купим "Пентиум" четвёртый и выделенную линию проведём.
Родители были захвачены врасплох таким бабушкиным напором.
— "Пентиум" четвёртый — это Ваша пенсия за полгода, — сказала мама.
Бабушка быстро подсчитала в уме и сказала, что такие деньги у неё найдутся, и она хоть завтра снимет их с книжки. Папа в разговор не вступал. Он знал бабушку лучше…
— А что же мы со старым компьютером делать будем? — попробовала схитрить мама.
— Как это что? Я его себе заберу.
— И зачем же он вам нужен?
— Очень даже нужен! — воскликнула бабушка, — теперь почта хуже, чем во время войны работает! Мои письма сколько раз терялись?! Вот я и буду переписываться со своими однополчанами по Интернету.
— Правду говорят: старый — что малый, — всплеснула руками мама.
Тут Ромка решил заступиться за бабушку:
— Серёжкиному дедушке сто лет в обед, и то он компьютер освоил.
— Что ты болтаешь, каких ему сто лет! Фёдору Павловичу всего семьдесят девять, и раньше он дальним космосом занимался.
— Так ты говоришь, старик освоил компьютер?! — обрадовалась бабушка.
— Освоил-освоил. Записался на курсы в Бауманский и два месяца туда ездил. Потом купил Серёжке "Пентиум" четвёртый за свою пенсию, а Серёжкин комп забрал себе и теперь день и ночь из Интернета не вылезает.
Бабушка прямо есть перестала, а мама посоветовала бабушке не медлить, а бежать прямо сейчас записываться на курсы.
— Так и сделаю, — сказала бабушка.
***
А на прошлой неделе подарила бабушка Ромке "Пентиум" четвёртый, себе забрала старый Ромкин системный блок, заменила материнскую плату и новую периферию прикупила: монитор, принтер, колонки и даже веб-камеру, и теперь ходят они вместе с Романом на компьютерные курсы.
Гудрон
Конечно, Валька сделал большую ошибку, когда согласился идти на рыбалку с Петькой. Ладно, думал он, вдвоём веселее. Только, вот, слыл Петька среди ребят страшно невезучим человеком. Вечно с ним что-то случалось.
До восхода солнца был ещё целый час. В деревне спросонья голосили петухи. В избах люди досматривали свои вещие сны. А Валька храбро шёл по главной улице в сторону колхозной конюшни. Там они условились с Петькой копать червей.
Червей Валька накопал. Постоял, подождал немного Петьку, сел рядом со старой пожарной бочкой и не заметил, как заснул.
И снилось Вальке, что он путешествует по Африке. Огненный шар сияет на синем небе. И под всеми парусами, чуть кренясь на левый борт, корабль пересекает пустыню. Стайки летучих рыб взлетают из-под носа судна и, отлетев далеко в сторону, шлёпаются прямо на раскалённый песок.
Разбудило Вальку ослепительное горячее солнце. Капельки пота текли у него по лицу, задерживаясь на кончике носа и подбородке. В воздухе гудели оводы. Было нестерпимо жарко. "Проспал", — ужаснулся он. "Подъём!" — скомандовал себе Валька.
Но что же это! Валька не сдвинулся места. Его как будто приклеили к бочке. Рука увязла в чём-то тягучем. Он испугался и громко позвал на помощь. Из дальнего угла конюшни вылез Петька.
Помощь пришла в лице ветеринарного врача Петра Сергеевича.
— Чего орёшь? Я пришёл, а ты спишь. Думаю, посплю и я немного, да вот проспал. Теперь чего идти на речку, клёва всё равно до вечера не будет.
— Петь, меня кто-то держит, я хочу встать и не могу.
Петька замер и странно так стал косить глазами то на бочку, то на Вальку. Потом как закричит:
— Валька! Ты сидишь в гудроне! Ты приклеился к нему. Давай руку, я тебя вытащу. Но Валька не вытаскивался. Растерянно смотрел Петька на Вальку, пытаясь что-то объяснить, махал руками, а потом побежал звать на помощь.
Помощь пришла в лице ветеринарного врача Петра Сергеевича.
— Ну и ну, — протянул он, — и как это тебя угораздило вляпаться в гудрон?
— Петьку ждал, присел возле бочки, а потом заснул. Не знал, что сижу на гудроне, вот и приклеился. Солнце больно горячее.
— Да уж, — сказал Петр Сергеевич, — невезучий какой, надо же. Это ты от моего тёзки заразился. Очень заразная эта болезнь, невезучесть. Теперь бегите к Фоме Кузьмичу в мастерские, отмоетесь керосином, и смело к деду на пасеку — ни одна пчела не ужалит, да, Валентин?
Валька смутился.
А вечером узнал Петька историю с пчёлами.
Пчёлы
Третий день на пасеке кипела работа. Пчеловоды качали мёд.
Как только у пчёл заканчивался рабочий день, и они собирались в свои пчелиные домики, дедушка Захар насыпал тлеющие гнилушки в дымарь и начинал окуривать пчёл. От дыма пчеловоды громко кашляли, а пчёлы разлетались в разные стороны и жалили всех подряд.
Валька знал, что сегодня закончили откачку мёда, и он смело отправился к дедушке на пасеку.
Большая луна освещала стройные ряды пчелиного царства. На пасеке никого не было. Валька толкнул дверь в мастерскую. Дверь оказалась не заперта. Он вошёл, сел к столу и стал ждать дедушку Захара. На столе стоял глиняный горшок с мёдом, лежала деревянная ложка и два зелёных огурца. Валька взял один огурец, сделал из него стакан, налил в этот стакан мёда и, не торопясь, съел его.
Дедушка долго не приходил. Домой Вальке идти не хотелось. Тётя Нюра ушла в соседнюю деревню к тёте Арише и обещала вернуться только утром. С тётей Нюрой Валька идти отказался, и так вышло, что по дороге на пасеку они с дедушкой разминулись. Валька был уверен, что дедушка скоро вернется. Он всегда запирал мастерскую, уходя надолго.
Тем временем дедушка Захар пришёл домой и подумал, что Нюра взяла Вальку с собой к сестре в соседнюю деревню. Но Валька этого не знал и продолжал ждать дедушку в мастерской. Подождав немного, он прилёг на лавку, подложил под голову телогрейку и сладко заснул.
На крик дедушка Захар прибежал, схватил он Вальку в охапку, вынес из мастерской и сунул его в пожарную бочку с холодной водой.
Проснулся Валька от странного непрерывного гула. Над столом у окна гудели пчёлы. От них было темно в комнате. Вначале Валька даже не понял, где это он. Но потом вспомнил и стал наблюдать за пчёлами.
Вдруг одна пчела подлетела к Вальке и подозрительно так посмотрела на него. А потом села ему на нижнюю губу. С нижней губы переползла на верхнюю губу. Вальке было очень щекотно. Он надул щеки, чтобы сдуть пчелу, но вместо этого
