– За что боролся, как говорится.
– Я во благо старался!
– Какое благо? ― свирепствовала Кровавая Княжна.
– Идемте, вам не захочется этого видеть, ― Володар поспешил открыть дверь и выпроводить поскорее не нужных свидетелей.
Соломон проводил третьего генерала жалобный взглядом, после чего с опаской приготовился принять свое наказание.
– Княже? ― воскликнул он, когда Каяра за мгновение преодолела расстояние между ними и прижала его к стене. ― Вы?
– Ты ― мой слуга? ― прорычала она ему на ухо.
– Да, ― с дрожью в голосе подтвердил он.
– Тогда ответь мне, будет ли для тебя честью дать своей Владыке вкусить собственную кровь?
Он ответил не сразу, ему понадобилась секунда, чтобы осознать последствия своего поступка:
– Конечно, моя Влады…
Она безжалостно вонзила клыки в его шею. Он тщетно пытался нашарить по стене рукам, чтобы мог сжать в кулаках. Она не жалела его. Нет, она была зла, и эта злоба дарила ему лишь боль. Он не испытывал тех же трепещущих ощущений, что и Ярослав, когда был на его месте. Нет, она топила его в собственном страхе и боле. Завязывала петлю на его шее. Она стремилась его сломить. И у нее почти получилось.
– Владыка, ― задыхаясь взмолился Соломон.
Каяра отступила назад, выпуская свою жертву из звериной хватки. Раны на его шее были безобразными, кровь бурным потоком успела хлынуть через них прежде, чем вампирская регенерация приступила к заживлению.
– Надеюсь, впредь, ты не станешь говорить от моего имени, не обсудив это со мной.
– Да, ― тихо подтвердил он, зажимая окровавленную шею ладонью. ― Могу я идти?
– Зачем?
– Чтобы переодеться.
– Не стоит. Я все поправлю сама.
Она взмахнула рукой и небольшие языки черного пламени принялись выедать кровавые пятна с его одежды и тела. В этот момент он осознал, что более не принадлежал себе. Его кровь теперь служит ей. И если она пожелает, то заставит ее гореть также, как эти пятна, только в его венах. Теперь его жизнь в ее руках.
– Ты готов?
– Мы отправляемся сейчас?
– Солнце уже садится, а присутствовать в трапезной у нас больше нет причин.
– Если совет откажется допускать Офелию?
– Не откажется. Они не враги себе.
– Мне так не кажется, ― Соломон быстро пришел в себя, казалось, что ничто не может выбить этого старика из колеи, по крайней мере, надолго.
– Совет мечется как крыса, я согласна. Но каждая крыса знает, что нужно сделать для того, чтобы выжить, а чего делать не стоит.
– Может быть. Но страх иногда творит очень странные вещи. Поверьте, напуганный правитель опаснее голодного корга.
– Не сомневаюсь.
– Подождите, то есть вы согласны, что мой план не так уж и плох.
– Нет, ― Каяра с пренебрежением посмотрела на Соломона. Ей и без того не пришлась по вкусу его кровь, а теперь она еще и приправлялась запахом его самонадеянности. ― Решив одну проблему, ты создал другую. А значит ничего не исправил, просто испортил, но уже в другом, правда, месте.
Подготовка к их отправке не заняла много времени. Каяра быстро сменила одежду, правда, сделать это ей пришлось вручную. Ей и без того предстояло переместить их обоих на материк, а значит совершить придется еще больше прыжков, чем в прошлый раз. Хотя, в ней все же теплилась надежда, что, будучи пробужденной, ее способность к прыжкам в пространстве усилилась, но в таком состоянии загадывать было делом излишним.
Она подошла к зеркалу и провела рукой по железному кружеву на корсете. Фамильные руны клана Ринса не несли в себе почти никакой силы, были сродни лишь простым оберегам. Но их значимость определялась не в этом. Каждая из рун несла в себе значение того, что почиталось ее кланом на протяжении долгих веков: храбрость, сила, честь, достоинство, праведность, верность. Ее грудь и талия были усыпаны этими древними словами, они служили ей доспехами, придавали сил и внушали гордость за свой род.
– Вы готовы? ― послышался голос Соломона за дверью.
– Да. Заходи.
– Вы уверены, что я останусь цел?
– Все конечности останутся на месте.
– А внутренности?
– Ты за кого меня принимаешь? ― обиделась Каяра.
Она слышала об этих историях, когда ведьмы, пытаясь освоить трансгрессию лишались руки или ноги, а некоторые даже головы. Уже половину тысячелетия даже и речи не шло о прыжках с кем-то еще, кроме самой заклинательницы. Да и самостоятельных прыжках уже говорили, как о каком-то чуде. Осталось немного тех, кто был бы на это способен.
– Владыка, вы уверены, что стоит брать меня с собой?
– Да. Никто не знает три этих клана лучше, чем ты.
– Они не очень меня любит, но вы же уже в курсе?
– Что ты устроил бойню посреди голодной зимы? ― она нахмурилась, это была одна из частей его биографии, от которой у нее все внутри переворачивалось.
– Боюсь, что мое значение в этом событии было весьма преувеличено.
– Не думаю.
– Вы такого обо мне мнения?
– Нет. Все гораздо хуже, поверь.
Он широко распахнул глаза, пытаясь выразить этим действом свое ошеломительное удивление.
– Я все решила Соломон. Ты наломал эти дрова, тебе их и разгребать. Тем более, тот лес тебе знаком.
– Основная проблема была не во мне. А в одном не очень хорошем случае. Все началось именно с него, а я просто оказался уже втянутым в эту проблему.
– О каком случае ты говоришь?
Он прошел вглубь спальни и сел на кровать. Каяре это не понравилось, но Соломон проигнорировал ее недовольный взгляд.
– Около двух сотен лет назад в клане лесных ведьм Зорга родилась воистину красивая наследница. Ее огненный цвет волос мог сравнится лишь только с Маришкиным. А ее красота по слухам была куда более притягательной, чем ее.
– Складывается впечатление, что ты не ровно дышишь к Изергиль? ― догадалась Каяра.
– Я не стану скрывать, что считаю жену Георгия эталоном женской красоты, и обращение в вампира пошло ей во многом на пользу. Но не стоит приписывать мне какие-то странные чувства.
– Конечно, любовь и разум вещи не совместимые.
– Не совсем. Скорее, пожирающие друг друга.
– Давай, ближе к делу.
– Хорошо. Так вот, юная Луиза была самой завидной невестой того времени и храброму волку Дилану из клана Ниткен посчастливилось завладеть ее сердцем. Тогда между тремя кланами уже долгое время царило перемирие, поэтому у королевы не было причин отказывать им в этом браке. Все было хорошо, годы шли, у них родился сын ― Люк. Маленький мальчик должен был стать следующим наследником трона Ниткен.
