долю секунды, прежде чем я сузила глаза. У меня свои причины мириться с Оскаром, но я не должна иметь дело с шурином. Я сделала шаг, чтобы уйти, но грубая рука схватила меня за запястье.
— Останься.
Это было не предложение, но и не требование. Почему он хотел, чтобы я осталась, когда он был явно зол на меня? Он был груб и сбивал с толку. И кто сказал ему, что он может держать меня за руку, притягивать к себе и согревать всем телом? Я вообразила, что Николас Руссо получал все, что хотел с самого детства, и, будучи единственным ребенком, ему даже не пришлось делиться.
Я неглубоко вздохнула и выдернула запястье из его хватки. Это глупо, но я собиралась остаться. Я сказала себе, что это было только потому, что мне необходимо узнать его характер ради моей сестры. Не потому, что одно его присутствие заставляло что-то горячее распутываться внутри меня.
Я посмотрела на его сигарету. В его руке она казалась маленькой и безобидной. Я не знала, как она будет выглядеть в моей, но начала задаваться вопросом.
Должно быть, он заметил выражение моего лица, потому что вытащил сигарету изо рта и протянул мне. Он хотел поделиться? Он наблюдал за мной с тем же выражением лица, будто смотрел на солнце, не говоря ни слова. Мой пульс затрепетал.
Прошло уже шесть месяцев с тех пор, как я в последний раз прикасалась к мужчине — должно быть, именно поэтому у меня были такие школьные представления о том, как держаться за руки и делиться сигаретами. Мужской контакт не был для меня чем-то нормальным, и даже до того, как это кольцо украсило мой палец, этого не было тогда.
Я взяла у него сигарету, и он смотрел, как я подношу ее к губам и затягиваюсь. Кашель был мгновенным, мои глаза наполнились слезами.
Мрачное веселье промелькнуло в его взгляде, прежде чем он потянулся вперед и взял ее у меня, его пальцы коснулись моих.
— Я еще не закончила, — запротестовала я, все еще слегка кашляя.
Если я собиралась курить, то должна делать это правильно. Возможно, я была перфекционисткой, но не могла оставить ничего наполовину или плохо сделанным.
Я смотрела, как он прикоснулся губами к сигарете там, где были мои губы. Слава Богу, было темно, потому что мои щеки запылали. Этот человек едва ли сказал мне что-то, что не было грубым, коротким или требовательным, но мое тело реагировало на все, что он делал, как на волшебство. Черт возьми. Я была без ума от своего будущего шурина.
Он вернул ее мне.
— На этот раз не так сильно.
Я послушала его и только немного затянулась. Прошло несколько секунд, прежде чем дым плавно слетел с моих приоткрытых губ. Вялый порыв наполнил мой кровоток, голова стала легкой.
Ветер был теплый, пение цикад ровное, а я курила сигарету с мужчиной, о котором ничего не знала.
— Моя мама убьёт меня, — тихо произнесла я, сопровождаемая тихим смехом моих кузин, доносящимся с легким ветерком.
Николас бросил окурок, выпустил струю дыма и наступил на него.
— Ты все рассказываешь своей маме?
Я взглянула на звездное небо. Ответ был отрицательным, я никогда никому не рассказывала многого. В любом случае, это не имело значения.
— Она почувствует запах дыма, — сказала я, глядя на созвездия.
Я посмотрела на него и увидела, что он наблюдает за мной. Я покраснела, каждый сантиметр моей кожи становился горячим.
— Подойди сюда.
Что-то мягкое и очаровательное прозвучало в его глубоком голосе.
Мое сердце резко остановилось.
Вот как этот мужчина добивался женщин: просто говоря «подойди сюда», таким тоном. Тем не менее, я не могла сказать, что чувствовала холод, когда он был груб.
Я всегда делала то, что мне говорили, особенно от тех, кто являлся членами мафии в моей жизни, хотя ни одного шага в его сторону я не сделала из-за этого. Я была мотыльком, летящим к пламени, пока не подлетела достаточно близко, чтобы мои крылья воспламенились.
Я затаила дыхание, когда его рука легла мне на талию. Его хватка усилилась, когда он потянул меня вперед, пока моя грудь не коснулась его. Мой пульс бился в горле, а его рука была такой горячей, распространяя тепло по моему животу, что я едва заметила, как он наклонился и коснулся лицом моих волос.
— Никакого дыма.
Слова были гладкими с неровным краем.
Его ладонь скользнула от моей талии к бедру, прежде чем он отстранился, оставляя огненный след на моем боку. Он оттолкнулся от стены, и я сделала шаг назад, чтобы не мешать ему. Уходя, он остановился и повернулся ко мне. Его голос был холоден, безразличен и пронизан тем повелительным тоном, которым он овладел.
— Список? Я хочу его завтра, Елена.
Глава 9
«Что ты имеешь в виду, например, ношу ли я членскую карточку с надписью «Мафия»?»
— Вилли Моретти
НИКО
Искушение наполовину обнаженное, невинное и мокрое.
Я и мои идиотские кузены.
Это два вывода, к которым я пришел на этой неделе с раздражающим чувством согласия. Я был практически по горло в работе, и все же мог сосредоточиться только на одной чертовой вещи.
Елена Абелли, конечно же. Такая чертовски мокрая.
То, как она стояла, капая водой на бетон, глядя на меня своими мягкими карими глазами и таким милым выражением лица. Ее длинные мокрые волосы и тело, которое можно увидеть у порнозвезды. Иисус, это не может быть правдой. Вот в чем я убедил себя, но потом оно последовало за мной, даже встало на моем пути и сказало мне, что я не могу сделать.
К сожалению, это было реально. Каждый идеальный квадратный сантиметр.
По какой-то непонятной причине мысль о том, что она будет встречать гостей в таком виде, не давала мне покоя. Неужели ее отец позволял ей ходить полуголой, когда мужчины находились в доме? И как ее будущий шурин, могу ли я сказать ей, чтобы она надевала какую-нибудь гребаную одежду?
Я никогда не хотел, чтобы девушка была одета, особенно с такой задницей, как у Елены Абелли. Разочарование охватило мою грудь, потому что я знал, что когда иррациональные ответы проходили через мою голову, это означало только одно, и обычно это не было хорошим ни для одной из сторон.
Ночь была освещена факелами тики и сверкающими оранжевыми огнями над столом Абелли в патио. Атмосфера казалась достаточно легкой, хотя, вероятно,
