Следующие пять дней она жила в маленькой комнатке рядом со спальней больного. Она ни с кем не виделась, кроме лорда Хью и карлика. Еду ей приносил карлик, и однажды она поймала его за тем, что он пробовал ее пищу, как и пищу, приготовленную для его светлости. Она удивленно заглянула в лицо маленькому человечку, и тот ухмыльнулся.
— Ты что, думаешь, девонька, ты единственная знахарка, которая лечит травами? В мире много самых разных ядов. И не меньше людей, которым выгодна смерть милорда.
— На этот раз он не умрет, — заверила его Элис. — Он уже идет на поправку.
Каждый день лорд ел все больше, он уже не лежал, а сидел в постели и подолгу беседовал с карликом и с Элис; его голос звучал громко и чисто, как звонкий колокол. На шестой день он заявил, что хочет обедать в зале со своими людьми.
— В таком случае мне пора уходить, — заметила Элис.
Лорд как раз одевался. Он лихо водрузил на голову, обрамленную длинными белыми волосами, черную шляпу с маленькими жемчужинами. На нем были темные чулки, поверх толстого, подбитого камзола — отороченная мехом мантия, которая ниспадала до самого пола.
— Милорд, я рада, что сослужила вам службу, — добавила она.
— Твоя служба еще не окончена, — возразил старик, сверкнув на нее черными глазами. — Я с тобой, девка, еще не рассчитался. Отправишься домой, когда я велю, и ни минутой раньше.
Элис понурилась и промолчала. Когда она снова подняла голову, в ее глазах стояли слезы.
— Это еще что такое? — воскликнул лорд. — В чем дело?
— Дома осталась моя родственница, Мора из Боуэса. Я узнала, что у нее тоже брюшная лихорадка. У меня никого нет, кроме нее… — Девушка покосилась на лорда и увидела, что он сочувственно ей кивает. — Если бы только я могла сходить домой…
Лорд Хью щелкнул тонкими белыми пальцами. Карлик подскочил к нему и низко поклонился. Они обменялись несколькими быстрыми и негромкими фразами на неизвестном для Элис языке. Затем милорд снова посмотрел на нее, широко улыбнулся и спросил:
— И когда же заболела твоя родственница?
— Вчера, — отозвалась Элис.
— Ты лжешь, — ласково произнес его светлость. — Сегодня утром она справлялась о тебе у ворот замка. — Он указал на карлика. — Дэвид говорит, она оставила для тебя весточку, что здорова, что придет на следующей неделе и принесет тебе еще трав.
Элис густо покраснела и ничего не ответила.
— Идем обедать. Ну, пошли, — скомандовал лорд Хью, однако, не дойдя до двери, остановился и обратился к Дэвиду: — Ты посмотри на нее, на кого она похожа! Пугало огородное!
Старое платье Элис, подпоясанное платком, было покрыто пятнами грязи, а снизу — обгорелое. Другой платок, серого цвета, покрывал ее голову и был завязан под подбородком.
— Подбери-ка ей наряд получше, какое-нибудь старое платье Мег, — бросил лорд Хью через плечо. — Пусть считает, что это подарок. И сними с нее этот дурацкий платок!
Карлик сделал девушке знак подождать и распахнул один из сундуков в углу.
— Мег была последней содержанкой лорда, — пояснил он. — Где-то тут есть вполне симпатичное платье, красное такое. Два года назад она умерла от сифилиса. А вещи остались здесь.
— Я отказываюсь надевать ее платье! — воспротивилась Элис, в ее голосе слышалось отвращение. — Мне не нужно ваше красное платье.
Дэвид вытащил из сундука наряд вишнево-красного цвета, взял его за плечики и встряхнул перед девушкой. Элис распахнула глаза и шагнула вперед.
— О-о! — только и смогла вымолвить она.
Платье было сшито из мягкой, тонкой шерстяной ткани, теплой и гладкой на ощупь. Узор на воротнике, рукава с буфами, а подол оторочен темно-красной шелковой лентой. Мег была женщиной тщеславной, ей нравилось нарушать законы, запрещающие простолюдинкам носить одежду определенного цвета. Был даже серебряный шнурок, чтобы подбирать наряд в талии.
— Такого красивого платья я в жизни не видела, — благоговейно пролепетала Элис. — Какой цвет! А какая ткань!
— К нему еще есть вышитый корсаж, — сообщил карлик. — И верхняя юбка в тон.
Он кинул наряд Элис и снова обернулся к сундуку. Порывшись там, он извлек корсаж с длинными свободными рукавами и тонкими серебряными галунами на спине и ярко-красную, вышитую серебром юбку.
— Быстро надевай, — нетерпеливо распорядился он. — Мы должны быть в зале до того, как войдет милорд.
Но Элис уже взяла себя в руки.
— Я не могу надеть платье, которое носила содержанка, — заявила она. — Тем более что можно подхватить сифилис.
Дэвид раскрыл рот и злобно рассмеялся.
— Эх ты, а еще знахарка, — выдавил он наконец, вытирая слезы. — Подхватить сифилис от платья! Такого прекрасного заблуждения я еще не слышал.
Он резко швырнул Элис корсаж с юбкой, и той пришлось поймать их.
— Надевай! — грубо прикрикнул карлик, неожиданно сменив тон.
Однако она все еще не решалась. В ее ушах отчетливо звучал голос, ее собственный голос, отчаянно призывающий матушку Хильдебранду явиться и забрать ее отсюда. Уберечь от позора, спасти, как много лет назад она спасла ее от Моры. Элис горестно качала головой. Гибель аббатства, потеря матушки — это стало для нее кошмаром, который омрачал каждую минуту. Она жила во мраке одиночества, ее всюду подстерегала опасность. И не было рядом аббатисы, которая любила и защищала ее.
— Я не могу надеть платье, которое носила содержанка, — тихо повторила Элис.
— Нет, можешь! — зарычал карлик. — Или придется надеть саван, девка. Я с тобой не шучу. Старый лорд не любит, когда ему прекословят. Иначе я проткну тебя насквозь и отправлюсь обедать один, если тебе угодно. Выбирай!
Девушка развязала платок на поясе, и ее платье упало на пол. Карлик смотрел на нее, словно на лошадь, оценивая достоинства. Глаза его скользнули по чашам грудей под рубашкой из грубой ткани, ощупали тонкую талию и гладкие мускулистые бедра. Губы его сложились так, будто он собирался присвистнуть.
— У старого лорда всегда был хороший вкус к девкам, — пробормотал он себе под нос. — Судя по всему, для смертного одра он приберег самое аппетитное.
Элис через голову натянула платье и продела руки в мягкие рукава. Внутри они были подбиты белым шелком и имели прорези, через которые виднелась тонкая белая ткань, а заканчивались небольшими манжетами с вырезанной из рога пуговичкой. Она повернулась к Дэвиду спиной, и он молча затянул, а затем завязал алую шнуровку. Какое-то время Элис смотрела на корсаж и юбку.
— Не знаю, как это надевать, — наконец сказала она.
— А я-то думал, все девушки знают, — удивился карлик. — Юбочка надевается сверху и завязывается сзади.
Он подставил ей юбку, Элис шагнула в нее, повернулась внутри, и он завязал шнурок ей на талии. Шурша, юбка опустилась до пола, спереди был длинный разрез, который открывал красное платье. Девушка провела ладонями по юбке; серебряное шитье было прохладным и шершавым. Юбка оказалась слишком длинной — Мег, содержанка старого господина, была довольно высокой.
