– Спасибо, милый мальчик. Если ты не против, то сейчас бы я хотела отдохнуть… Глаза закрываются…
– Конечно-конечно. Выздоравливайте и не пугайте больше нас так! – я постарался улыбнуться и быстрым шагом вышел в коридор.
Все прошло более-менее удачно. Поэтому теперь я должен был разобраться со второй проблемой – страховкой. Мне передали кучу каких-то непонятных бумаг, в которых я мало что понимал. И если честно, я совершенно не хотел разбираться, почему страховка Ханны была не действительна. Поэтому просто заплатил деньги в частном порядке, а со страховкой мы разберемся позже. Вместе.
Я поднялся на второй этаж к палате Ханны и увидел Дэна, обнимающего Кэйт.
– Привет, чувак. Я привез необходимые лекарства, все передал медсестре. Этого должно хватить, – обратился ко мне Дэн.
– Привет. Спасибо тебе огромное! Я у тебя в долгу! – пожал ему руку.
Из палаты вышла Мэри. Она выглядела так же устало, как и Кэйт…
– Как она? – я подбежал к ней.
– Она только что проснулась. Врач сказал, что ей надо покушать и выпить кофе. Я не хотела кормить ее больничной едой и думала забежать в кафетерий тут рядом, – ответила она.
– Не надо, ты уже сделала достаточно. Я сам принесу еду, – я серьезно посмотрел на нее.
– Хорошо… Извини, что накричала по телефону… Просто у нас у всех уже началась нервная истерика… – она грустно взглянула на меня.
– Не стоит извиняться. Я заслужил это, – повернулся лицом ко всем и продолжил: – Ребята, ваша поддержка бесценна… То, что вы сделали для Ханны сегодня… Спасибо. Я не знаю, чтобы она делала без вас. Вы уже изрядно устали… Отправляйтесь домой. А я побуду с ней… Дэн завезешь, пожалуйста, Мэри домой?
– Конечно, без проблем, – ответил он.
Мэри и Кэйт обняли меня на прощание…
– Держись, – сказала Кэйт.
– И береги ее, пожалуйста, – добавила Мэри.
– Только это и планирую делать.
Я отправился на поиски еды. Купил Ханне кофе покрепче и круассан с ветчиной и сыром. Перед тем как отправиться в палату, пообщался с врачом, чтобы рассказать ей, как обстоят дела с бабушкой.
– Привет, малышка, я здесь… – сказал я, когда зашел в палату и прикрыл дверь.
– Привет… – ее глаза были красными от слез.
– Прости меня, пожалуйста… Меня не было здесь, когда это все произошло… Я отключил звук, думал выспаться перед работой… Если бы я знал… – я подошел к ее кровати.
– Ты нужен был мне… – она не смотрела на меня. Ее голос дрожал. Черт.
– Я знаю. Это моя вина. Все это. Все, что случилось с тобой, – я сел на кровать и приподнял ее подбородок, чтобы заглянуть в глаза.
– Нет, это не твоя вина… просто нервы… – она даже не улыбалась.
– Да, но я ничего не сделал, чтобы тебе стало легче, – она не стала спорить. – Но я все исправлю.
Я прижал ее к себе, и она зарылась носом мне в шею.
– Это было ужасно… я до сих пор не знаю, что с бабушкой… и выживет ли она… Мне нужно идти к ней, – ее голос был безжизненным.
– Твоя бабушка будет жить. Я был у нее, – она отстранилась, и ее глаза округлились от удивления. – Я все тебе расскажу, пока ты будешь кушать еду, которую я принес. И это не обсуждается.
Ханна схватила круассан и начала его лопать в ожидании рассказа.
– Угроза инфаркта практически миновала. Сейчас бабуле Ди лучше. Она отдыхает, принимает лекарства, которые ей прописали. Врачи отслеживают ее состояние, и как я понял, ей придется находиться в больнице еще несколько дней, если не станет хуже. – Я постарался кратко описать ситуацию.
– Значит, инфаркта не было? – она готова была вздохнуть с облегчением.
– Нет. Ханна, это было лишь подозрение… и ты не должна больше себя накручивать, – я вытер, катившуюся слезинку по ее щеке.
– Хорошо… я такого надумала… и просто не знала, что делать, – она сделала глоток кофе и сморщила свой очаровательный носик.
– Крепкий? Так надо, – я щелкнул ее по носику и поцеловал в лоб.
После к Ханне зашел врач и, померив давление, сообщил, что все в норме. Поэтому она отправилась проведать бабушку. А после я собирался уговорить ее поехать домой.
Ханна
Это было просто кошмарно. Все, что произошло с бабушкой в этот день. Я еще никогда так сильно не переживала… Ощущать себя беспомощной жутко. 9 лет назад умер мой дедушка… тогда я была маленькой и не до конца осознавала все происходящее… но от этого не было менее больно… Я совсем не готова снова пережить подобное… Поэтому просто хотелось стереть из памяти весь этот день и увидеть бабушку здоровой…
Сейчас я сидела в машине Макса, и он вез меня домой. Уезжать от бабули Ди совершенно не хотелось, но он был прав… сидеть там тоже бессмысленно.
– Ханна, я не хочу, чтобы ты оставалась дома одна, пока твоя бабушка в больнице. Тебе будет одиноко, и ты снова начнешь себя накручивать. А я должен знать, что с тобой все будет хорошо! Поэтому, пожалуйста, давай заберем твои вещи, и ты пока поживешь у меня, – Макс был напряжен.
– Хорошо, – Я даже не стала спорить. Я не хотела оставаться сама. Не хотела быть в квартире, где нет бабушки. Мне сложно представить эти стены без нее. По утрам не будет доноситься запах свежей выпечки… Слезы стали предательски подступать…
– Эй, не плачь, детка… Все будет хорошо. Я с тобой, – он положил руку мне на коленку. Я слабо улыбнулась.
Мы забрали вещи и поехали к нему домой. Я зашла в его квартиру, и первым делом мне хотелось сходить в душ, чтобы смыть негатив этого дня.
– Можно я схожу в душ?
– Конечно. Делай что хочешь и чувствуй себя как дома, – он нежно посмотрел на меня. – Я так рад, что ты согласилась остаться у меня.
– Спасибо за это предложение… – я улыбнулась и отправилась в ванную комнату.
Горячий душ заставил меня на 15 минут забыть обо всем плохом и немного расслабиться. Когда я вышла из ванной, Макс сидел за барной стойкой.
– Тебе полегчало? – спросил он.
– Немного… – пожала плечами я.
– Детка… – он подошел ко мне и взял за руки. – Прости… мне так не хочется тебя оставлять… Но сегодня ночью я должен работать. Мой напарник заболел, и я не могу отпроситься. Мне так не хочется тебя оставлять одну! Ведь я обещал делать все, чтобы тебе стало лучше…
– О…Я понимаю. Ничего. Иди. Все будет хорошо, – мне безумно не хотелось оставаться одной, но я абсолютно не сердилась на него и все понимала.
– Ты потрясающая. Прости, что я такой кретин. Прости, что меня никогда нет рядом, – его глаза были обеспокоенными.
– Ты не кретин, уверяю тебя, – я улыбнулась. – Мне лучше от мысли, что я здесь.
