куда надо? Или просто не умел им пользоваться? Как она кончает, bella! Стонет нежно – уши ватой сладкой закладывает. Обычно я продажных женщин трахаю ради своего удовольствия. Плевать, кончила или нет. Главное – я и мои желания. Но с ней я сначала почувствовал её первые судорожные сжатия и обильные оргазмы. И только потом приступил к удовлетворению своих аппетитов. Я так сильно хотел её поиметь, что резинка лопнула. Давно член так не разбухал. Давно не хлестал похотью всю ночь напролёт.
Теперь она спит. Спит, bella… Её тело – как карта ночных развлечений. Мои пальцы, отметины ладоней. Засос, укус, следы щипков. Натёртости от щетины. Вся помечена. Или не вся. Остаётся на сладкое то, что прячется между упругих половинок её задницы.
Член снова каменеет, наливаясь спермой и кровью. Проклятье. Я словно пять лет не трахался и дорвался до женщины. Хочется взять её прямо сейчас, сочную аппетитную. Лечь на бок и раздразнить клитор. Несколькими толчками наполнить тугую киску и размять колечко попки. Подготовить к члену.
Придётся долго готовить её узкую дырочку для анальных забав. И они обязательно будут, если я решу оставить Клубнику себе. Женщин я прибираю к рукам полностью. В постели они мои рабыни для плотских утех. Их тела – мои инструменты. Я играю на них, как пожелаю. Когда пожелаю. И в такой позе, в какой пожелаю. Клубничку я хочу взять первый раз в попку у стены. Зажать малышку в углу, заставить её изогнуться гибкой кошкой мне навстречу и вогнать свой член до самого его основания. Медленно, но неумолимо…
Я принимаю душ и сбрасываю напряжение, пачкая кафельную стену струёй спермы. Даже фантазировать об этой крошке невероятно приятно. Но прежде, чем тащить Лину к себе ещё раз и делать игрушкой в постели, я должен узнать о ней всё! Кто у неё мать-отец-брат-сват, что ест на завтрак и чем дышит… А пока пусть берёт бабки, кажется, они ей нужны, и проваливает. Не хватало ещё, чтобы мой член на её дырку молился, как на день Благодарения. Пройдёт проверку и не найду ничего гнилого, потребую от неё реванша. Ещё на одну ночь. А может, на пару. Войду во вкус – решу, насколько брать её в прокат.
Она берёт деньги. Пальцы трясутся. От жадности? Или просто ни разу такой суммы не видела. Почему-то не нравится думать, что она рассчитывала получить именно это – десять тысяч долларов, на рассвете, в качестве оплаты за пользование телом. Потом усмехаюсь… Моретти, все бабы шлюхи. Не шлюха только девственница и то ты не можешь быть уверен, что её рот или зад ещё никто не использовал до тебя. Все они шкуры алчные. Без исключения.
– Теперь одевайся и проваливай. Держи телефон включённым и не уезжай из города. Свистну – должна будешь приехать ко мне… Без трусов. А эти… – показываю ей трусики, которые она сама передала мне вчера. – Эти трусики останутся у меня. Как трофей.
Едва за ней захлопывается дверь, как я отдаю приказ проследить за зеленоглазой чикой. Проследить и выведать всё о её жизни.
А потом раздаётся телефонный звонок. Фелиция. Моя дорогая супруга. Причём дорогая она только потому, что обходится мне дороже тысячи шлюх. Фелиция тратит мои бабки так, как будто я их из воздуха делаю. Голыми руками.
– Доброе утром, Леон… Ты же помнишь о…
– Результаты! – обрываю её болтовню и попытки сыграть в идеальных супругов. У нас просто брак по расчёту. Мне нужны были кое-какие связи с семейством Джианни. А им нужны были мои деньги. Итогом переговоров стал договорной брак. Фелиция – лишь закладная, не больше того. Закладная, обязанная родить мне наследника. Вот только она не спешит радовать меня хорошими новостями. Прошлый раз я с этой стервы всю ночь не слезал. Она вылезла из-под меня, широко расставляя ноги и жалуясь, что я ей до матки членом вколачивался. Я накачал жену семенем до самых кишок. Таким количеством спермы можно было бы оплодотворить целую деревню баб. Причём, потом я снова взгромоздился на эту породистую сучку. Все благоприятные для зачатия дни и ночи я объезжал только её и больше никого. Осточертела, змея холодная, аж блевать охота! Сейчас меня интересует только одно – залетела она или нет. Мне нужен наследник.
– Ты меня не слышишь, Фелиция? – рычу я на итальянском. – Я жажду узнать результаты. Ты залетела?!
– Нет, Леон. Я не беременна, – тихо говорит она и принимается тараторить. – Пары годами пытаются завести детишек. Потерпи немного. Такое тоже бы… б-бывает.
Нервничает дрянь. Уже не знает, какую придумать отмазу.
– Срать я хотел на другие пары! Мне. Нужен. Наследник. Точка. Сколько раз я пытался тебя оплодотворить, а? Сколько?! И всё без толку… Почему ты не можешь мне родить?
Она что-то пытается возразить, но я грозно перебиваю:
– Сегодня ты отправишься в клинику на обследование!
– Я здорова, – возражает Фелиция. – Ты же видел справки…
– Да-да-да. Я их видел. Только это справки вашего семейного врача. Врача, который целовал жопки всем младенцам семьи Джианни после их рождения. Я хочу проверить тебя у людей, которым Я доверяю. Всё ясно?
– Думаешь, что причина во мне? – визгливо спрашивает Фелиция. – Может быть, твоя сперма – это пустышка? Мёртвый сок…
– Заткнись! – рявкаю я. – И собирай вещи. Самое необходимое. Я отправляю за тобой человека. Он отвезёт тебя в клинику. Проведёшь в ней несколько дней. Там тебя проверят. Всю. Матку, сердце, кровь, почки, кишки… Всё! Врачи заглянут в каждый уголок твоего тела, которое обошлось мне слишком дорого и которое не желает рожать!
– Хорошо, Леон, – соглашается безжизненным голосом и добавляет якобы покорно. – Но что будет, если заключение покажет, что я здорова, что причина не во мне?
– Собирай вещи, Фелиция. Мы вернёмся к этому разговору. Но только после того, как у меня на столе будут лежать полные и подробные результаты твоего обследования.
Глава 6
Я переживаю. Время, отпущенное мне для того, чтобы я стала для Леона кем-то большим, чем дырка на одну ночь, на исходе. А я так и не приблизилась к нему больше ни разу. Боги, я даже не видела его вблизи! Только издалека замечала, как подкатывает его роскошный «Гелик» к отелю. Я видела из окон, как он, дьявол во плоти, поднимается легко по ступенькам. Горделивая посадка головы, идеальные манеры, мощное тело, запертое в клетке брендовой одежды.
Я ждала, что он позовёт меня. Ведь от этого зависит жизнь моего любимого. Но, кажется,
