Вернувшись на рабочее место, Саша отмыла парой щелчков окна, подзарядилась шоколадкой, отдохнула полчасика с книжкой и отправилась к директрисе. Пройдя мимо секретаря, робко постучала в дверь и, услышав глухое: «Войдите!» ‒ вошла.
‒ Маргарита Павловна, я с уборкой в классе закончила и хотела бы сейчас съездить в магазин. Нужно посмотреть пособия по испанскому в книжных, раздаточный материал, чтобы можно было сформировать программу, ведь на классных часах нужно озвучить стоимость учебных материалов по новому предмету.
‒ А от меня что требуется?
‒ Как что? Рабочий день-то еще не кончился… ‒ Саша сделала умильные глаза и скромно поглядела на начальницу.
‒ Ай, Александра, ай да лиса, ‒ рассмеялась та. ‒ Езжайте. Это же рабочий материал. Работа! ‒ женщина многозначительно приподняла брови. ‒ Собрание двадцать седьмого. Надеюсь, вы успеете подготовить планы на оба языка.
‒ Спасибо, Маргарита Павловна. До свидания!
‒ До свидания! ‒ директриса проводила молодую учительницу довольным взглядом, подумав, что вот ведь какая хорошая девочка, убралась оперативно и взялась за дела сразу, не то, что некоторые, уже месяц окна помыть не могут. Вздохнув, посмотрела на разводы на стеклах.
Саша же в пятый раз за сегодня побежала переодеваться, а после поехала шерстить книжные магазины на предмет новинок учебников, тетрадей, книг и прочего инвентаря для передачи знаний.
Очнулась девушка только на четвертом магазине, поняв, что потратила на книги неприлично много, и что не будь она состоятельной наследницей, то сидеть ей на гречке с кефиром пару месяцев после такого забега. Все же бумажные книги нынче стояли безумно дорого. Она стала обладательницей новых тетрадей для каждой параллели по английскому, четырех учебников и несколько вариантов тетрадей для уроков испанского, а также плаката с алфавитом и транскрипцией звуков и карточек. Завтра было решено взять с собой ноутбук с мобильным интернетом, посмотреть в сети подходящие карточки и диалоги. Если для основного языка программа существовала, и она только изучала обновления методик, то по дополнительному иностранному у нее была дырка от бублика.
Две недели пробежали незаметно. Саша прорешала все тетради, выбрала подходящие для курса испанского, так же подобрав к ним учебник, составила планы на год, слава интернету. А еще было нужно уделять время ее способностям, ведь уборка все это время проводилась только магически, сил, конечно, тратилось много, но зато экономилось время, а для заполнения пособий физических усилий много не требовалось. А Елизар исправно привозил ей в обед и вечером в школу покушать, так как она упорно работала только там, принципиально не тащив бумажки домой. Поэтому теперь его знали в школе все от охранника до директрисы, встречая и провожая ежедневно многозначительными взглядами, тихонько шушукались между собой.
Наступил день родительского собрания средних и старших классов, вчера Даша с Мариной вышли из отпуска и препрягли Сашу к уборке их кабинетов, хотя сейчас это было не так удобно, ведь народа в школе заметно прибавилось.
Родители единогласно решили, что дополнительный язык это замечательно, комитет быстренько одобрил покупку учебников и тетрадей, хоть и планировали сначала купить одну тетрадку и сделать копии. Передумали, и с лозунгом «нашим детям ‒ лучшее», активисты начали собирать деньги. Но тех, кто занимался с Сашей дополнительно немного расстроило, что у девушки не будет так много времени на репетиторство как раньше, ей пришлось пообещать, что их деток загрузит по полной и строже будет спрашивать на уроках. Родителей это удовлетворило, и девушки измученные уехали по домам. Через четыре дня первое сентября, а к этому нужно морально готовиться не только школьникам и студентам, но и их преподавателям.
Среди всего этого вихря приготовлений, Марина попросила помочь своей младшей сестре. Та училась на экономиста и перешла на второй курс. У нее была проблема с куратором группы, который оказался энергетическим вампиром и никакие внушения от старших, что бы он перестал питаться студентами, на него не действовали. А так как он был энергетик-негативщик, дети страдали от каждой встречи с ним. То есть практически ежедневно. Лене нужно было либо обезопасить себя и одногруппников, либо нейтрализовать этого нарушителя их душевного равновесия. Его родители состояли в городском совете иных и в мире людей тоже занимали ответственные посты. Поэтому Саша собралась с мыслями и, поискав, как сделать защиту от пожирателей эмоций, принялась за пробную судейскую работу. В книге по защите было написано, что при общении с ними нужно сохранять спокойствие, принимать «закрытые» позы, сбивать с толку неожиданными вопросами или действиями, а еще лучше сделать себе оберег. Ну с последним проблем не было, на двадцать пять лет бабуля вручила ей кулон из черного обсидиана и сказала, что девушка узнает, когда придет время его надеть. Видимо, оно пришло. Что бы сохранять спокойствие, одежда должна быть комфортной и привычной, то есть любимая юбка-карандаш и белая рубашка. А еще маленькая чашечка с мелиссой. Саша сначала, хотела налить побольше, но подумала, что захочет в туалет, а это ей вряд ли как-то поможет. Наконец, она поехала на встречу с родителями бессовестного преподавателя. И поехала туда, как будущая глава совета, всю дорогу примеряя на себя маску «железной леди» и сетуя, что природа не одарила суровым или вздорным характером, дав только неприсущую ведьмам мягкость и скромность. Она потрогала холодный черный камень и заправила его под рубашку, кулон скользнул по коже, принося уверенность в своих силах.
Мысленно беря свою застенчивость в кулак, она нажала кнопку домофона. И через несколько минут горничная провела в гостиную, где ее ожидала чета Эленбергов.
‒ Добрый день, Александра Михайловна, ‒ глава семейства встал и протянул ей руку, она пожала ее. ‒ Мы с супругой безмерно счастливы, наконец, познакомиться с будущей хранительницей и Судьей города. Присаживайтесь, сейчас Марта подаст чай.
‒ Здравствуйте, Иннокентий Яковлевич, Екатерина Андреевна. Благодарю. Взаимно. Но, к сожалению, разговор нас ожидает не очень приятный.
‒ Мы все во внимании, ‒ тон у мужчины сменился со светского на деловой.
‒ Я хочу поговорить о вашем сыне. Вернее о его поведении на работе.
‒ Наш мальчик не делает ничего предосудительного, ‒ подскочила мать Лениного преподавателя. ‒ Никто же не страдает.
‒ Как вам сказать. Его подопечные так не считают, их психика расшатана, они не хотят учиться, из-за него. Из-за того, что он их доводит, а потом эмоционально опустошает. А вы его покрываете, и как я понимаю, уже не один год, просто почему-то к моей бабушке боялись идти с такой «мелочью» или их кто-то запугивал?
‒ Александра Михайловна, а откуда вы об этом знаете? ‒ мужчина усадил жену на диван, зашла горничная, разлила чай по чашечкам. Саша дождалась пока она выйдет.
‒ Иннокентий Яковлевич, у меня есть показания очевидцев и жалоба на вашего сына. Пока не официальная. Поэтому я тоже здесь пока не официально. Можно сказать по-дружески зашла решить общую проблему.
