об этой магии и никого не осуждал: по его словам, многие дворяне и так не соблюдали закон. К примеру, Собор Святого Пламени запретил черный рынок и признал рабство нелегальным, но рынки эти настолько процветали, что даже некоторые служители Собора принимали активное участие в этих грязных делах.
По правде говоря, Тамар и сам надеялся обсудить с Брэнделем алхимические методы. Немного подумав, он решился спросить:
Господин, а что именно вы хотите создать?
Брэндель, услышав, как сам будущий Великий Мастер называет его «господином», надулся от самодовольства.
Мне нужна партия кристаллов Духа. Есть несколько костей нежити высшего уровня, и они мне нужны, чтобы создать Статую души.
Он нацелился на Белого оленя, самый простой ее вид, дающий возможность призвать дух самца белого оленя, обнаруживающего Тени немертвых. По старой легенде на Ваунте белые олени жили в местах, где души отправлялись на вечный покой, и поэтому развили особую чувствительность ко всем видам мертвых.
«Особенно важно обнаружить Теней, среднеранговую нежить, с которыми мы вполне можно здесь столкнемся: они – одно из самых страшных боевых формирований, которые некромант только может на нас натравить» .
Статую Духа? – для Тамара такое решение было немыслимо, непонятно и совершенно не имело смысла. Алхимики использовали самые простые инструменты, и единственная сложность заключалась лишь в получении материалов. Естественно, профессионалу, трудно было понять, зачем сейчас использовать запрещенную магию.
Сэр Тамар, на самом деле, у вас нет повода для подозрений: все потому, что мне не хватает алхимических инструментов, чтобы это сделать…
Тамар, услышав такое, едва не споткнулся.
Причиной невероятной эффективности Трансмутация крови была высочайшая скорость и чистота исполнения на поле – с таким обычная алхимия конкурировать не могла. Правда, цена объектов, получаемых в ее результате, была слишком высока: пользователю наносился сильнейший урон.
В прошлом, во времена противостояния Святых с Нежитью, многие жертвовали собой, отдавая жизни, чтобы призывать мощных существ под девизом «все ради победы», но в конечном счете Собор это запретил.
И вот теперь этот благородный юноша и в самом деле прибегал к столь радикальным мерам для получения магических инструментов… Зато любой алхимик бы принес свой инструменты с собой, даже с риском для жизни.
Ну что вы, господин. У меня есть с собой волшебные инструменты, и если не возражаете – можете воспользоваться ими. Магия Трансмутации крови запрещена именно потому, что наносит значительный вред, так что лучше обойтись без нее, – после долгого раздумья отреагировал Тамар.
Конечно же я «не против»! Уж прошу, позвольте мне их использовать!
Естественно, Брэндель не был настолько глуп, чтобы использовать собственную кровь, когда под рукой полный набор магических инструментов. Сэкономить очки опыта, да еще и заполучить будущего Великого мастера по сути в личные алхимики – это надо суметь! Неспешно обсуждая алхимические методы и подходы с Сиэлем и Тамаром, он почти физически ощущал стремительный подъем настроения и прилив бодрости.
Будучи учеником мастера магии в Карсуке, Сиэль повидал многих искусных магов, не менее искусных, чем Великие мастера-алхимики. Даже не обладая достаточным опытом, он, похоже, имел естественную склонность к алхимии.
Что до Брэнделя с его пятым уровнем в алхимии, он легко мог рассчитывать на звания профессионального алхимика первого класса – стоит только сдать общеауинский стандартный экзамен. Пока по сравнению с Тамаром, который еще только стоял на пороге своих гениальных открытий, он казался настоящим талантом.
Впрочем, чем больше тем он обсуждал с Тамаром – тем больше шокировался. Некоторые из идей алхимика потрясали уже сейчас, внушая уверенность, что рано или поздно тот достигнет величия.
Увы, занятия алхимией обходились невероятно дорого: к примеру, на черном или магическом рынке зуб лича обошелся бы дороже трехсот монет, а на простейшую статую белого оленя уходило тридцать-тридцать два.
Прогуливаясь по лагерю беженцев в компании собеседников, Брэндель вдруг обнаружил бродящую в глубокой задумчивости Фрейю. Подойдя поближе и не дождавшись реакции, он помахал у нее перед лицом рукой, но снова не получил осмысленного ответа. Выбора не оставалось: пришлось легонько коснуться ее головы.
